На гребне судьбы

– Какое тебе дело до Аиши? – прошипел он.

– Джо, ты сам понимаешь, что она не виновата! Выведи ее из изолятора, не гноби ее там. Она и так настрадалась.

Джо резко вскочил с кресла так, что оно с грохотом перевернулось. Он схватил Тома за грудки и начал его трясти. На шум забежал Джек.

– Какое твое дело? – Джо презрительно орал на Тома. Его лицо было искажено гневом и злобой, – я еще раз спрашиваю, какое твое дело?

Том молчал. Пусть Джо выпустит дикого зверя на волю, ведь он сам страдает, и ему станет легче. Но чем больше молчал тренер, тем больше Джо хотелось его прикончить. Джек стоял рядом. Он наблюдал за происходящим, и готов был в любой момент вмешаться.

– Я просто хотел попросить тебя, чтоб ты вернул ее к нормальной жизни! – Тому тяжело было говорить, так как Джо его почти душил и поэтому последние слова он вынужденно прошептал.

– Что у тебя с Аишей? Почему никто, ни один человек, не подошел за нее просить, почему именно ты печешься о ней?! Какие у тебя с ней дела?! – Джо не унимался, он схватил Тома за шею и начал душить. Тренер не сопротивлялся. Тут вмешался Джек, он буквально вырвал мужчину из рук босса. Том кашлял и приходил в себя. Джо не мог угомониться, но Джек держал его и не подпускал к Тому.

– Вон! Вон отсюда! – Джо свирепствовал.

Джек показал жестом Тому, чтоб тот вышел.

– Выкини его отсюда! Чтоб я не видел его в этом лагере, иначе я убью его! – кричал Джо вслед Тому.

Джо долго не мог успокоиться. Весь негатив, накопленный за последние дни, он тупо выплеснул на голову несчастного тренера. Джек налил в стакан виски со льдом и подал Джо. Холодный крепкий напиток немного успокоил босса. Он сидел в кресле в мрачном настроении и молчал.

– Я не хочу его больше видеть. Он и так бесил меня! – Джо говорил, не поднимая головы.

Джек еле заметно улыбнулся. «А ты ревнуешь, брат!» подумал он, но вслух ничего не сказал.

– Хорошо, Джо, я переведу его в другой лагерь, вопрос решим. Но Том прав, Аишу надо поднимать оттуда, она там долго не протянет.

Джо злобно взглянул на Джека, но охранник выдержал его пристальный сверлящий взгляд.

– Можешь идти. И реши быстрее вопрос с этим ублюдком, не хочу его! Пусть его не будет в этом лагере!

– Ок, босс! – Джек вышел из кабинета.

Прошло несколько часов. День клонился к закату. Джо все это время находился в кабинете. Он метался из угла в угол, и почему‑то не мог собраться с мыслями. Как быть? Что делать? Отец сказал – делай, что хочешь. «Конечно! Если делать, что хочу, тогда я пойду, выведу ее из изолятора, крепко прижму к себе и извинюсь за то, что не смог ее защитить. Мда! Это была дилемма. Если я поступлю так, как хочу, то я стану посмешищем для всех, и разочарую Отца, но этого я допустить никак не могу!»

Прошло еще несколько часов. Был уже поздний вечер. Когда Джек зашел в кабинет, Джо в это время стоял спиной к двери и смотрел на стену, где висел портрет его отца.

– Босс, у тебя все в порядке? – осторожно спросил Джек.

Услышав его, Джо повернулся к охраннику:

– Поднимите ее в свою комнату. Но она должна быть в полной изоляции. Никто к ней не заходит, никуда ее не выпускают. Кормить 3 раза в день, никаких излишеств. Кто приносит еду – молча зашли, молча вышли. Вынесите из ее комнаты все, что связано с канцелярией: бумагу, ручки, карандаши, книги, пазлы – все что есть, – Джо говорил холодным, но решительным голосом. «Это все, что я могу для тебя сделать» – подумал он и тяжело вздохнул.

 

ХIV глава.

