Мёртвые люди – уже не люди

Этьен слышал и чувствовал беременных по запаху, обладая уникальным даром. И невозможно было объяснить словами, как именно это работало. Он почти никогда не ошибался. Эту способность он заметил ещё в детстве и до определённого момента не знал, для чего ему нужен такой странный дар. А потом понял, понял и применил. После смерти девушек он снова их обнюхивал, и тела меняли запах, как и их мёртвые плоды. Это происходило на месте преступления или когда он, проникая в морги, притворялся уборщиком…

Бланшефлёр не знала об этом, но он и не должен был рассказывать обо всём. Поэтому, когда она садилась к нему в машину с новостью о том, как совершила убийство, он уже знал, что этот труп будет ожидать его в морге. И он правда внушил себе, что они (жертвы) его ждут. Каждый раз его ожидают. В задачу Этьена входило не только глупое ожидание – он находил и выслеживал этих девушек, неоднократно проверяя все факты, решал много организационных моментов и отвечал за безопасность, манипулировал людьми для получения информации и разыгрывал ситуации. И каждый раз до совершения преступления тщательно проверял и помещения, и мужчин девушек и подгонял нужные ключи. Ему становилось хуже в последнее время, и он не мог убивать их сам, хотя раньше осуществил уже множество убийств, чтобы защитить себя и свой бизнес. Но Этьен считал ухудшение самочувствия временным явлением.

Подул сильный ветер, и Моргевилль, подёргиваясь на нервном импульсе, погрузился в беспокойную дремоту.

 

ГЛАВА 5. ВЕЧЕР ХЭЛЛОУИНА

 

***

 

– Новая жертва – модель Иви Летиция Престон, 31 год. Со слов её представителя, тоже была беременна, предположительно на третьем месяце. От того самого актёра Роберта Клиффорда, – с такой новостью Фингел вошёл в застеклённый кабинет и закрыл за собой дверь. – …но даже и это не самое ужасающее.

– Убийство произошло в другом городе? – уверенно спросил профессор.

– Нет, – удивился Фингел. – Это произошло в частном доме, окружённом охраной.

Проследив за мыслью профессора, Моро прикусил губу, нервно поморгал глазами, снял на некоторое время очки, и все резко переглянулись.

– Значит, убийца ещё в Моргевилле… Минуту, необходимо осведомить шерифа, чтобы расставили полицейских на выезде из города…

Профессор Юханссон задумался. Моро вцепился в него взглядом и пару раз кашлянул. Ещё некоторое время они растворялись в дикой тишине. Мысли мужчин стучались в закрытые черепа, пытаясь вырваться наружу. Но все молчали, как по приказу.

– Это только начало? – спросил Моро.

– Да, – голодный, но сосредоточенный Уильям снова взглянул на фотографии. – Чистая работа. Мёртвые беременные женщины – это, можно сказать, двойные убийства, большинство из девушек, как я понимаю, помолвлены, сердца, извлечённые с помощью скальпеля… свежесрезанный цветок, напечатанная записка «1, 2, 3, 4, 5… мёртвым ведь нельзя рожать». Что известно о психологическом портрете жертв?

– Пока не так много. Мы работаем над этим.

Лэйн очень медленно перевёл взгляд на Фингела, будто тоже что‑то осмыслил.

– В психиатрической клинике никто не лечился официально. Если кто‑то из них и обращался за психологической помощью, это происходило в частном порядке. Но мы уделим этому особое внимание. Спасибо, профессор Юханссон, за…

Тут Хоггарт вспомнил кое‑что ещё:

– Эта модель… в прессу просачивалась информация, что её изнасиловали, кажется, в прошлом году.

Опять повисло молчание, которое уже напрягало профессора, и он встал. Тем более что он не любил думать о сложных вещах в присутствии кого‑то.

– Дело совсем непростое. Я готов помогать, чем могу. Если вы сможете держать меня в курсе.

Профессор, страдавший диабетом, уже почти не соображал от головокружения и, приподнявшись со стула, пошатнулся. Нащупав в кармане брюк конфетку, он засунул её в рот. Шоколад приятно растаял во рту, и тот тяжело вздохнул, собираясь покинуть кабинет.

– Простите, что задержали вас так надолго, – извинился Хоггарт и улыбнулся на прощанье профессору вымученной улыбкой.

 

***

 

Бланшефлёр сидела на террасе, думая о последних убийствах. Девушка не чувствовала себя жестокой, она убивала и раньше, и очень много, к тому же «этих», как и Этьен, действительно считала уже мёртвыми. В силу психических особенностей ей было легче, чем Этьену. Она не испытывала ни к чему и ни к кому эмоциональной привязки, ни о чём не тревожилась, не понимала, что такое страх или печаль, и всегда была уверена в своих поступках.

Сейчас у них был план, и она действовала не по чьему‑то приказу, а во благо нового мира, чтобы остановить распространение генов с испорченной психикой. Она, как и брат, полностью отдавала отчёт своим действиям и к чему они в итоге могут привести. Поэтому такие ярлыки, как «серийные маньяки», их вовсе не пугали. Напротив, они хотели обозначить свой «посыл» максимально чётко, чтобы и другие люди в скором времени могли присоединиться к ним, понимая всю важность этой идеи. Но, по правде говоря, ей просто нужно было убивать. И Этьен предоставлял ей возможность удовлетворять свою потребность.

Однако пока даже психиатр не мог определить цель убийств и предположить вероятный портрет убийцы. А значит, они реализуют беспрепятственно ещё больше планов, и детективы потратят ещё больше времени, чтобы выявить какие‑то связи и закономерности.

«Это должно было случиться рано или поздно. И если бы ОНИ не додумались до этого, то нужно было придумать их или тех, кто смог бы так точно изменить этот мир всего лишь…» – напишут о них чуть позже сумасшедшие люди, которые сделают их персонажами детского комикса. Но это случится потом.

Бланш подошла к белоснежным розам, растущим в теплице, и выпустила в один из цветков сигаретный дым. Эти розы посадила у дома когда‑то бабка. Мать терпеть их не могла, но они удивительным образом продолжали расти из года в год. А Этьен увидел в них что‑то особенное и создал для них новые условия, чтобы они не увядали как можно дольше не только у дома.