Незавешенные зеркала

Майя слышала ответ отца, потому как незнакомец в маске поставил телефон на громкую связь и когда он вышел из комнаты обратилась к Свете: «Ты слышала, какая он сволочь, правда говорят, что поляки за копейку удавятся. С каким бы удовольствием я прибила папашу‑судью и мамашу‑шалаву, но жалко, что не смогу, потому как скоро убьют меня из‑за жадности этого крохобора». Светлана неожиданно встала из своего угла и направилась к подруге, присев, она стала ножницами срезать стяжки с её рук и ног. Потом присев рядом предложила сигарету удивлённой Майе, а когда та закурила, то сказала: «Не обижайся подруга, но весь этот спектакль был разыгран для того, чтобы показать, как к тебе относится твой отец. Я прошла через это и сделала так, что мои предки сейчас лежат на кладбище и мне абсолютно их не жаль, каждый получает то, что заслужил. Мы с тобой станем взрослыми, у нас будут дети, которые, возможно, тоже отправят своих матерей и отцов в другой мир, посчитав их такими же гадами, какими были их бабушки и дедушки. Мы живём давно в преисподней, только не в недрах Земли, а на её поверхности, распространяя вокруг себя зло и порчу. Но у меня появились друзья, которые открыли мне двери в другой мир, где можно принять любой образ и сыграть понравившуюся тебе роль. Это психи‑бродячие артисты, у которых не существует моральных норм, и они плюют на все законы общества. По воле случая я стала участницей одного представления, во время которого лишила жизни отца и мать, первое время я хотела их смерти, потому что они подтолкнули меня на этот поступок, но вскоре поняла, что быть с ними – это шанс уйти от этого однообразного существования в этом опостылевшем городе. Я хочу взять тебя с собой, Серафима Кондратьевна не против, мы уедем далеко‑далеко, станем актрисами, а потом ты вернёшься и рассчитаешься со своими родителями». Майя выслушав подругу, затушила окурок об плинтус и обняв Свету сказала: «Если б ты знала, как мне всё здесь надоело, я даже один раз хотела наглотаться снотворного, чтобы заснуть и больше не видеть опостылевших мне рож и не слышать их голоса». Они вышли из помещения, Майя поняла, что всё это время находилась в одной из комнат квартиры Светы, где недавно на кухне пили Мадеру, только теперь там сидел симпатичный мужчина и улыбался, похититель был без маски, пил чай и указывал подругам на два свободных места. Когда они присели, он налил им чай и сказал: «К сожалению, больше ничего не нашёл, Света жила в спартанской обстановке и не баловала судьбу. Меня зовут Марк и я вас скоро убью, только не надо шуметь и суетиться, чай, который я вам налил, отравлен и вы скоро умрёте». Майя с ужасом отставила свою чашку, а Света с удовольствием выпила всю до капли, сказав: «Скоро встречусь с родителями, будет о чём с ними поговорить». Её подруга посмотрела на неё, потом на Марка, а вскоре все трое хохотали от души. Отсмеявшись Света, сказала: «Марк наш режиссёр, он немного сумасшедший, но Серафима Кондратьевна, профессиональный психиатр, быстро вылечивает его. Именно она открыла мне глаза на эту жизнь, окружающих людей и на это время, когда люди живут, как хищные звери инстинктами, стараясь во время своей жизни загрызть как можно больше себе подобных».

 

Эпилог

Две девочки с задумчивым видом наблюдали, как проворная белка спустившись по стволу сосны не решается ступить на землю, с опаской поглядывая по сторонам. Клиника Серафимы Кондратьевны находилась в красивом трёхэтажном особняке, принадлежавшим когда‑то большому чиновнику из правительства Москвы, но как это часто случается, он попал в немилость начальству, следственные органы выяснили его причастность к хитроумным схемам воровства бюджетных средств, и он после суда сел в тюрьму, а недвижимость конфисковали. Доверенное лицо Серафимы Кондратьевны купил его вместе с прилегающей территорией, на которой расположился заповедный сосновый лес. Чиновник не успел распродать земли национального парка, как хотел, поэтому вокруг клиники, с красивым названием: «Приют Ангелов», кроме реликтового леса ничего не было и попавший сюда впервые человек думал, что он в раю.

