На грани мести
– Точно, я же не зверь! Несколько синяков на теле и пара ссадин на роже, там, кстати, и от твоих ногтей нормальные такие следы остались.
Я содрогнулась, вспомнив его лицо над моим и как он замахнулся рукой…
Внезапно мы все ощутили вибрацию под палаткой и услышали быстро нарастающий гул, всё стало ходить ходуном, словно гора сейчас расколется на части, мы автоматически схватились за руки, но через несколько секунд все прекратилось… Мы смотрели друг на друга с округлившимися от ужаса глазами, не в силах сказать ни слова, наконец, я выдавила:
– Что… Что это было???
Мы с Вероникой обе вцепились в Максима и никак не могли разжать руки, ему пришлось силой отцепить наши ладони и соединить вместе, тогда он вылез из палатки и тут же вернулся обратно:
– Словно ничего и не было, все на месте и цело, начало светать…
Он старался держать себя в руках, но было видно, что он далек от спокойствия.
– Скорее всего просто одно из мелких землетрясений, которые часто здесь бывают, – пролепетала Вероника, – мы же на действующем вулкане, тут такое обычное явление…
– Ты уверена? – спросила я, не слыша и доли уверенности в её голосе.
– Ага… – всё также тихо ответила она.
Максим посидел молча, а спустя несколько минут раздумий сказал:
– Я считаю, нужно валить отсюда и поскорее!
Мы обе ошарашенно повернули к нему лица, а он продолжил:
– Я вспомнил геологический отчет, в котором говорится о возможности взрыва этого вулкана, и меньше всего в этот момент мне бы хотелось находиться на нём.
– Но не было точных данных о возможном извержении, – возразила Вероника, – вероятность этого очень мала, а вот вероятность свернуть себе шеи в такую погоду куда выше! Давайте подождем еще несколько часов, пока не стает совсем светло.
– Я вот только думаю, что делать с этим уродом, не знаю, сможет ли он сам идти… Вот черт, знал бы, что так все обернется, не стал бы так его отделывать, – сказал Максим, морщась от отвращения, – ну не нам же его тащить теперь!
– Но мы же не можем бросить его умирать… – проговорила я, а в мыслях промелькнуло, что может быть и стоило бы поступить именно так… Но я быстро отбросила эту мысль.
– Так, – Вероника взяла аптечку, которую принесла вчера для Максима, – я пойду посмотрю, что можно сделать, чтоб максимально привести его в порядок…
– Ну уж нет! – рявкнул Максим, – ни одна из вас к нему не подойдет!
– Но так ведь нельзя! – повысила голос Вероника, – мы не должны доходить до его уровня, должны оставаться людьми!
– Я же сказал нет!
Тут я снова услышала непонятный гул и сердце замерло от страха:
– Тихо! Вы слышите?!
Оба замолчали и прислушались, гул нарастал за свистом ветра и становился все громче…
– Вертолет! – воскликнул Максим и вылетел из палатки.
– Невозможно! Никто не взлетел бы в такую погоду, – закричала Вероника, схватила свою куртку, кинула мне мою и тоже побежала на улицу, я быстро накинула пуховик и вышла за ними.
На улице еще не до конца рассвело, с неба падал огромный мокрый снег, а порывы ветра сдували с ног. Невозможно было что‑то рассмотреть в небе, невозможно было даже смотреть наверх, снег, подхваченный ветром, больно резал кожу. Сейчас место привала показалось мне очень маленьким, вчера я была слишком усталой, чтобы обратить на это внимание, а потом быстро стемнело, сейчас же было видно, что это ровная поверхность около десяти метров в длину и семи в ширину, а потом просто обрыв вниз. Я подошла как можно ближе к самой скале, краем глаза заметила, что Максим принялся рыться в рюкзаке Вероники, что‑то нашел, и я увидела, что в руках у Максима предмет вроде сигнальной ракеты, он вытянул руку с ней вверх, и во все стороны разлился ярко‑красный свет, который было видно даже через пелену тумана и снега, и повалил густой дым.
Конец ознакомительного фрагмента
