Начало новой истории. Том 1

– Что толку? – равнодушно спросил Хафэр.

Служитель закона принялся было распинаться про положения, регламенты и правила, установленные местным правительством, а под конец сказал о том, что мертвеца по законам этики следует похоронить, а не отдавать на изучения и опыты.

Хафэр только поморщился, в Империи отношение к окончанию функционирования тела было совсем иным, о чём он решил напомнить окружающим:

– Его этэ съели, тут только оболочка – вещь, нечего возвращать.

Служитель всё не унимался:

– Хозяева этого слуги требуют.

Только теперь Хафэр поинтересовался, кому принадлежал слуга, а услышав что его хозяевами была семья Адиева, на какое‑то время задумался. Служитель продолжил объяснение:

– Одежду из их тканей носят все знатные господа, – взглянув на раздражённое лицо Хафэра, он поправился, – почти все.

Хафэр кивнул, наклонился к телу, рассмотрел развороченную шею, зажимая нос, морщась от отвращения, платком провёл по краю раны, завернув кровавое пятно, сунул в карман. Протянул руку Эктори, улыбнувшись, как ни в чём не бывало, предложил:

– Пошли?

Эктори кивнула, поднялась, пошла следом, стараясь унять дрожь. Когда вышли из толпы на свободную улицу, она прижалась сбоку к Хафэру, обхватила руку, крепко сжала, положила голову ему на плечо.

Хафэр стащил перчатку, пригладил растрепавшиеся белые волосы, тихо сказал на ухо:

– Я по земле вокруг трупа ползал, мог в кровь перепачкаться.

Эктори отстранилась, посмотрев печально, проговорила:

– Я его узнала, это тот, который слуга Лирии был.

– Лирии? – переспросил Хафэр, не понимая, что должно ему сказать названое имя.

– Которая вокруг Эмони всё вертится, – объяснила Эктори.

Хафэр взглянул на неё с ещё большим непониманием, поинтересовался:

– Тебя волнует жизнь слуги?

– Н‑нет, просто я обещала, я обещала, а Сайма сказала, что все боятся смерти, или ещё чего‑то… – Эктори виновато потупила взгляд.

– И? – переспросил Хафэр, всё ещё не понимая в чём была проблема: для него смерть виной которой стало арийское обещание – не была чем‑то необычным, а вот то, что в деле оказался замешан упырь…

Эктори попыталась объяснить:

– Я пообещала, что их страхи станут явью, и теперь он мёртв. А что, если он смерти боялся больше всего? Получается, что он из‑за меня? Получается, это я его?

– Не глупи.

– Но ведь наши обещания сбываются, Судьба извернётся, в узел завяжется, чтобы они сбылись.

– Мы делаем то, что прописано в наших судьбах. Если ты дала то обещание, значит, так должно было быть. И если бы тебе каким‑то немыслимым образом удалось его не давать, он бы всё равно умер. Это было предрешено, ещё до его рождения.

– Тогда всё бессмысленно?! – воскликнула Эктори уже почти плача. – Бессмысленна вся эта борьба за идеи, ведь предрешено, какая победит! Бессмысленны все эти действия, ведь предрешён итог!

– Нет. В наших судьбах прописана борьба. Мы вправе выбирать, каким способом этот итог будет достигнут.

– Ты сам себе противоречишь, – обиженно заметила Эктори.

– Да, и Судьба тоже – Она играет с нами, как с фигурами на большом поле, Она движет нас по Ею определённому пути, но даёт выбор того, каким будет этот путь, – Хафэр запнулся, отвёл глаза в сторону от заплаканного лица Эктори, засиявшего надеждой, обречённо прошептал, – или иллюзию выбора.

Эктори постаралась сделать вид, что не услышала последних слов, вытерев слёзы рукавом зелёной рубашки, улыбнулась немного кривовато, только левым уголком губ.

***

Хафэр, наконец, отыскал терминал, подтащил к нему Эктори, она спросила удивлённо:

– А разве он не местный?

– Ты в это веришь?

Она вопросительно уставилась, Хафэр нехотя объяснил:

– Он нового образца, значит, соединён со всеми уже поставленными. Просто нельзя оставить места изолированными от общих миров. Они проводят дороги, а потом ограничивают к ним доступ при необходимости.

– А зачем?

Хафэр неопределённо пожал плечами:

– И мне это интересно. И ещё, кого они пустят.

Он достал из кармана карточку, приложил. Аккуратное лицо перекосилось от негодования. Сунув карточку в карман, Хафэр отстегнул брошь – символ Империи, попробовал её – не вышло. Нахмурился, собираясь что‑то сказать, Император повернулся к Эктори, встретился с её выжидающим взглядом. На его лице промелькнула растерянность.

 

Конец ознакомительного фрагмента