Прошло не больше получаса, как Аишу завели в свою комнату и закрыли за ней дверь. В дверях, в коридоре, выставили охрану. Аиша медленно прошла в комнату и присела на кровать. В комнате было все перевёрнуто верх дном – все шкафы вывернуты, вещи разбросаны. Она долго сидела и смотрела по сторонам. Ситуация становилась все непонятнее. Видимо, ее судьбу еще не решили. «Интересно, что искали у меня в комнате? Нашли ли? Наверное, нет, если я еще жива. А почему не убрали? Хотели, чтоб я знала про обыск? Эти вопросы, наверное, никогда не закончатся» – размышляла Аиша. Потом, вдруг, она вскочила и начала наводить порядок в комнате. Она хаотично носилась по комнате с вещами, складывала их, раскладывала по шкафам, потом вынимала, клала в другие шкафчики, в общем, в этой суете она провела половину ночи. Когда в комнате порядок был наведен, она взялась за ванную и уборную. Там тоже был проведен обыск: белье, пижамы, шампуни, крема – все было разбросано на полу. Только ранним утром, она закончила уборку и осмелилась зайти в душ, под струи прохладной воды, искупаться и привести себя в порядок.

Весь день она просидела в кресле, как на иголках. Каждый шорох вызывал страх, что за ней пришли. Почему‑то она была уверена, что ее ликвидируют. Она не понимала, что случилось? Почему вдруг ее каракули простым карандашом вызвали такой интерес у «сильных мира сего»? что значит все это? И почему она до сих пор жива? Ведь здесь она совсем недавно и у нее никого тут нет. Кто она? Кому она нужна? Кто за нее заступится? И чем она важна в этом обществе? На все вопросы был один ответ: никто, никому, ничем. Периодически она засыпала ненадолго, но просыпалась даже от звука собственного дыхания. Так прошел день. Еду приносила официантка из столовой. Пока она меняла посуду, за ней упорно наблюдал охранник в дверях. Все происходило в полном безмолвии. Наступил вечер. Темное время суток наводило еще больше тоску и страх. Паника нарастала. Аиша металась по комнате. Никуда не сбежать, никуда не деться. Если б можно было чем‑то заняться, чем‑то занять руки, чем‑то занять мысли… что делать? Что делать? Аиша не находила себе места. Впереди ночь. «Когда проводят казни чаще всего? Ночью, на рассвете», – рассуждала она, «значит за мной придут ночью и уведут. А куда? Наверное, на задний двор. Наверное, уже и яма выкопана. Мама, мамочка, о чем я думаю? Я ненормальная. Я с ума схожу. Может, не убьют. Может…» Мысли девушки путались, перед глазами маячили картины ее казни, одна страшнее другой. Аише не хотелось думать о плохом, но она не могла контролировать ход своих суждений. Она свернулась калачиком на кровати. Ма‑ма – шепотом позвала она. Ма‑ма, мне так тебя не хватает! Мама, мамочка, забери меня, пожалуйста, забери меня домой! – вновь и вновь шептала Аиша, как будто боялась, что ее кто‑то услышит. Сколько она так пролежала, Аиша не знала, да и вообще, счет времени был давно потерян. Она посмотрела в окно, на улице была глубокая ночь. Ночь! Уже ночь! Аиша вскочила с постели, паника усилилась, нет, нет, они не найдут ее в постели! Она выключила в комнате свет и спряталась на подоконнике, за шторой, где и встретила рассвет.

Прошло несколько дней. Все эти дни Аиша бесцельно металась по комнате. Заняться было нечем. Общения не было никакого, книг нет, только тоска и уныние захватывали ее все больше и больше. Она практически не спала, страх умереть во сне сидел в ней, как огромный червь и съедал ее изнутри. Ночь она проводила на подоконнике, наблюдая за двором и охранниками на вышке, а днем просто сидела или лежала на неразобранной кровати. Понести наказание, возможно, за то, что она и не совершала, она была готова. Обиднее для нее было то, что она не могла объясниться. Джо был недоступен. В голове не укладывалось то, что по ее, якобы, вине пострадал невинный человек. Перед глазами все время стояла картина униженного и обескураженного Джо, который стоял с опущенной головой перед сидящими за столом людьми. С этим она не могла смириться.