Охота на Лис

Утро как‑то сразу не задалось. Нималия проснулась от беспрестанного стука за окном и неохотно выползла из родной кровати. Распахнув ставни, она увидела цепкого мужичка, что взобрался на карниз соседнего дома и остервенело сбивал наледь с покатой крыши. Каждый удар его лопаты приходился точно по ушам заспанной девушки.

– Халькар! – воскликнула Ним, по пояс высунувшись на мороз. – До обеда не мог подождать?

– Ты меня не поучай, девка! – огрызнулся сосед, не прерывая увлекательное занятие. – Солнце уж встало давно, а она в ночной рубашке ещё!

Халькар давно жил подле «Пёсьей Морды», но не прекращал возмущаться такому соседству. Не проходило и половины луны, чтобы он не заявился на порог и не высказал Бертольду свои претензии насчёт ночного шума и мочащихся на его забор завсегдатаев. Вражда Халькара разогрелась пуще прежнего под конец прошлого года, когда один из частых гостей «Морды» был убит почти на его пороге.

– Ты чего вскочила, сеструх? – поинтересовался Басс, когда Нималия оделась и прошествовала в пустой зал кабака. – Утро ещё, народу ни Черта нет.

Ним не любила работать в таком скверном расположении духа, да и вся семья давно выяснила, что отсутствие сна делало её не лучшим собеседником. Бертольд предпочитал лишние полдня провести за стойкой «Морды», лишь бы не распугать выпивох буйным нравом усталой дочери.

В это утро кабак заполнялся медленно, что несказанно радовало Нималию. Она лениво разносила второсортные напитки одинаковым мужланам в растянутых портках, из которых давно вылез мех. Большинство из них приходили, чтобы хоть как‑то согреться, и потому лениво попивали одну и ту же чарку, совсем не торопясь заказывать что‑то ещё. Вийм называл их "жопошниками" как за привычку подолгу занимать столы, так и за крайнюю скупость. Ним тоже их не жаловала, но в особо плохие дни была не прочь посидеть за стойкой без дела. Лишь изредка она подносила новые кружки, получая в ответ один летт и очередную дежурную фразу.

– Спасибо, милочка.

– Спасибо, дорогуша.

– Спасибо, красавица.

Ей часто приходилось выслушивать всевозможные комплименты, вот только исходили они от всё тех же мужичков разной степени потрёпанности. Сыновьям Бертольда в этом смысле работалось проще.

– Что‑то тухло сегодня, – пожаловался Басс сквозь зевок. – Может, сами бахнем по чарочке?

– А потом отец унюхает, и будем до конца луны намывать кухню? – буркнула Ним. – Ты кладезь дельных мыслей.

– Не, ну правда, – младший сын не унимался. Он уже перетёр все кружки и не мог усидеть без дела. – Дело к обеду, а у нас три с половиной калеки в зале. Что, где‑то деньги раздают, а мы не в курсе?

Нималия успела немного взбодриться и вновь обвела взглядом помещение «Морды». За столиками и правда оказалось только четверо привычных бедолаг в штопанных тулупах. Места по углам зала так и оставались пустыми, хотя в иные дни они заполнялись одними из первых.

– Погоди‑ка, – выпалила Ним, отбросив остатки сонливости. – А где все Лисы?

Басс выронил ложку, которой до этого отбивал неровный ритм по трактирной стойке. Лисы уже давно породнились с «Пёсьей Мордой», и девушка не могла вспомнить ни дня без их присутствия. Переезд Вариона в гостевую комнату это впечатление только усилил. К тому же, после Большого Новолуния в «Морду» зачастил и Крысолов. Вот только тивалиец был сам не свой после истории с Пастушкой. Он увернулся ото всех расспросов и лишь сказал, что «всё уладил, насколько мог». Ним решила не копать глубже.

– Видать, собрание у них, – из кухни медленно прошагал сам Бертольд. – Я утром выносил помои и видел белый дым над обителью.

– Хреново, пап, – отозвался Басс. – Без их монет вообще гиблое утро выдалось.

– Тут не в монетах дело, – прошептала Нималия. Она вспомнила весьма странный разговор накануне вечером. – Вчера Химера заходил, помните? Он сказал, что в Лисах что‑то происходит, и велел держаться подальше.

– Химера постоянно говорит странные вещи, – её младший брат фыркнул. – Приюту лет больше, чем нам. Что ему станет?

Их разговор прервался, едва ведущая на улицу дверь распахнулась. Нималия решила посмотреть, что за хам заявился в «Морду», и вышла из‑за стойки. Наглецов оказалось несколько. Целый отряд разномастных бойцов в утеплённых кожанках ворвался в главный зал кабака. Один из них, самый толстый, велел выпивохам выйти на середину помещения и держать руки на виду.

– Что тут, прощу прощения, происходит? – после протяжного вздоха спросил Бертольд. – Вы заведением не ошиблись?

– Твоя забегаловка? – толстяк поднял небольшую секиру и наставил её на хозяина «Морды». – Я Бардон из городской стражи. Нам сказали, что в этой дыре засели опасные бандюганы, так что мы решили проверить.

– Какие ещё бандюганы? – на гомон вышел заспанный Вийм.

– Ты знаешь, какие, брат, – произнёс из‑за его спины Арбо. – Я же говорил, что добром это не кончится.

– Значит, вы спорить не будете? – вопрошал Бардон. – Признаётесь. Верно я понял?

– Ни в чём мы не признаёмся! – Ним встала между роднёй и стражей.

– Малышка, дай мужчинам разобраться, – снисходительно ответил толстяк.

– Я тебе дам малышку…

Вийм не дал ей договорить. Он обхватил сестру и пронёс её через кухню прямо в обеденный зал семьи. Стражникам это не понравилось, и они устремились следом, но Бертольд успех захлопнуть дверь, а Вийм закрыл её на засов.

– Не нарывайся, – попросил старший брат. – Они сюда явно не беседовать пришли.

– Какого Чёрта, Вийм? – Нималия ударила его по могучему предплечью. – Мне не десять лет.

– Мамку я уже потерял, хватит, – Вийм предупреждающе вытянул руку и приготовился открыть дверь. – Беги через задний выход и найди Лис. Может, Химера сможет помочь.

– Но…

– Давай! – брат сорвался на крик. – Мы постараемся договориться со стражей сами, а ты нам так поможешь куда сильнее.

Нималия сдержала ругательства, что так и рвались из её горла. Она пожелала брату удачи, а сама схватила забытый с завтрака нож и поспешила к неприметной двери, которая вела во внутренний двор. Главный вход стража наверняка перекрыла, но оставался шанс уйти задами.

Дрожащими руками девушка сняла засов боковой калитки и вышла в крошечный переулок между «Мордой» и забором вечно недовольного Халькара. Дорога налево вела к основной улице этого района, вот только в узком просвете уже выросли две недружелюбные фигуры с бердышами.

Нималия бросилась в другую сторону, когда и там возникла тень. Но этот силуэт оказался знакомым.

Крысолов явно обрадовался встрече. Он побежал ей навстречу и даже обнял. Стражники какое‑то время недоумевали в своём конце переулка, но оставались готовы к погоне.

– Я думал, что опоздаю, – выпалил Ладаим поверх сбитого дыхания. – Ты как?

– Стражники вяжут мою семью, ты как думаешь? – Ним стиснула и зубы, и кухонный нож.