Небеса наоборот
– Рома, послушай, – говорил ему коллега Варенников, драматург. – Детская литература несерьёзна и глупа. Она не способна вывести человека на новый просветительский уровень. Максимум, о чем мы можем узнать из подобных книжек, – что на свете всего важнее дружба, что маме надо помогать на кухне и делиться игрушками с соседскими детьми. Пустая трата времени.
Успехова выводили из себя подобные заявления, и он тут же принимался спорить, хотя в глубине Души догадывался, что всё в действительности именно так. Втайне от своих коллег и редактора писатель мечтал когда‑нибудь создать серьёзное произведение. Он не знал, про что именно хочет написать, но то, что это должно быть по‑взрослому, с философией, с идеей, понимал. Хватался за разные жанры, выписывал несколько пробных черновиков… но ничего толкового не выходило.
То Роман Евгеньевич задумывал описать исторические события XVIII века, дворцовые перевороты, интриги, предательства, убийства, но не мог придумать захватывающего финала, то он представлял, как погрузит читателя в новый фантастический Мир и откроет ему тайны Миро здания!.. Но Роман Евгеньевич никаких тайн не знал, и потому затея гибла не родившись.
Все попытки расписаться по‑взрослому упирались в тупики.
Расстроившись однажды из‑за собственной бездарности, Успехов позволил себе напиться и проиграть огромную сумму денег! Пришлось писать несколько юмористических рассказов для онлайн‑журнала «Ровесник».
Долги – самая мощная мотивация для писателя!
И, кстати, было ещё кое‑что, что раздражало Романа Евгеньевича и заставляло задумываться о скорых переменах в Жизни, – это его псевдоним. Да‑да, Успехов – это был псевдоним автора, придуманный им ещё во времена далёкой‑предалёкой молодости и Веры в человечество.
Вариантов было очень много: и Богатырёв, и Светлов, и Разумовский, и даже Великанов, но всё не то. Узко, навязчиво. Успехов стало последним выбором. Успехов – это широко! И, наверное, ненавязчиво.
…Но и эта монета обернулась другой стороной.
Теперь от собственного псевдонима невозможно было нигде укрыться!
Читатели знали писателя именно как Успехова и ни за что бы не смирились с переменами в его псевдопаспорте.
Роман Евгеньевич даже подумывал «убить» себя (конечно, не всерьёз), сообщить поклонникам, что его, к примеру, разорвали бешеные собаки Динго, или затоптали африканские слоны, или в космос он улетел и не обещал вернуться, а потом придумать себе новое имя… что‑то вроде Валерий Михайло́вский и писать серьёзную, наконец, литературу! С детьми писатель хотел покончить как можно скорее, но стеснялся в том себе признаться. Продолжал на банкетах отстаивать прежние писательские принципы и горячо спорить с непослушными публицистами.
Настоящей своей фамилии Роман Евгеньевич никому не раскрывал. Всего два человека на всём белом Свете знали его главный секрет – это, естественно, Леночка‑редактор (документы она видела), а также бывшая жена Людмила, оставшаяся в далёком прошлом в не менее далёком славном городе Владивостоке. Родители Успехова покинули этот бренный Мир давно и потому не могли проговориться.
Людмила за внушительный гонорар согласилась не разглашать тайны.
В 5:25 утра Роман Евгеньевич затушил сигарету о пепельницу, сделал последний глоток кофе…
– Магнитиков могут от меня не ждать, не дождутся! Бабарыкиной подарю камень из своего двора, скажу, что от пирамиды отвалился. Ладно, пойду вещи собирать.
✦ ✦ ✦
5:30!
«Проснись и пой! Проснись и пой! Попробуй в жизни хоть раз…»
Рука прихлопнула счастливый будильник.
«Привет, жизнь».
Слабая надежда заставила, не поднимаясь с кровати, набрать номер телефона:
– Алло, это Кротов, как там наши дела? Страус здоров, не болеет? Представление в 10:05 состоится?
– С добрым утром, Олег Витальевич.
Голос диспетчера Алевтины звучал, как всегда, бодро и заинтересованно. Алевтину можно было разбудить в любое время суток, и всё равно её голос звучал бы бодро и заинтересованно.
– Одну секундочку… Да, всё в порядке. Сегодня был произведён осмотр…
Услышав всё необходимое, он, не поблагодарив, не попрощавшись, повесил трубку.
«Представлению всё‑таки быть. Зрители начнут подтягиваться за два часа до спектакля, а значит, артист должен быть в форме. Подъём».
Ноги спрыгнули с кровати и необутые направились на кухню.
…
Кто из мальчишек не мечтал когда‑нибудь стать пилотом самолёта? Наверное, только тот, кто мечтал когда‑нибудь полететь в космос.
Профессия лётчика – это одна из самых захватывающих, волнующих и таинственных профессий! Пилоты – как носители не известной никому на земле истины. Они разгуливают за облаками, словно по Центральному парку, они, наверное, видели то, что обычному человеку не суждено увидеть и за всю жизнь! Они смелые! Они всегда красивые!
Каждый раз, заметив в Небесах самолёт, удивляешься: «Как им это удаётся? Как можно поднять на такую высоту это тяжеленную железную штуковину? Она же не должна взлететь ни по каким параметрам! Гениально! Кто‑то ведь придумал, а кто‑то сконструировал, а кто‑то сел и полетел. Как чайка, как голубь мира!.. Люди не летают?.. Позвольте, а это что?»
Исключительная сложность и ответственность. Неспроста некоторые пилоты сравнивают свою работу с укрощением хищного зверя. Оттого и самолёт зовётся тигром, а полёт – представлением.
Правда, у капитана воздушного судна Олега Кротова было иное мнение на этот счёт. Он самолёты называл страусами. Заставить страуса взлететь – фокус не менее, а то и более впечатляющий, чем укрощение тигра.
Чайник закипел.
Олег залил кипятком растворимый кофе с сахаром, сел за стол, сделал глоток, закурил:
«Интересно, кого назначат мне сегодня вторым пилотом?.. Зайнулина?.. У него вроде жена рожает. Лобкова?.. Чёрт, если опять со мной полетит Лобков, я откажусь. Серьёзно, так и скажу Михалычу: „Сам с ним лети, сам слушай его бесконечные анекдоты, а меня он достал“, – раздражённо откусил бутерброд с колбасой. – И ведь, что особенно бесит, никогда, гад, не повторяется!»
Подошёл к окну, открыл форточку… и вдруг увидел, как краснокрылая бабочка, будто долго этого ждала, залетела в окно и принялась по‑хозяйски разгуливать под потолком.
– Эй, ты откуда на тринадцатом этаже взялась, милая? Лети отсюда, тут накурено.
