На той стороне
В боковом флигеле, тоже двухэтажном, в окне на втором этаже прямо у входной лестницы горел свет. Окно было распахнуто. Это было не менее странно, чем всё, что произошло до этого. Октябрь на улице, а тут окно – старинное, деревянное – распахнуто настежь.
Терять Ане было нечего и она осторожно пошла на свет. Может быть, люди – жильцы этого дома пустят её на пару часов зарядить телефон?
Глава 6. Когда тебя ждали
В окне второго этажа флигеля на фоне льющегося из него яркого света Аня увидела два силуэта. Один из них – широкий, мужской курил терпкие пахучие папиросы. Огонёк мелькал то вверх, то вниз. Второй – маленький, девичий и хрупкий, вглядывался в полутьму двора. Повеяло чём‑то знакомым, но Аня проигнорировала это чувство и подошла к окну.
– Здравствуйте! – Как можно громче сказала она. – Не могли бы вы мне помочь?!
Девичий силуэт свесился через широкий подоконник и знакомым голосом обратился к мужскому, не скрывая радости в голосе.
– Пришла! Пришла, дядюшка. А ты сомневался! Не зря я ей кофе делала по особому рецепту. – И, обращаясь уже к самой Ане, девушка приветливо замахала рукой. – Здравствуй Аня, а мы ждём тебя, ждём! Я же говорила, что ты придёшь! А дядя сомневался!
– Добрый вечер, Аннушка, – проговорил, наконец, собеседник девушки, и Аня узнала его сразу же. – Что же ты мерзнешь на улице? Проходи в квартиру. Поднимайся к нам, ну же!
Аня оторопела. Она слышала голос утреннего спутника в поезде, того самого, которому сначала нахамила, а потом помогла. Как там его звали? Странно как‑то. Ах да, Порфирий Игоревич, кажется.
Только как они её узнали? И почему так странно говорит девушка? Какой кофе она ей делала?
А девушка уже исчезла из оконного проема, открывала дверь подъезда, впуская Аню внутрь. Ее розовые волосы подсвечивались светом из подъезда. И Аня узнала и второго человека – администратор и бармен из кафе, которая поила ее кофе.
– Привет. – Ничего не понимая, вымолвила Аня и вошла в открытую дверь. Внутри было тепло и пахло старым подъездом. Девушка, шлепая большими, с чужой ноги комнатными тапочками, поднималась по узкой, судя по всему черной, лестнице на второй этаж, болтая с Аней.
– Я же говорила, что ждут тебя. Вот, дядюшка и ждет. Битый час у окна стоял, простудиться мог.
Аню взяло зло. Если она должна была попасть к официантке домой, почему же не сказать сразу? Ей бы не пришлось тогда шататься под дождём по тёмным улицам, рискуя простудиться.
– Знаю, знаю, – словно слыша её мысли, сказала розововолосая. – Только ты пойми: не могла я тебя отвести. Ты должна была прийти сама. Это как проверка, понимаешь? Много, кто пьёт кофе в моей кофейне, а доходят единицы. Значит, всё правильно, – повернулась она к Ане на площадке между пролётами лестницы и подмигнула. – Значит, всё правильно! И дядя был прав!
Аня опешила. А может, она просто вслух свое негодование высказала, но от усталости не заметила?
– Порфирий Игоревич твой дядя? – Спросила Аня.
– Да, мой драгоценный и любимый дядюшка, – улыбаясь, сказала она и остановилась у входной двери в квартиру. Толкнула её. – Ну, проходи, Аня! Дядюшка, – громко позвала она. – Встречай долгожданную гостью!
Аня прошла мимо сияющей розововолосой девушки и ступила в тёмную прихожую, за порогом которой стоял улыбающийся Порфирий Игоревич.
Глава 7. Утро вечера мудренее
Аня сидела на кухне и пила чай. Скудное освещение не давало ей полноценно рассмотреть помещение. Типичная питерская коммуналка, подумала она. С окном во двор, узкая и длинная кухня заканчивалась дверью на чёрную, судя по всему, лестницу. Именно по этой лестнице она и вошла в квартиру Порфирия Игоревича пятнадцать минут назад.
Аня прихлебывала чай из огромной кружки в синий горошек. Он обжигал губы и живительно согревал её продрогшие внутренности. На верёвке в углу сушилась промокшая насквозь куртка.
– Вот это ты вымокла, – удивилась девушка с розовыми волосами, – никак нас найти не могла. А заказала бы из меню, дело быстрее бы пошло. Я же тебе не просто так предлагала, а ты: бутерброд, бутерброд…
Розоволосую девушку звали Ася. Так ее представил Порфирий Игоревич. Он тоже был здесь же, на кухне. Сидел с другой стороны у стола, покрытом старенькой выцветшей, но чистой и целой клеенкой, и задумчиво постукивал пальцами по поверхности. Аня отметила даже, что постукивал в такт. Настоящий концертмейстер, восхитилась она, даже думает под какую‑то мелодию.
Она уже смирилась с тем, что ночевать сегодня ей придётся не у Влада. Телефон так и не включился. Лежал снова на зарядке, но Ане почему‑то казалось, что чуда не случится и завтра придётся раскошелиться на новый аппарат.
Ася сидела на стуле у противоположной стены, аккурат у входа в кухню. Забралась на табурет с ногами, оперлась о стену спиной, обхватила колени и смотрела во все глаза на Аню.
– Как думаешь, дядюшка, у неё получится? – Словно о неодушевленном предмете, в третьем лице говорила о ней, Ане, юркая девчонка.
– Ох, Асенька, душенька моя, знать бы наверняка!? – С сомнением заметил Порфирий Игоревич и задумчиво добавил. – Кабы знать, где упасть, соломку бы подстелить.
– Фи, дядя, вы говорите, как кухарка Глашка! – Возмутилась Ася. – А между тем мы здесь, и кухарок тут уже лет сто как не наблюдается.
– Задумался я, Асенька. Переживаю, как всё выйдет. – Порфирий Игоревич поднял взгляд на племянницу, отвлекаясь от своих мыслей.
– А вы не переживайте, дядя. Ещё удар хватит! Как пойдёт, так пойдёт. В любом случае, нам не привыкать ошибаться. Да и оступаться не впервой. – Вздохнула девушка.
– Время поджимает, дорогая моя! А мы так и не справились.
Аня переводила взгляд с одного участника разговора на другого и решительно не понимала, о чем они толкуют. Что у них там должно получиться? Что им и где поджимает и причём тут вообще она, Аня? У неё просто сломался телефон и по случайности она пришла именно к тому дому, где обитал Порфирий Игоревич. Или не просто? От мыслей и усталости начинала болеть голова.
– Я вам бесконечно благодарна за крышу над головой и возможность согреться, но может, вы объясните толком, что происходит? – Подала Аня голос.
Ей уже порядком осточертели эти тайны и загадки.
– Всё завтра, – решительно оборвал её Порфирий Игоревич. – Сегодня Вам, Аннушка, отдыхать надобно. Умотались вы бродить под дождём. Допивайте чай и спать, время позднее.
