Ночное небо

Не дав последний раз взглянуть на озеро, Лилу не отпуская руки Эмили, быстрыми шагами направилась в сторону домов.

– Я запомню.

Горизонт начинал загораться светом, первые лучи солнца пробивались сквозь кромешную тьму. Эмили слишком устала от прогулки, чтобы хоть как‑то возразить Лил. Поэтому ей пришлось позволить проводить себя до дома. Попрощавшись и войдя во двор, она решила, что было бы кстати, пригласить Лилу выпить кофе. Выбежав на дорогу, она оглянулась по сторонам, но улица была пуста. Опустив голову, Эмили вернулась к дому. Двери открылись с жутким скрипом, несмотря на всю осторожность. Войдя в гостиную, она увидела Мэтта, спящего на диване.

Монотонное тиканье часов, призывало остановиться ещё на несколько секунд. Лишь список дел, который был составлен в голове, заставил вернуться к действительности.

Рассвет медленно овладевал городом. Луна практически скрылась из поля зрения, уступая светлое время суток солнцу.

Окраина Окленда быстро стала для Эмили чем‑то большим, нежели город. Ей на секунду показалось, что здесь она начинает новую жизнь. Хотя в глубине души Эмили понимала, это всего лишь иллюзия. Скоро она вновь будет дома, а эта поездка, как и любой другой уик‑энд, займёт свою полку в шкафу обыденных воспоминаний.

 

Глава 10

 

Очередной размеренный день не предвещал ничего из ряда вон выходящего. Эмили с трудом заставила Мэтта помочь ей в уборке по дому. Он до последнего продолжал утверждать, что сие не хаос, а творческий беспорядок.

Распахнув в доме все окна, Эмили достала из шкафа большой, тёплый плед. Укутавшись с ног до головы, она удобно расположилась на диване, и наслаждалась обществом брата.

Избавившись от такой каторги, как уборка, Мэтт сел за просмотр обожаемых им фильмов ужасов. Через несколько часов однообразного кино Эмили уснула у него на плече. Поправив сползший с неё плед, Мэтт обнял Эмили, прижавшись щекой к её волосам.

Он понимал, что никогда более им не быть прежними. Но сейчас, глядя на свернувшуюся клубочком сестру, ему казалось, будто ничего не изменилось.

Наблюдая за Эмили, Мэтт и сам невольно уснул. Их обоих внезапно разбудил громкий сигнал оповещения на компьютере. Вздрогнув, Эмили не сразу поняла, что происходит. Невинно улыбнувшись, она взглянула на Мэтта.

– Ну хорошо, хорошо. Я прочту.

Он несколько раз посмотрел на часы, и лишь тогда сел за компьютер.

«Привет, Эмили! Это Лилу. Давай встретимся завтра? Сегодня я занята».

Цитируя письмо, Мэтт разочарованно развёл руками.

– И это всё?

– Ответь: «Привет. Хорошо. Встретимся завтра».

Сбросив с себя плед, Эмили отправилась спать, радуясь пришедшему письму. Она не думала, что Лил вовсе даст о себе знать. Уж больно странной казалась эта девушка.

Добравшись до комнаты и быстро нырнув под одеяло, Эмили сжала его обеими руками, приготовившись видеть красочные сны.

Внезапно захлопнувшееся окно, заставило её открыть глаза. По спине пробежал холодок, от ощущения присутствия в комнате кого‑то ещё. Быстро подойдя к окну, Эмили распахнула его, впустив в спальню порцию свежего воздуха.

Выглянув на улицу, она не увидела ничего, кроме пустой дороги, освещаемой фонарями.

Пристально осмотрев окрестности ещё раз, Эмили успокоилась. Сделав несколько провальных попыток уснуть, она, не включая свет, отыскала нужную одежду, и, собравшись, на цыпочках вышла в коридор. Подойдя к спальне Мэтта, ей удалось тихо приоткрыть дверь.

Сидя на кровати в огромных наушниках с громкой музыкой, он играл в какую‑то игру на ноутбуке.

Захватив с собой немного печенья, Эмили вышла из дома. Пёс насторожённо выбежал из будки, но прежде чем он успел залаять, ей удалось отвлечь его лакомством.

Улица так и осталась неприветливо пустой. Где‑то неподалёку играла музыка, вероятнее всего, в баре.

Дома по обе стороны дороги были практически лишены света. Разве что изредка во дворах горели дополнительные фонари. Одна из собак начала лаять, через минуту к ней присоединились ещё несколько, затем ещё. Дойдя до моста, Эмили уже слышала огромный гул. От лая ей стало не по себе.

Подойдя к поручням, она облокотилась на них, закрыв глаза. Лёгкий ветер слегка коснулся лица, и Эмили обратила внимание на небольшую записку, лежавшую практически рядом с её рукой. Не придав никакого значения клочку бумаги, она засмотрелась вперёд. Нет, там не было ничего особенного, только темнота. Однако прохладный воздух подействовал на Эмили совершенно противоположно. На неё начала накатывать лёгкая сонливость.

Ветер подул вновь, и записка упала на землю. В этот раз интерес Эмили дал о себе знать.

Не спеша развернув, она прочла содержимое вслух.

«Я у озера. Надеюсь, ты придёшь. Лил».

– Но как…? – Эмили не смогла произнести ничего более, она даже ущипнула себя за руку, так как подумала, что на секунду прикорнула.

Это определённо был не сон. Сжав в руке записку и сделав несколько шагов назад, Эмили краем глаза пыталась поймать хоть чей‑нибудь силуэт. Неужели Лилу решила её разыграть? «Если она полагает, что я испугаюсь, она ошибается», – подумала Эмили, прокрутив в голове предупреждения о том, что здесь творятся ужасные вещи.

Не теряя драгоценных минут, она зашагала к месту встречи. Из‑за поспешной ходьбы Эмили быстро устала, однако продолжала настойчиво идти вперёд. Дорога казалась бесконечно длинной, а темнота, встречающая её – необъятной. Издалека по‑прежнему доносился дикий лай собак. Вот только в этот раз, к нему присоединился ещё и вой, самый настоящий волчий вой. Эмили никогда не видела здесь волков, да и сейчас не жаждала встречи с ними. Сменив быстрый шаг на бег, она, спустя десять минут, достигла места назначения.

Луна, укрытая толстым слоем туч, не отражалась на воде, поэтому озеро казалось таким мрачным, а вода в нём – мёртвой.

Подойдя к подножию террикона, Эмили попыталась вглядеться в густую темноту и увидеть там Лил. Бесполезно. Террикон слишком высокий, а на улице ночь. Осталось полагаться на интуицию, которая подсказывала, что Лилу уже давно где‑то там.

Взявшись рукой за торчащую из породы ветку, Эмили осторожно начала карабкаться наверх. Делая шаг за шагом, она находила новые ветки, за которые можно ухватиться.

Несмотря на то что подъём занял некоторое время, всё же ей это удалось. Здесь ветер вёл себя гораздо суровее, чем внизу. Ветки единственного дерева то и дело, жалобно хрустели, а иногда, самые хрупкие из них ломались. Обычно они не успевали задержаться на земле, их уносило ветром.