Ночь пяти псов

С тех пор Пак Хечжон регулярно наведывалась в универмаг. Ее наряды ни разу не повторялись, менялись даже туфли и сумочки. Для госпожи Со это было важнейшим признаком благополучия. Даже если ей доводилось забыть лицо человека, она всегда в мельчайших деталях помнила, во что тот был одет. Когда‑то давно она видела телевизионное шоу, где комик изображал ребенка, мечтавшего вырасти и стать успешным человеком: «Таким, который может позволить себе съесть жареную курицу целиком». Госпожа Со не находила шутку смешной, для нее самой успех определялся похожим образом, только олицетворяла успех не жареная курица, а новая одежда. Когда госпожа Со была ребенком, ее мать приторговывала, продавая соседям побогаче ею самой сшитые платья, блузки и юбки. Девочкой госпожа Со часто носила за матерью узлы с товаром, и когда покупатели выбирали детские вещи, примеряла их вместо дочерей, которых не было дома, потому что те весь день проводили в школах и на платных дополнительных курсах. Каждый раз, снимая после примерки новенькую одежду, будущая госпожа Со что есть силы кусала губы, чтобы не расплакаться. Пак Хечжон в ее глазах была человеком, для которого осуществилась ее, госпожи Со, личная и все еще недостижимая мечта. Она завидовала новой знакомой. Даже слабости Пак Хечжон, открывшиеся со временем, даже ее отстраненность от мира казались госпоже Со атрибутами жизни обеспеченной и беззаботной.

Вскоре госпожа Со поняла, что Пак Хечжон искренне к ней привязалась: месяца три‑четыре спустя после их первой встречи та робко предложила поужинать вместе, сказав, что у нее день рождения. Так начались их встречи за пределами универмага, и они частенько ходили выпить кофе, пообедать или просто прогуляться по набережной. Несколько раз Пак Хечжон приглашала ее и к себе домой.

Так продолжалось два года. А затем, в один из мартовских дней, госпоже Со позвонили из больницы. Звонивший объяснил, что Пак Хечжон потеряла сознание на улице и была доставлена в отделение скорой помощи, а номер госпожи Со был первым в быстром наборе. Она отправилась в больницу, не раздумывая. Очнувшись, Пак Хечжон сообщила, что ее сына затравили в школе и что им с Семином необходимо срочно переехать. И, конечно, госпожа Со предложила переехать в жилой комплекс, где находилась ее собственная квартира.

Первое время после переезда Пак Хечжон госпожа Со была по‑настоящему счастлива. Отправив Анбина в школу, она забегала к подруге, они вместе завтракали и пили кофе, а иногда успевали и пообедать вместе. Порой устраивали вечеринки, и захмелевшая госпожа Со не раз оставалась ночевать. Но все это длилось ровно три месяца. Когда из‑за сына Пак Хечжон у Анбина произошел нервный срыв и пришлось обращаться к специалистам, все чувства по отношению к подруге вытеснила жгучая ненависть. И только сегодня, услышав пьяный вопрос Пак Хечжон, госпожа Со впервые за долгое время вспомнила их прежнюю дружбу. Однако так и не смогла понять, о каком дне спрашивала Пак Хечжон. «О чем же она говорила? Что там себе напридумывала, накачавшись алкоголем в адскую жару?»

Госпожа Со прекрасно знала, какой доброй и застенчивой была Пак Хечжон. Как легко было ее ранить, довести до слез всего несколькими словами. Позволив ожить этим воспоминаниям, госпожа Со почувствовала укол совести – не слишком ли она жестока по отношению к бывшей подруге? Но прежде чем совесть заговорила в полную силу, другое воспоминание прогнало и нарождавшееся раскаяние, и дремоту: от неожиданности госпожа Со резко села.

Еще в ту давнюю пору, когда Пак Хечжон заглядывала в универмаг, одна из покупательниц, узнав ее, поведала госпоже Со леденящую кровь историю. Она рассказала, что Пак Хечжон воспитывает сына‑альбиноса и что над мальчиком издеваются в школе. Заводилами были трое его одноклассников, и после очередного случая Пак Хечжон потребовала от них извиниться перед ее сыном. Однако матери мальчишек, побоявшись, что это отразится на репутации их детей в школе, решили не уступать и ответили, что во всем виноват сам Семин и воспитывать его стоило бы получше. И тогда Пак Хечжон, та самая Пак Хечжон с вечной ангельской улыбкой на губах, стала вытворять такое, чего от нее никто не ожидал. Каждый вечер она приходила к дому, где жили мальчики, и часами стояла, не отводя глаз от их окон. Каждый вечер без исключения, даже во время дождя – раскроет зонт и стоит, не двинется с места. Матери мальчишек чуть с ума не сошли и через полгода слезно умоляли ее прекратить. Но самое страшное было еще впереди. Одна из семей в итоге переехала в другой дом, и сразу же после этого с мальчиком, который травил Семина, на дороге произошел несчастный случай. Через некоторое время и второй попал под машину, а еще через несколько недель – третий. Все трое остались инвалидами. Не слишком ли страшное совпадение?

Госпожа Со недоумевала, как она могла об этом забыть. Но теперь‑то уж точно не забудет. «Ах, Пак Хечжон, Пак Хечжон. Такая наивная, такая доверчивая. Не понимающая шуток, переубеждающая пустых болтунов. Всегда готовая извиняться вместо того, чтобы посмеяться над чужими словами. А когда дело коснулось сына, вон как изменилась, вон какой страх навела. Значит, не так уж она и проста…»

Зазвонил будильник. Госпожа Со переставила время на полчаса вперед и закрыла глаза.

 

Глава 3

Заброшенный дом

 

После окончания занятий, в четыре часа пополудни Семин вышел на улицу и сразу надел солнцезащитные очки. Хотя солнце уже не палило, из‑за больных глаз ему приходилось носить очки до наступления сумерек. Ожидая на переходе, когда включится зеленый, он заметил на противоположной стороне дороги паренька своего возраста. Семин, несмотря на влажную жару одетый в рубашку с длинными рукавами и брюки, попытался представить, как выглядит в глазах этого незнакомого ему ребенка.

Загорелся зеленый свет, и Семин зашагал через дорогу. Когда идущий навстречу мальчик с ним поравнялся, Семин спросил себя: можно ли считать, что он живет с этим мальчиком в одном времени, и тут же покачал головой. Время для альбиносов течет не так, как для обычных людей. И то, что сегодня сказал Анбин, не было совсем уж неправдой.

Анбин окликнул его во время перерыва на занятии по английскому, когда Семин изучал слова, написанные на доске:

– Знаешь, я тут подумал и понял, что министром тебе не стать. Ты просто не доживешь. Такие, как ты, почти всегда умирают до тридцати.