Неверные
Николай Николаевич сразу же подошел к ней, как только они поднялись на палубу.
А вот Вадим куда‑то пропал. Кинул ее, сказав, что будет через минуту.
– Здравствуйте.
Она подставила щеку для поцелуя.
Отец ее мужа отличался высоким ростом и крепким телосложением. Месяц назад ему исполнилось семьдесят, Вадим был поздним ребенком. Точнее, вторым ребенком. Первого Николай Николаевич потерял в нулевых. Убили его. Темная история, в которую даже Дану, вошедшую в семью, не спешили посвящать. Она и не настаивала. Все, что связано с переделом собственности, борьбой за власть, криминалом, воспринималось ей, как нечто отдаленное, страшное. Киношное, что ли. На грани фантастики.
Поэтому старалась не углубляться. Не надо ей этого.
С лихвой хватало и того, что есть.
– А где мой непутевый сын? Или ты одна?
Томашевский‑старший нахмурился и посмотрел ей за спину.
– Нет, мы с Вадимом приехали. Он отошел. Сейчас будет.
– Будет, значит…
Тон не предвещал ничего хорошего. Дана так и не научилась не реагировать на строгость Николая Николаевича непредвзято, хотя тот как раз ее ни разу не обижал.
Но вот если он когда‑то узнает, что она беременна не от его сына…
Кажется, только сегодня до Даны начал доходить весь масштаб авантюры, даже катастрофы, в которую она ввязалась.
Если правда выплывает наружу, от нее не оставят мокрого места.
Раздавят.
– Да. В туалет пошел. Или важный телефонный звонок.
– Хм… Как у вас дела?
– Пытаемся помириться, – честно призналась Дана. Здесь лукавить не пришлось. – Пока сложно принять тот факт, что он мне изменил.
Рассылка того видео была адресной и предназначалась не одному человеку.
– Он порой бывает полным идиотом. Но кто в двадцать пять не дурил? А ты, Даночка, молодец. Не ожидал… Честно. Прогуляешься пока со стариком?
– Конечно. Сочту за честь.
У них с Николаем Николаевичем была своя игра. С флером романтики прошлых столетий. Ему нравилось, и она ему подыгрывала. Да чего греха таить – ей тоже нравилось.
Особенно после того как Вадим окончательно сорвался и перестал с ней возиться. Самое парадоксальное заключалось в том, что он продолжал утверждать, будто любит ее. Что она его девочка. Его мечта… А с мечтой расставаться нельзя. Ни при каких обстоятельствах.
Заявляя последнее, он кривил губы.
Угрожающе…
– Ты легко одета. Не замерзнешь?
– Я пиджак взяла.
– Правильно сделала.
К ним постоянно кто‑то подходил. Дана привыкла, что Николай Николаевич в центре внимания. Конечно, империя Томашевского продолжала быть на пике, хотя за спиной поплыли нехорошие слухи. И если они дошли до Даны, которая к их бизнесу не имела никакого отношения, Николай Николаевич и подавно был в курсе. Но когда старика волновали слухи? Хотя стариком Томашевского‑старшего язык не поворачивался назвать.
Красивый статный мужчина. И очень опасный.
Дурное предчувствие снова овладело девушкой. Или гормоны разбушевались, повысив тревожность до максимального значения? Нет… Другое. Дана четко осознавала, что если она оставить все как есть – быть беде.
Беременность может протекать по‑разному. Роды тоже.
Более того. Если предположить, что у Николая Николаевича закрадутся сомнения – мало ли, человек привык всегда все проверять и контролировать – и он отправит биоматериал внука на тест ДНК, что тогда будет? Или другой вариант, кошмар любой матери. Будут роды с осложнением, потребуется кровь малышу…
Дана перебирала в голове все возможные варианты. И чем больше она думала, тем отчетливее понимала – надо выходить из игры. Каким способом – вопрос.
Томашеский‑старший не простит ее. Не забудет измены и предательства.
Вадим тоже.
Грудь девушки сдавила тяжесть от нарастающей паники.
– Даночка, все хорошо? Ты что‑то побледнела.
– Нет. Нехорошо, – быстро ответила она, радуясь, что выдалась минута и они с Николаем Николаевичем остались вдвоем. – Мне надо с вами поговорить.
– Что‑то серьезное?
Мужчина стоял против света, и она не могла видеть его глаза.
– Да.
– Связано с изменой Вадима?
За что она уважала свекра, так это за прямолинейность. Он не играл в замысловатость, не делал вид, что не понимает сути разговора. Пусть и не принимал ее как равную, тут Дана не строила иллюзий, но и за дурочку‑блондинку тоже не считал.
– С ней тоже. С нашим браком в целом. И с тем, что случилось несколько месяцев назад.
По коже девушки побежали крупные мурашки. Она боялась. Ей было очень‑очень страшно.
Николай Николаевич повернулся к ней и склонил голову набок, всматриваясь в лицо. Она перестала улыбаться. Не до улыбок как‑то…
– Хм… Знаешь, Даночка, а я в тебе не ошибся, – внезапно проговорил мужчина, кривя губы.
Дана замерла, пытаясь понять суть услышанного.
Неужели?..
Она моргнула и как‑то нервно сглотнула, поднеся пальцы к горлу.
– Да‑да, Дан, ты неглупая девочка. И, что вдвойне приятно, не считаешь, что я глупец. Я тебя на данный момент услышал. И считаю, что здесь не место и не время для серьезного разговора. А он у нас будет серьезным, правильно?
– Да, – выдохнула она.
– Я пришлю водителя за тобой. Завтра. Нет, послезавтра. А пока… – Свекор внимательно посмотрел на Дану и скупо улыбнулся. – Расслабься. Тебе вредно волноваться. Ты же помнишь?
– Конечно, – быстро кивнула она.
