Моров

– Сука, только этого не хватало, – парень уставился на переднее колесо, которое в данный момент представляло из себя неровную окружность из‑за спущенной покрышки. Достав из машины телефон и включив фонарик, он приступил к осмотру, в надежде найти место повреждения и собственно оценить масштаб трагедии.

– Это еще, что за херня? – Леха попробовал покачать пальцами, ржавый гвоздь, который вошел в колесо под острым углом и после этого согнулся, а может он был согнут до этого. В сущности, было наплевать, единственное, что интересовало парня сейчас, если он вытащит гвоздь, сможет ли он сам залатать колесо? В бардачке вроде бы лежала парочка этих супер наборов из рекламы. Когда‑то им в магазине раздавал их просто пачками торговый представитель одной из фирм по производству этой ерунды. По отзывам коллег водил – полная херня, после которой покрышка шла на выброс, но в случае ЧП проехать необходимые двадцать тридцать километров помогала. С другой стороны, если в пределах этого расстояния окажется шиномонтажка или сервис, или черт возьми просто жилой дом, то он прекрасно дотянет и со спущенным колесом, учитывая крейсерскую скорость с которой он мог двигаться по этой дороге. Но гвоздь надо было вытащить в любом случае, чтобы он не разодрал покрышку дальше. Леша нырнул под сиденье, извлек небольшой кейс с инструментами и вооружившись плоскогубцами, принялся за работу.

– Крепко засел, – парень кое‑как подцепил гвоздь и теперь пытался его вытащить, – сука, какой же он длинный, –действительно, пробивший колесо метиз, в длину был около восьми сантиметров, но больше Леху заинтересовал его вид. Шляпка не круглая, а квадратная, а стрежень имел форму треугольной заточки. Алексей почему‑то вспомнил, что, еще будучи совсем ребенком, ходил с родителями в музей и там экскурсовод показывала стенд с предметами быта древних славян. И он мог поклясться, что извлеченный им из колеса предмет был процентов на девяносто похож на представленные там кованые гвозди. Леха еще раз, осмотрел виновника своего злоключения и сунул его в карман ветровки.

– В музей тебя падлу сдам, – пробурчал себе под нос парень и сам же издал легкий смешок, потому что больше никто оценить его шутку не мог. Забравшись в машину, он вдруг понял, что пока возился с колесом, изрядно замерз. Леха повернул ключ зажигания, но машина отозвалась только визгом стартера и кашляющим звуком мотора. Видимо за время вынужденной стоянки, остатки топлива окончательно стекли по стенкам и бензонасос не мог зацепить ни капли.

– Вообще отлично. Попал как хер в рукомойник, – Леха предпринял еще несколько попыток завести машину. Потом ударил двумя руками по рулевому колесу и откинул голову назад. Закрыв глаза он просидел так чуть больше минуты, пытаясь сообразить, как ему поступить дальше. Идти за подмогой ночью, в надежде, что поблизости обнаружится какая‑нибудь деревня, а в ней найдется трезвый тракторист, который возьмет его на буксир, или же остаться в машине до утра, рассчитывая, что в светлое время суток эта дорога, более оживлённая. Всем своих нутром он склонялся ко второму варианту, тем более, что в его сумке была припасена бутылка виски, которую он приобрел в придорожном магазине и рассчитывал употребить ночью в гостинице славного города Пскова.

Часы показывали без четверти одиннадцать. Леха выключил фары. Свет в салоне, он зажигать не стал и уже через минуту его глаза привыкли к темноте и даже могли разглядеть силуэты деревьев в тусклом лунном свете. Он взял бутылку в руки и повернул крышку, которая отозвавшись очередью щелчков, отсоединилась от кольца и осталась в руке у молодого человека. Леха отхлебнул из горла, алкоголь обжег верхнее небо, язык и горло, а затем приятным согревающим теплом осел в желудке. Парень извлек из кармана ветровки пачку сигарет и чертыхнулся, осталось всего четыре штуки, он ведь хотел заехать ближайший магазин, но теперь он даже не знал где ближайший населённый пункт. Он снова отхлебнул из бутылки. Извлек из пачки сигарету, небрежно сунул между губ. Салон машины озарила яркая вспышка, Леха затянулся и выпустил изо рта струйку дыма. Чуть приоткрыл окно. Еще глоток, еще затяжка, глоток, затяжка, глоток, затяжка.