Света закурив, сделала затяжку и передавая сигарету Майе, сказала: «Мне кажется, что эта старая карга Серафима что‑то подмешивает нам в еду, мне уже не хочется никого прибить, я читаю лирические книжки, а вчера выиграла у Марка в карты на раздевание». Затянувшись, Майя от удивления забыла выпустить дым и стала сильно кашлять, это понравилось Свете, и она с улыбкой продолжила: «Он мужик без комплексов, я вдоволь налюбовалась его мужским достоинством и предложила сделать ему минет, но он отказался, оказывается по местным законам сексуальная связь между пациентами запрещена, но тут есть комната, где каждый желающий может себе выбрать любую игрушку для утех». Белка наконец соскочила на землю и остановилась в нерешительности, словно забыла для чего она спустилась с вершины дерева. Майя передала сигарету подруге и показав белке язык, улыбнулась: «Марк классный, я бы ему дала, вчера разговаривала с пацаном с первого этажа, по имени Саймон, и он сказал, что все эти порядки для лохов, пациенты втихаря потрахиваются и потребляют наркоту. Вообще эта клиника больше похожа на школу киллеров: молчаливый персонал, тренировки по стрельбе и рукопашному бою, мне кажется нас готовят грабить банки». Девочка встала с лавки и сделав жёсткое лицо, крикнула: «Всем на пол, это ограбление, одно движение, и я стреляю». Белка испугалась и прыгнув на ствол понеслась к верху, но остановившись на полпути стала смотреть на людей. Майя присела и закатила глаза: «Мне нравятся мастер классы Марка, он говорит, что в каждом человеке живут артисты, просто это сволочная жизнь не даёт им самореализоваться. Мечтаю вернуться в наш город и опустошить мошну своего папаши‑судьи, а потом прибить его вместе с гулящей мамашей, ты Светка для меня яркий пример девчачьей смелости и отваги». Её подруга кинула окурок в траву, ответив: «Наша Серафима Кондратьевна всю жизнь лечила психов, а к старости сама сбрендила и организовала этот приют маньяков, чтобы изучать их. Только как‑то странно она это делает, толкая их на новые убийства, тут у всех рыльца в пушку, твой знакомый Саймон, талантливый химик, травит людей, а наш пенсионер‑философ задушил несколько старичков в доме престарелых. Я ещё при первой встречи заметила у Вадима Львовича сильные руки, поэтому советую тебе закрывать свою комнату изнутри на ночь, пока тебя кто‑нибудь из местных обитателей не прирезал. Но всё равно мне нравится здесь среди этой публики, это как фан‑клуб любителей творческих убийств, в котором каждому уготовлена своя роль. Марк многое рассказал о них, чувствуя, что я не лучше этих пациентов, поэтому подруга давай наберёмся терпения, будем ждать своего выхода перед зрителями и постараемся не разочаровывать их своей игрой». К ним подъехал электрокар, которым управляла Серафима Кондратьевна, женщина посмотрела на девочек и в её глазах отразилась такая радость, какую можно увидеть только у родственников после долгой разлуки: «Смотрю я на вас девочки и сердце переполняется гордостью за молодое поколение: красивые, стервозные, независимые и безжалостные – такие должны быть люди в этом мире. Печально другое, я не молода и не увижу расцвет вашей деятельности, когда на Земле останутся только два типа людей – волки и овцы. К моему глубокому сожалению, ещё не придумали эффектного средства омоложения, а хочется до конца напитать вас определёнными знаниями, которые помогут занять вам лидирующие места в обществе будущего. У молодых людей красивые тела, большие амбиции и пустые головы, а у нас, стариков, уже дряблый организм, куча болезней, но имеется богатый жизненный опыт, выстраданный на собственных ошибках, хочется что‑то оставить после себя. По этой причине я и собираю в своей клинике одарённых психов, потому как знаю, что будущее за вами и вас ничего не остановит по пути к своей цели. А пока спешу вам сообщить, что Марк уже написал сценарий для Майи и она с сегодняшнего дня приступает к репетициям, а ты Цветик поедешь со мной и Саймоном в нашу культурную столицу на гастроли». Серафима рассмеялась и показала подругам на места пассажиров, когда все разместились, колёса электрокара тихо зашелестели по дорожке, посыпанной гравием.