Младший брат Ан Ли Тэун

Тэмин начал. Сначала запинаясь, с трудом проталкивая слова через непослушные губы, ведь они впервые за столько времени нарушили закон – не вспоминать и не упоминать. Тэун хмурился. Раон пил и молчал. Его лицо не выражало вообще ничего, он словно впал в транс, только иногда доливал себе водку. Когда он промахнулся и поставил бутылку не рядом с собой, а мимо стола, а Тэун едва успел ее поймать, Тэмин замолчал.

– Дай, – Раон протянул руку за бутылкой, Тэун вместо этого сжал его ледяные пальцы.

– Тэмин, включи нагреватель и подвинь ближе. – Тэмин огляделся в поисках переносного обогревателя, Тэун подсказал: – В спальне стоял.

– Оставь в покое батарею и сядь, – Раон сполз со стола и пошатнулся. Свирепо глянул на Тэмина, который шагнул к нему. – Мне не холодно, сколько будете носиться со мной как с увечным? Сам, по‑вашему, не могу разобраться с температурой в доме?

– Ладно, – Тэмин поднял руки, показывая открытые ладони, и сел. Тэун разлил остатки из бутылки по кружкам, протянул Раону.

– Что теперь? – спросил он, и передернулся, когда Тэмин и Раон одновременно выпили. Спирт уже не лез в горло, мысли накатывались одна мрачней другой, воскрешая в памяти прошлые события, отчего Тэун почти наяву ощутил запах гари, глаза обожгло огнем, и они заслезились. Сквозь пелену старался рассмотреть Раона, но видел только смазанное пятно. – Проклятье, – прошептал он и смахнул дымку.

Они понимали, что после этого разговора их с трудом выстроенный мирок разрушится, и каждый из них боялся посмотреть друг другу в глаза. Даже после того, как Тэмин чуть не попался в руки работорговцев, они ухитрились сделать вид, что ничего не произошло, но теперь тень Хэнсина вырисовывалась все отчетливей.

– Я позвоню утром Пак Джи У, – произнес Раон и сделал шаг к пакетам. Пол мягко спружинил под ногами, оттолкнув его обратно. Раон взмахнул руками и вцепился в Тэмина, который успел его удержать. Криво усмехнулся, сжал пальцы на плече друга. – По‑моему, я напился. Давно такого не было. Подай мне еще, Тэмин.

Тэмин усадил Раона на стул, отвинтил крышку еще одной бутылки. С сомнением посмотрел на опущенную голову.

– Может, хватит? – тихо спросил он. Раон вслепую на столе отыскал кружку и подтолкнул к краю.

– Лей. Почему вы тогда не ответили на мой звонок?

Тэмин замер с наклоненной бутылкой.

– Моя вина, – выдавил из себя Тэун, с силой сжимая кулаки и отворачиваясь, чтобы не встретиться взглядом с Раоном. – Мы пытались выяснить, куда тебя возила та машина, я бросил телефон. Прости меня.

– Смог вспомнить только твой номер, – Раон пожал плечами в непонятном жесте. – Долгое время был уверен, что вы забрали… ее. Что она в безопасности, вел себя как дурак, злил того выродка специально, хотел, чтобы он убил меня прежде, чем выкачает из меня информацию.

Такого Раон никогда не говорил. Он произносил простые, но страшные слова спокойным голосом, отчего его товарищи покрылись мурашками с ног до головы. Тэун залпом выпил водку и закашлялся. Тэмин не сводил глаз с Раона, желая, чтобы он рассказал не голые факты, которые выложил им давно, в отеле, а открыл свою душу. И одновременно страшился этого.

– Мы не успели, – выдохнул он. Раон кивнул, он и так это знал. – Нам не хватило какого‑то часа. – Глаза защипало, Тэмин зло мотнул головой и присел перед Раоном, который сразу забрал из его рук бутылку и приложился к горлышку.

– Знаю. Не виню никого, просто… Чтобы знать, почему, – он поднял потухшие глаза, – так вышло. Я сделал все, чтобы прогнать вас от себя, боялся.

– Чего? Раон, чего ты боялся? – быстро спросил Тэмин.