Прошло около часа, пейзаж за окном оставался неизменным, бутылка опустела наполовину, а в пачке осталась одна сигарета. Осенняя прохлада, проникающая в салон и выпитое виски, заметно ускорили работу почек молодого человека и вскоре организм стал требовать удовлетворения его естественных потребностей. Леха закрутил бутылку, поставил между сидений и выбрался на улицу. Углубляться куда‑то в лесополосу он и не думал, и сделав всего шаг от машины начал справлять малую нужду. В зубах все еще дымилась сигарета, и ему казалось, что вместе с никотиновым дымом изо рта выходит пар, хотя температура на улице к этому не располагала. Когда раздувшийся мочевой пузырь получил необходимое облегчение, Леха открыл дверь машины и хотел было уже залезть внутрь, но почему‑то на секунду задержался. Прохладный ночной ветерок и устоявшаяся температура в салоне, на своем стыке давали приятный контраст. Парень решил чуть побыть в этом пересечения двух миров: мира ночной осенней тишины и пропахшей бензином, и табаком тесноты потертой Газели. А уже после оборудовать себе спальное место, насколько это позволяла комфортабельность этого чуда Российского автопрома. Он покрутил в руках сигаретную пачку, как бы рассуждая –выкурить последнюю поставщицу никотина в его легкие – сейчас, или же оставить на утро, на то самое время, когда потребность в ней будет очень велика. В голове молодого человека затуманенной алкоголем, всплыл как ему показалось гениальный компромисс. Он выкурит половину сигареты, а вторую затушит и оставит для утреннего наслаждения. Порадовавшись внутри, словно маленький ребенок решивший сложную задачу, своей «гениальности» – Леха подкурил, и пустая пачка отправилась на обочину. Затем взял в руки бутылку, сделал несколько больших глотков, затянулся. Со стороны ночной пейзаж представлял из себя следующую картину, разбитая асфальтная дорога, между двух стен плотно растущих ольх, одинокая Газель с открытой дверью, и молодой парень, облокотившийся спиной на боковую часть сиденья и упиравшийся согнутой ногой в порог машины. В зубах у парня дымилась сигарета, а в руке отражала лунный свет – бутылка виски.

– Ладно, пора и на боковую, – произнес Леха сам для себя, туша никотиновую палочку о порог. Он забрался в салон, чуть откинул сиденье насколько это было возможно, крутанул ручку стеклоподъемника закрывая окно, заблокировал двери и прикрыл глаза, однако бутылку он продолжал держать в руках, будучи в полной уверенности, что до того, как упадет в объятия Морфея, он сделает еще пару глотков.

Его потревожило какое‑то странное чувство. Такое чувство возникает обычно, когда человек лежит на пляже с закрытыми глазами, или положив на лицо полотенце, газету или кепку, но всем своим естеством ощущает, что рядом кто‑то есть. Впрочем, в разгар купального сезона, при большом скоплении людей в местах отдыха – это чувство является вполне нормальным. Но не в ситуации, когда ты сидишь, ночью один, на пустой дороге, предположительно в десятках километров от ближайшего обиталища людей. Леха приоткрыл глаза, картина за пределами кабины автомобиля не изменилась. Он поднес бутылку к губам, сделал большой глоток, поставил ее между сиденьями и снова откинул голову назад. Чувство никуда не исчезло.

– Да твою ж мать, – Леха выругался, – я что с ума схожу? – не успел он до конца сформировать в мозгу мысль о потере им рассудка, как вдруг заметил движение впереди. Вперив свой взгляд в темноту он смог разглядеть несколько низких фигур, которые пересекали дорогу двигаясь одна за другой. Ночных путешественников было трое или четверо, такую погрешность Леха допускал по причине, того, что мог пропустить момент, когда часть группы уже скрылась в лесополосе. Одеты они были в подобие балахонов или плащ‑палаток. А у двух участников шествия он смог разглядеть перекинутые через плечо длинные предметы – палки или шесты. Вся колонна двигалась от его машины метрах в пяти, но видели они его или нет, Леха не знал. Если видели, то почему не проявили никакого интереса, а если нет, то стоит ли ему в свою очередь привлекать к себе их внимание.