Милая берлога

Ситуация выглядит немного странной, поэтому моя улыбка казалась немного натянутой. Видимо поняв по моему выражению лица, молодые люди, быстро организовали мне кашу и кофе. Это был завтрак богов, наслаждаясь каждой ложкой блюда, осознавала, что тут мне намного лучше, чем в собственной квартире, где ждут лишь одиночество и безысходность. Этот дом даёт мне надежду на тепло и еду. Я не знаю, что бы делала, если бы не моя подруга. Но сам Мирослав и пугал и притягивал одновременно. Его любопытство было необычно. Не каждый решается задать столь не тактичный вопрос. Да и забота, с которой эти глаза смотрели на меня, сильно удивляли. Стоило мне закончить с завтраком, как я приступила к своим новым обязанностям. По расписанию сегодня я должна убрать комнату и кабинет работодателя. На этом всё. Маловато заданий, как по мне, но спорить с уже установленными правилами я не собиралась. Думаю, в такое время мужчина будет ещё в постели, и я смогу спокойно убрать его кабинет. Но как же я ошибалась. Так как руки были заняты уборочным инвентарем, дверь я открывала локтем. Кажется, если смотреть со стороны, то выглядело это крайне неуклюже и нелепо. Это мне ещё повезло, что в доме никакие двери не закрываются на ключ. Вошла в кабинет хозяина дома пятой точкой вперёд. Представляю, какой вид. Розмари в раскорячку открывает задницей дверь. Мм‑м‑м, просто Оскар мне за лучшую эпическую роль заднего плана. Однако мои мысли на эту тему прервал низкий и такой возбуждающий голос.

– Цветочек, ты бы сказала, что тебе нужна помощь. Ты не обязана таскать всё сама. В доме полно мужчин работает.

Сказать, что я растерялась, значит ни черта не сказать. Так и застыла в шоке, отрешенно наблюдая за тем, как сильные мужские руки забирают у меня всю техническую утварь. Это что недовольство моей самостоятельностью?

Выйдя из лёгкого ступора, начала извиняться.

– Простите, пожалуйста, Мирослав Карпович, я думала, вы ещё отдыхаете. Не хотела вас отвлекать. Я могу пойти убрать ваши покои, если мешаю вам.

– Тебе не за что просить прощения, и называй меня Мир или Слава. Ты мне не мешаешь. Делай всё, что считаешь нужным. А я буду занят своей работой. Его улыбка казалась настолько горячей, как солнышко. Черт, как же сильно к нему тянет. Хочется прикоснуться. И видимо, моё тело решило действовать быстрее разума. Подумала, значит на, получай. И я ощутила под собственной ладонью, тёплую, нет, я бы даже сказала горячую грудь мужчины. Провела своей ладонью выше, касаясь голой кожи шеи, и меня будто пронзило током.

Дыхание сбилось, а желание взорвалось внутри вулканом. Я понимала, что не должна этого делать, но остановиться уже не могла. Пресвятые круассаны, что он подумает? Но, похоже, он тоже не думал. Так как сильные руки оказались на моей талии, слегка массируя, принося неведомые мне ранее чувства. Поднимаясь по спине, его руки остановились на шее, разминая и поглаживая. Одна рука провела неровную линию по лицу, проводя подушечками пальцев по шраму. В этот миг меня будто окатили ведром ледяной воды. Я попыталась отскочить от этого человека, нет, я бы даже сказала медведя в человеческом обличии. Но сильные руки не дали мне этого сделать. Я взглянула в глаза мужчины – это было фатальной ошибкой. Затуманенные желанием омуты выдавали зверя, внутри него был зверь. Проклятье, это оборотень, и, по‑видимому, он едва сдерживал оборотня. Вот в этот момент я и поняла, что страх, который испытывала в детстве, был совершенно ничем. Сейчас я находилась в лапах монстра, без возможности сбежать. Лицо Мирослава походило на звериную морду. Но сейчас я не могла понять, кого он мне напоминает. Увидев на своей талии медвежьи лапы, сердце пропустило пару ударов и мысли встретились со смертью. Мой крик можно было сравнить с криком банши, поскольку, так как сегодня я в жизни не кричала.