– Предупредили, что и вас приберут к рукам, если будете вмешиваться.

– О Боже, – прошептал Тэун, сжимаясь от ужаса при мысли, какую ношу вынужден был тянуть друг. – Это ты нас еще и спасал, что ли?

Раон положил голову на стол, закрыл глаза.

– Я не мог, – невнятно сказал спустя какое‑то время, пока двое мужчин сидели рядом в оцепенении и смотрели друг на друга. – Мне нужны были стимуляторы. Иначе я не мог ничего сделать с теми женщинами. И сейчас не могу. Поэтому вы зря надеетесь, – кривая усмешка исказила часть лица, отчего Тэун вздрогнул. – Что кем‑нибудь еще заинтересуюсь.

– Ты за эти семь лет ни разу не был с женщиной? – Тэун, конечно, знал, что Раон сторонится компаний и почти все время проводит только с ним и Тэмином, но какая‑то личная жизнь должна же у него быть. Пусть на одну ночь, но от гормонов никуда не деться. К тому же внешний вид, низкий голос, рост волос на лице говорили о том, что с тестостероном у Раона все в порядке. Тэун ошеломленно взирал на Раона, который вдруг зло улыбнулся. – А… Ну. Ты же не стал принимающей стороной?

– Совсем из ума выжил? – рассвирепел Тэмин.

– Это было один раз, – Раон опять опустил голову на руки, не видя, что его слова вызвали глубокий шок у его товарищей. – Тогда, с вами. Это был единственный раз, когда меня отправили к мужчинам.

– Господи, спасибо! – прошептал Тэун одними губами. Хоть эта участь обошла стороной друга. Раон, отбивающийся рожком для обуви от посягательств, до сих пор стоял у него перед глазами.

– Я все‑таки спрошу, – осторожно сказал Тэмин. – Как же ЧанА?

– ЧанА, – с готовностью отозвался Раон. – Она была особенной. Только она одна. И вот я сижу здесь с вами и…

Раон замолчал, ощущая, как с каждым словом, воспоминанием, которые он так долго давил в себе, туже затягивается петля на шее.

– Время лечит, говорите? – он открыл глаза и посмотрел на сидящих у его ног. – Запах, мелодия, случайное слово, сказанное кем‑то так же, как говорила ЧанА – и все возвращается в полной мере. Сколько… – горло сдавил болезненный спазм и Раон замолчал на мгновение, стиснув зубы, ожидая, пока пройдет тошнотворное ощущение. Провел дрожащей рукой по лбу и невыразительно повторил: – Сколько же это будет продолжаться? Семь лет прошло, а я помню ее так, словно это было вчера. Каждую ночь мне сниться мой ребенок, я безумно хочу узнать, мальчик это был или девочка. Я бы хотел дать ему имя, но не могу. Даже этого я не могу сделать. Где он? Его просто выкинули как мусор? – При этих словах Тэун до боли зажмурился и уперся головой в ножку стола, чтобы Раон ничего не заметил. – Господи, я до сих пор ощущаю ее запах, он везде, я дышу им, я ем его!

– Ты поэтому сыпешь себе в тарелки столько перца? Стараешься заглушить вкус? – Тэмин мягко высвободил бутылку из пальцев Раона и отставил подальше. – Раон, у тебя больной желудок, ты угробишь себя!

– Да, после тех таблеток. Но не могу по‑другому, вся моя пища заправлена ее кровью, как соусом, – Раон уставился на свои руки, потом поднял глаза на Тэмина. – Может, потому, что я убил ее?

– Перестань сейчас же! – прикрикнул Тэмин. – Ты освободил ее! Ты так сильно любил, что смог отпустить, для этого требуется большое мужество. Она знала об этом, знала, как тебе тяжело. Но верила в тебя.

– Почему вы не дали мне уйти за ней? – в отличие от покрасневшего Тэуна Раон был белый как снег, будто и не пил вовсе. – Что вам толку от того, что я живу? Нравится смотреть на это? На меня? Вы с Тэуном счастливы наблюдать, как я извиваюсь на вашей игле? Ни жив, ни мертв. Сколько я должен еще дарить покой вам?

– Раон…