Игра в наемника. Книга 1

Вместе с водой почти весь пол занимали огромные крылья, похожие на крылья альбатроса – мощные, белые, с длинными острыми перьями. И среди пены сидела женщина, с особой тщательностью эти крылья намыливавшая.

– Как тебя угораздило? – Майя выглянула из‑за плеча Рея.

– Порывом ветра врезало в скалу, а там оползень сошел, – пояснил мужчина, засмеявшись.

Сидевшая на коленях женщина фыркнула и запястьем постаралась убрать со лба мешавшую прядь волос. Швырнув мочалку на пол, она встала. Закатанные до колен штаны и выпущенная из‑за пояса рубашка были насквозь мокрыми.

– Зачем мыть крылья, если ты их все равно дематериализуешь? – удивилась Майя, засмеявшись.

Их крылатый товарищ по имени Дикой Онец имел особый дар – настоящие крылья. Он мог летать, рассекая просторы и ловя потоки воздуха, но по желанию мог ходить и на своих двоих – силой мысли он крылья призывал и отзывал. Так мог любой ангел, но при этом абсолютно каждый отрицал свою причастность к колдовству. Одна из прописных истин Небесных Чертогов заключала в себе заверение о том, что магия и ангелы вещи несовместимые, а дар полета дан им высшей волей. И ничего общего с колдовством.

– Это не повод оставлять грязь, – отозвалась женщина. – Нужно соблюдать порядок всегда и во всем.

Дикой зачерпнул рукой пену и возложил ее себе на голову. Женщина покачала головой, тяжело вздохнув. Она повернулась и взглянула на Рея, и взгляд ее был смесью осуждения и разочарования.

– Ты едва на ногах стоишь, – процедила она, обходя ванну и примериваясь ко второму крылу.

– Мы уже идем спать, – Майя положила ладонь Рею на спину.

Рей отстранился от дверного косяка, демонстрируя, что вполне себе уверенно стоит на ногах. Как добрался до спальни и лег на кровать он не помнил.

Стоит сказать в защиту первого Миротворца, что пагубное пристрастие приобрелось у него не так давно. Ранее такими делами он не занимался. И вообще он был другим, даже не человеком, а кем‑то совершенным, сильным, неуязвимым. А теперь его вот‑вот сведет в могилу паршивый коньяк.

Четырнадцать лет назад ему пришлось кардинально изменить образ жизни. Эти изменения заключались в том, что пришлось спать каждую ночь минимум по шесть‑семь часов, питаться каждый день и так, чтобы было побольше овощей, и при этом внимательно следить за внутренними ощущениями организма. Еще пришлось включить ежедневные физические упражнения, чтобы тело не жирело и не слабело. То, что во всем перечисленном есть нужда, Рей понял не сразу. Перед тем как выработать режим для человеческого тела, он предавался праздному безделью вкупе с выпивкой и табаком. Осознав, что легкие стали сдавать, сердце болеть, желудок сворачиваться узлом от такого образа жизни, Рей взялся за ум.

Прошло немного времени в таком ответственном режиме, когда он понял, что от старости и слабости его это все равно не спасет, а потому вновь вернулся к тому, с чего начал – алкоголь и табак. Он стал успешно чередовать работу и коньяк, фехтование и ром, беговые марафоны и травяные настойки, приправляя все это несколькими сигаретами в день.

У него была душа, а в ней скрывалась глубина, и в глубине этой души он все никак не мог примириться с тем, что он человек. Алкоголь помогал забыть об этом.

Кажется, на людской лад ему уже около сорока лет. И с прожитыми годами уязвимый его организм сдавал. При плохой погоде напоминали о себе полученные травмы, чаще всего сорванная спина и сломанная рука, сердце то и дело заходилось в бешеном ритме, а стоило начать утро с сигареты, как кровь порой хлестала носом так, что можно было наполнить ванну.

Отдельной пыткой для человеческого его бытия стал сон. Раньше, в бытность свою демоном по праву рождения, Рей не видел сновидений. Как и любой другой демон, он был этого лишен. Собственно, демонам сон и не очень‑то нужен был. И вот уже четырнадцать лет как сны виделись ему каждый раз, стоило закрыть глаза и провалиться в дрему. И сны эти были совсем не радостными. Даже снами не назвать то, что он видел. Скорее преследующие воспоминания, возвращающие его каждый раз к роковым событиям, приведшим его к тому, что теперь Рей Коттерштейн простой человек.

Майя переоделась, легла рядом, пристроив голову ему на плечо. Рей тщетно боролся с головокружением, отправившим его тело в такой полет, что ни одному ангелу не снилось.

– Хенна почти не видит тебя, – проговорила Майя, водя пальцем по его груди. – Она скучает.

– Много работы, – отозвался Рей.

Порой его накрывало странное чувство – он не мог до конца поверить, что у него есть дочь, плоть от крови его. И что она есть вот уже двенадцать лет. Еще более невероятным ему казалось, что это дочь от женщины, которую он без зазрения совести даже не любил. Волею судьбы или злого рока тринадцать лет назад Рей сделал непоправимое – дал Майе надежду на взаимные чувства. А через год у них уже родилась дочь. Деваться стало некуда.

– Я работаю столько же, сколько и ты, – с досадой проговорила Майя. – Я тоже Миротворец, не забыл? Что на этот раз?

Рей усмехнулся, машинально водя рукой по ее округлому плечу. Такие разговоры ему были больше по душе.

– Мы потеряли поставки с Вечных Льдов, – пробормотал он, с трудом ворочая языком. – Они больше не хотят поставлять нам снежный камень.

– Почему? – от удивления Майя приподняла голову.

Вечные Льды притормозили поставки снежного камня – золотой источник Джахары, за счет которого княжество как‑то держалось на плаву. По договору, заключенному еще отцом нынешней княгини, далекий ледяной остров поставлял свой единственный ресурс только в Джахару, а уже Джахара перепродавала уникальный строительный материал всем желающим, пригревая в своем кармане львиную долю выручки.

– Мы не можем обеспечивать корабли, – с досадой отозвался Рей. – Наместник Льдов хотел заключить временный договор с Шелегом.

– Шелег дружественное княжество, – проговорила Майя. – Если поставки камня прервутся в другие княжества и края, на Валерию ополчится весь мир. Так что это верное решение с минимальными потерями.

Рей усмехнулся, запутавшись пальцами в ее волосах. Если бы все было так просто, он бы не пошел напиваться вдрызг после того, как в очередной раз убедился, что правительница из Валерии никудышная.

– Правильно было давно переписать этот сомнительный договор. Вот до чего доводит единовластвование над общим ресурсом, – чем больше распалялся, тем четче звучали слова, но стоило замолкнуть, голову снова закружил хмельной водоворот.

– Валерия не согласилась на договор с Шелегом? – догадалась Майя, вновь устраивая голову у него на плече.

– Вместо того, чтобы утвердить срок временного договора и выгадать хоть что‑то для себя за посредничество, она велела послать наместнику пламенное приветствие в виде огненного руностава, запечатанного в письме, – ответил Рей.

И после столь яркого завершения переговоров, те жалкие огрызки, что все же доходили до Джахары, теперь дрейфовали по Шадринскому морю, не доставшись никому. Наместник Льдов слыл тем еще принципиальным ублюдком.

Майя удрученно вздохнула. Кажется, она говорила что‑то еще. Рей ее уже не слушал. Он уснул.

***

Их утро началось с мозгового насилия. Это как штурм, только с тяжестью на душе и сердце.

– Дикой, перестань драматизировать.