Наследники с Пайнэппл-стрит

– Вроде бы выглядит нормально. А в чем проблема? – спросил Брэди.

– Да, но местное это письмо или международное? На нем не указана страна, – смущенно пояснила Джорджиана.

– «Объединенные Арабские Эмираты», – медленно прочел Брэди, указывая на нижнюю строчку адреса. Что это, неужели конверт дрожит? Джорджиане показалось, что прямо трясется.

– Правильно, но разве дальше не должна значиться страна? – спросила она.

– Объединенные Арабские Эмираты и есть страна.

– О, я просто… – Джорджиана осеклась.

– Ну как же, на Аравийском полуострове, рядом с Саудовской Аравией и Оманом?

– Ага. – Джорджиана была готова поклясться, что никогда в жизни о таких не слышала.

– Один из крупных городов – Дубай.

– А, да, там еще «Пальмовые острова», которые видно из космоса. – Джорджиана усердно закивала. Дубай она знала. – И торговые центры, и спортивные автомобили.

– Ага. Но мы пытаемся предоставлять медицинские услуги не там.

– Верно, верно, нет‑нет, – согласилась Джорджиана. Существует ли более надежный способ показаться полной идиоткой? В этом она сомневалась.

– Словом, конверт можно отправлять. – Брэди улыбался – а может, насмехался? – потом коротко кивнул и отошел, забрав свою почту.

Джорджиана кинула конверт в контейнер с международной почтой и пощупала щеку. Пылает.

 

 

В тот вечер Джорджиана ездила на день рождения в Уильямсберг и в субботу утром проснулась с похмельем такой остроты, что оно ощущалось даже в зубах. Она послала Лине ряд эмодзи с черепушками, а Лина в ответ позвала ее к себе. Кристин уже была там, они разложили выдвижной диван в гостиной у Лины, чтобы поправляться вместе в горизонтальном положении. Потом заказали в «Уэствилле» горячие сэндвичи с сыром, картошку фри и луковые колечки на гарнир, потому что, хотя и утверждали, что луковые колечки не очень‑то и любят, почему бы не съесть немного, раз уж они на смертном одре. Они смотрели ссоры богачек на «Браво», а в три, когда из тренажерки пришел парень Лины, он чуть не лопнул со смеху, глядя на них, валяющихся рядом, как алкашки, под завязку налитые водкой.

Джорджиана обожала выходить куда‑нибудь в люди, но лучше всего бывали похмельные дни в компании Лины и Кристин. Иногда они шли в кино, засыпали там и пропускали весь показ, иногда решали выгнать похмелье вместе с потом, отправлялись в класс хореографии и целый час бранились и стонали под злобными взглядами инструкторов, а иногда сдавались и во время ужина на Кларк‑стрит заказывали «Кровавые Мэри», приговаривая «клин клином, клин клином», пока не напивались опять, не доплетались до дома и не засыпали.

Джорджиана, Лина и Кристин вместе учились в старших классах и всем клялись, что, когда вырастут, будут жить в одной большой квартире. В итоге соседками по квартире они так и не стали, но жили в одном и том же районе, и, как выяснилось, иметь три разные квартиры, чтобы было где потусить, оправляясь от похмелья, намного лучше. Лина работала ассистенткой богача с хедж‑фондом, который так ее любил, что готов был переплачивать в обмен на обещание никогда не уходить. Не о такой карьере с заказами авиабилетов и бронированием столиков в ресторанах Лина мечтала, получив диплом искусствоведа, но она зарабатывала в три раза больше, чем ей предлагали в «Кристис», поэтому осталась. Начальник регулярно переводил свои бонусные мили на ее аккаунт, и с такими темпами пополнения ей никогда больше не придется летать экономом, что казалось вполне справедливой платой за утраченные мечты. Кристин работала в техническом стартапе и в целом терпеть его не могла, зато ей никогда не приходилось ходить за продуктами благодаря возможности завтракать и обедать в кафетерии на работе и заодно прихватывать оттуда салат с семгой гриль, чтобы поужинать дома. Поскольку подруги куда‑нибудь выбирались пять вечеров в неделю, Кристин вечно таскала с собой контейнер с едой из бара в бар, а подруги нещадно дразнили ее за то, что она, словно какая‑нибудь чудачка, способна сервировать обед из пяти блюд в баре «У Шарлин» на Флэтбуш‑авеню.

Пока они валялись на разложенном диване со своими луковыми колечками, Джорджиана рассказала подругам о том, как опозорилась перед Брэди у почтовых ящиков. Они уже слишком много времени потратили на обсуждение предмета ее увлечения, поэтому, хотя эта история ей казалось наименее впечатляющей из всех рассказанных за это время, Джорджиана считала своим долгом сообщить подругам о том, что между ней и Брэди в самом деле что‑то произошло.

– Джордж, какого черта ты не знала, что ОАЭ – это страна? – спросила Лина, усаживаясь и безнадежно глядя на подругу.

– Ну, я вообще‑то не знаток страноведения! Я специализировалась на русской литературе! – попыталась оправдаться Джорджиана.

– Плохо дело, дружище, – согласилась Кристин. – Но он хотя бы говорил с тобой? В смысле, предложил помощь, так что это хороший признак.

Она пыталась оказать поддержку, но Джорджиана ничем их не обнадежила и понимала это. Остаток дня они провели, обсуждая, как она могла бы реабилитироваться в глазах Брэди, и предлагая всевозможные завязки для разговора – от нудных до нелепых: «А вы знали, что черта бедности в ОАЭ проходит на уровне двадцати двух долларов в сутки?»; «Я слышала, что в Эмиратах соколиная охота пользуется большой популярностью»; «А это правда, что у авиакомпании “Эмирейтс” лучшие бесплатные пижамы в первом классе?». В подобных делах ее подруги были, в общем‑то, бесполезны, но Джорджиане нравилось, как они, сговариваясь, постоянно повторяли имя Брэди.

 

 

Джорджиана не могла утверждать наверняка, но после того случая у нее возникло ощущение, будто она чаще видится с Брэди: замечает его за собой в очереди к кофейной тележке и быстро машет рукой, пробегает мимо по пути в библиотеку как раз в ту минуту, когда он выходит с совещания. Обычно он обедал с двумя другими руководителями проектов с первого этажа, и она подслушала, как они обсуждают футбольную премьер‑лигу и чей‑то проект домашней пивоварни. У них в офисе было не принято есть за письменными столами; обычно сотрудники приносили еду из дома или выбегали за салатом или сэндвичем и съедали все это за большим столом у лестницы на втором этаже, и Джорджиана раньше никогда не задумывалась, с кем рядом сядет за обедом. Иногда она читала что‑нибудь с телефона или листала журнал, доедая остатки жареного риса или ломоть пиццы, иногда болтала с тем, кто оказался с ней по соседству. Когда однажды днем напротив нее за стол сели Брэди и один из его друзей с первого этажа, она жевала салат и читала на телефоне сайт ESPN. Они поздоровались, она продолжала просматривать новости, совершенно утратив способность сосредоточиться на словах, мелькающих перед глазами, но отчаянно стараясь выглядеть занятой.

– Какие планы на выходные? – заговорил Брэди, разворачивая сэндвич и открывая банку сельтерской.

– Едем в Филли к родным жены, – ответил его друг. – А у тебя?