Когда в лёгких закончился воздух, горло сразу начало жутко саднить. Похоже, это подействовало. Оно отпустило меня, скрючиваясь и продолжая оборот. Я знала, что нужно бежать. Очень быстро и очень далеко. Вылетев за пределы кабинета, и чуть не врезавшись в каких‑то мужчин, я бросилась наутёк, в лес. Как можно дальше. Боль в ногах была адская, но нельзя было останавливаться. Нельзя. Надежда на спасение умерла, когда послышался медвежий рёв. Оно шло за мной. Оно разорвёт меня, и уже ничего не останется. За что эти звери так со мной? Я ничего им не сделала.

Паника ослепила, закрыв глаза непроницаемой плёнкой. Я почувствовала отсутствие почвы под ногами и полетела с обрыва вниз, теряя сознание от боли, после столкновения с твёрдой поверхностью. Темнота.

 

 

***

 

Проснувшись с рассветом, мы направились на прогулку. Мне, как главе косолапых, нужно выгуливать свою животную часть каждый день, чтобы мы не боролись с ним за первенство. Я ещё не успел открыть глаза, как все наши чувства, старались убедиться, что с парой всё хорошо. Прислушиваясь к окружающей среде, мы сосредоточились на биении сердца девочки и её дыхании. Она спала, всё было в порядке, и это не могло не радовать. Мои люди проверили её жилище, так на всякий пожарный, и я ужаснулся, в каких условиях ей приходилось жить. Мы не сможем её отпустить. Она голодала, спала почти на полу в квартире, мало приспособленной к жизни. А все из‑за её отношения к оборотням. Всё ещё не получилось ничего разузнать о том нападении на неё. Но я не успокоюсь, пока не выясню всё. Прервав свой мыслительный процесс, вернулся в человеческую форму, сегодня погода была прекрасная, жаль, что Роза не наденет ни платья, ни шорты. Она целенаправленно скрывает шрамы. О них не знала даже Агата, хотя тоже замечала асимметрию в движении.

Одежда лежала там же, где я её и оставлял. Облачившись в ткань, мой путь лежал в кабинет. Проходя мимо столовой, услышал, как ребята уговаривают Розу покушать. А молодцы они, нужно будет премию им за это выплатить. Под давлением поваров, она согласилась отведать еды. Причём не привередничая. Как это у них выходит? Ей поставили кашу, я такое откровенно не люблю, но наблюдать с каким наслаждением малышка кушает, смакуя каждую ложку, было чем‑то неописуемым. Бурый заревел в моей голове, да я тоже это понял, она очень сильно надоедала, причём не по своей вине. Нужно будет на совете Глав поднять вопрос, чтобы для девушек всегда была работа, иначе мы можем потерять множество пар, и просто хороших людей. Оторвав глаза от пары, я поднялся на второй этаж. Бумажной работы было, мягко говоря, множество. Ещё Инна просила посмотреть пару туалетных столиков для Цветочка и одежду, так как она теряется в выборе для своей Луны. Я тоже в замешательстве. Но мы хотим, чтобы Роза имела всё самое наилучшее. И мы обеспечим её этим. Точнее всем, что может ей понадобиться. Сейчас главное связаться с врачом нашей клиники, и узнать насчёт её шрамов и зрения. Разглядев её глаза, мы осознали, что из‑за травмы она наверняка видит плохо, но никому этого не показывает. Вообще она очень сильная и своевольная, и как же нам это нравится.

Мой кабинет отличался сдержанностью в интерьере. Тут не было ничего лишнего. Усевшись за стол, я открыл папки, оставленные третьим заместителем, выбрал мебель в пастельных тонах под стиль нашей комнаты. Господи, она ещё даже не знает о том, кто я, а в моей голове уже такие фразы. Хотя в эту ночь я уже подсознательно оставлял место в постели для неё. Следующий пункт в делах – это одежда. Прекрасно понимая, что малышка не будет носить что‑то открытое, формировал выбор на удобстве и качестве тканей. Приобрел по несколько одинаковых комплектов отличающихся только по цвету. Если ей что‑то не понравится или не подойдёт, мы можем это просто выкинуть. Не думаю, что это будет проблемой. Закончив со всеми вопросами Инны относительно нашей пары, набрал давно заученный номер.

– Доброе утро, глава. Чем могу помочь?

Он всегда знал, когда его набирал именно я.