Нет иного света. Мои женщины
Причем не только потому, что все ушло в невозвратность.
Что я никогда не стану снова молодым и не буду радоваться невинным шуткам королевы красоты.
Мне грустно от мыслей о самой Лене.
* * *
Она окончила полный курс Литинститута; в файле «Выпускники 94–95 гг», когда‑то присланном мне Валерой Роньшиным, есть строчка:
Передреева Елена Анатольевна. Поэзия.
В нынешнем Интернете о ней не нашлось ничего.
Про победительницу 1 КК – школьницу с 332 зубами – было несколько слов о том, что она где‑то занимается чем‑то околоспортивным.
Девушка, занявшая второе место, стала киноактрисой и снимается до сих пор, хотя уже давно перестала быть девушкой. Причем должен признаться, что как зрелая женщина она мне очень даже нравится.
А относительно Елены Передреевой имеется лапидарная запись, что «сведений о ней не имеется».
* * *
Стихи Лена, как видно, оставила.
В Литинституте я их не читал, но не думаю, что писала она плохо.
Ведь отец ее был не просто известным московским поэтом, но еще и другом моего старшего друга – ленинградского прозаика Валерия Петровича Сурова, а с людьми плохими и бездарными тот никогда не дружил.
С другой стороны, сам Петрович прожил жизнь нелегкую и не слишком счастливую – и, боюсь, что дружеское окружение его тоже не отличалось устроенностью судеб.
А благополучное пребывание на вершинах литературного Олимпа без сильной поддержки невозможно.
Да, Лена пожила год как человек, благородно зарабатывая внешними данными в том неведомом агентстве. Но ведь одним годом все и ограничилось; с западных подиумов она вернулась на заплеванный асфальт России.
И те привезенные из заграниц наряды, что ослепляли нас на первом курсе, к концу учебы ветшали и блекли – о чем говорит эпизод с «лисьим стриптизом».
Красуясь в разваливающейся шубе посреди холла около учебной части заочного отделения, Лена делала хорошую мину при плохой игре.
* * *
Надеюсь лишь на то, что Лена Передреева удачно вышла замуж.
Сменила фамилию, куда‑то уехала и забыла богом прОклятую шестую часть суши, как тягостный сон перед рассветом.
* * *
А я до сих пор вспоминаю ее с тихой радостью.
Вспоминаю Елену Передрееву как одного из солнечных людей, которыми дарила меня жизнь в далекой и счастливой молодости.
Она была первой девушкой, вошедшей в Литинститутские впечатления, и осталась со мной навсегда.
И в своем давнем шуточном стихотворении «Алексею Ланкину» я посвятил нашей милой королеве красоты целую строфу…
Аня Данилова – моя любовь на первых курсах
Фамилию Анину – указанную в заголовке – знает не только вся Россия, но и весь читающий мир.
В девичестве она была Гребенниковой, в первом замужестве (и в Литинституте) – Дубчак, в последующих… это уже неважно.
Сотрудничая четверть века с московским издательством «ЭКСМО» (не говоря уж о менее значимых, как здешних, так и зарубежных), Аня выпустила полторы сотни книг разных направлений.
В любом приличном книжном магазине целая полка отведена Аниным книгам, а сама она аттестуется как
КОРОЛЕВА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ТРИЛЛЕРА
Аню читают все, но не многие могут гордиться знакомством с нею.
Писателем с большой буквы и Женщиной на «ять».
* * *
Именно на «ять», как выражался мой полный тезка и любимый герой, артиллерии поручик Виктор Викторович Мышлаевский из Булгаковских «Белой гвардии» и «Дней Турбиных».
Об этом можно говорить долго, я ограничусь лишь фактом того, что все 5 Литинститутских лет в нее был безнадежно влюблен сам Юра Обжелян.
А уж этот украинский прозаик, писаный красавец, любитель и ценитель, являлся знатоком… не меньшим, чем ЧК АН СССР профессор А.Ф.Леонтьев.
* * *
И тем более никто не представляет роли, какую она сыграла для меня.
Аня Дубчак‑Данилова – АНЯ с трех строчных букв – оказалась главной женщиной моей литературной судьбы.
Не стану говорить общепринятых слов насчет того, что Аня стала моей музой. Не верю я ни в каких «муз», само это понятие – для дилетантов.
