Осколки разбитых иллюзий

Неспособная стоять, со злостью плюхаюсь спиной на пристань. Жгучая смесь ревности и отчаяния бурлит во мне, не находя выхода. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, стараюсь себя успокоить. Я лежу, не двигаясь, уже долгое время. Наблюдаю, как облака, словно корабли, плывут по небесной синеве. Щебетание птиц и еле слышный плеск воды действуют на меня словно терапия в кабинете психолога. Возможно, мне стоить обратиться к специалисту, чтобы разобраться со своей жизнью и с теми дровами, что наломала? Говоря о дровах, нужно всё же выяснить, что стало с «пнём» по имени Инглаб. Убедиться, что подонок жив, а не умер где‑то под забором. Возможно, Азра права и стоит рассказать обо всем Дамиру. Брат всё уладит, он решит вопрос так, что Инглаб никогда больше не осмелится подойти ко мне. Но насколько это правильно? Взять и перекинуть свои проблемы на другого человека, даже если это и твой брат. Как же иногда я ненавижу себя за несамостоятельность и опрометчивость.

«Я тебя не виню. Сложно вырасти ответственной за свои поступки, когда у тебя четверо братьев, опекающих тебя, и отец, что преподносит тебе все на блюдечке», – как‑то сказала Азра. Права ли подруга? Или я опять стараюсь перекинуть вину и найти себе оправдание? Кажется, мне определённо нужен мозгоправ.

Адэм

Последнее, чего мог ожидать Адэм в тот день, – присутствия Камиллы в доме матери. С того момента, как они слились в поцелуе, его разум помутнел и он потерял контроль над собой и своими действиями. Это была не просто ошибка – это был провал. Узнав, какая она на вкус и запах, он теперь только о ней и думал. Думал, даже когда спит. Боялся вновь оказаться с ней наедине, потому что ему до взрыва в венах хотелось завершить начатое. Ему до чёртиков хотелось оказаться в ней. Зарыться в её волосы и ловить губами её дыхание. У него зудело в груди и печёнках от этого желания, от этой чёртовой одержимости ею. Он проклинал себя за то, что позволил подобному произойти. Он и раньше сходил с ума по ней, но после того случая в клубе она стала для него подобна гранате в руке, из которой выдернули чеку. Он собственноручно запустил механизм самоуничтожения. Ему нужно было как‑то исправить всё, обезопасить себя от неё. Если он поддастся своим инстинктам, то перестанет уважать себя и свои принципы. Сейчас он стоит на балконе и не сводит глаз с пристани, где оставил Камиллу полчаса назад. Видит, что она лежит неподвижно, раскинув руки в стороны, и с трудом сдерживает себя, чтоб не кинуться туда. «Что творится в её черепушке? Что она опять замышляет?» – проносится в его мыслях.

– Мне любопытно, что ты разглядываешь тут уже полчаса? – рука матери ложится на плечи Адэма.

Она встает рядом с сыном, смотрит в направлении, куда устремлён его взгляд, и видит, что вдали, на пристани, кто‑то лежит.

– Что там? Неужто кому‑то из гостей плохо? – встревоженно говорит женщина.

– Мама, что тут делает семья Низами? – не глядя на неё, спрашивает Адэм.

По тону сына Мелисса сразу понимает, что он в гневе. Только сейчас она замечает, как напряжены мышцы на его руках. Он всё ещё не сводит взгляд с пристани.

– Там Камилла? – озвучивает догадку женщина. – С ней всё хорошо?

Адэм отрывает взгляд от девушки и переводит на мать, оставляя её вопросы без внимания. Когда женщина понимает, что он не собирается отвечать, говорит:

– А с каких пор Низами стали нежеланными гостями, Адэм? Может, ты расскажешь, что происходит? Какая кошка пробежала между тобой и Муразом? У вас проблемы в бизнесе?

– Ничего подобного нет, мама.

– Тогда, какого чёрта, ты собрался нарушить слово, данное отцу? И что значит твой звонок среди ночи и просьба найти тебе невесту? Ты хоть понимаешь, в какое положение меня ставишь? И теперь, когда я устроила вот это всё, – она разводит руками, – пригласила сюда все достойные семьи с дочерями, чтобы ты мог сам познакомиться с ними, ты не сводишь глаз с неё, – Мелисса кивает головой в сторону пристани.

– Я не знал, что ты всё это устроила для этого, – удивляется он. – Глупая была затея.

– Ну, спасибо! – с укором отвечает Мелисса.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, но не понимаю, что в таком случае делает среди других девушек Камилла?!

– А как, мой дорогой, ты себе всё это представлял, когда позвонил среди ночи с просьбой найти тебе невесту? Может, мне сразу нужно было сообщить тебе о дате твоей свадьбы? Что касается Камиллы, то я считаю, она не менее достойная тебя девушка, поэтому она тоже тут! Так что прошу тебя хорошо подумать, прежде чем принимать какие‑либо решения. Если тебе нужна жена, выбери её, пожалуйста, сам!

Женщина смотрит на сына сурово, потом её взгляд теплеет. Она понимает, что с ним что‑то происходит, но не может подобрать нужных слов, чтобы поговорить. Она давно потеряла ключ к нему. Нить, что связывает мать и ребёнка, давно ослабла между ними. Адэм был еще маленький, когда она рассталась с его отцом. Потом в её жизни появился другой мужчина, но сын не хотел принимать отчима. Так и не простил матери того, что она вышла замуж. Он считал её виноватой в том, что он долгое время не знал своего родного отца, не общался с ним. Женщина вздыхает. Возможно, она действительно виновата. Может быть, ещё не поздно всё исправить?

– Послушай, сын, я хочу, чтобы ты знал. Жену нужно выбирать не по уму, не по статусу, не по её репутации и материальному положению. Жену вообще не нужно выбирать. Для начала нужно полюбить. Когда ты обещал папе, что женишься на дочери Низами, я была зла на твоего покойного отца, что он попросил тебя о таком. Я не хотела, чтобы мой сын жил с человеком, к которому ничего не испытывает. Но потом, когда я увидела, как ты смотрел на Камиллу, мне показалось, что ты влюблён в эту девушку. Я была рада, что всё так обернулось. А сейчас ты зол и раздражён. Что же такое произошло, Адэм? Почему ты всё усложняешь, сын?

– Я разберусь, – сжимая пальцами переносицу, устало выдавливает из себя Адэм, опираясь спиной о перила.

– Хорошо, дорогой, ты уже большой мальчик. Уверена, что разберёшься.

Мелисса с трудом сдерживает в себе порыв обнять и поцеловать сына. Ей вспоминается время, когда он был маленьким и сам бежал к ней с распростёртыми объятиями и подставлял щёку для поцелуя. Теперь же он взрослый мужчина, который даже не смотрит на неё и прячет ото всех свои чувства и мысли.

– Я пойду. Нужно проконтролировать подготовку к ужину, – говорит она, слегка касаясь ладонями плеча сына, и отходит от него.

– Мама, – окликает её Адэм. – Отправь за этой ненормальной кого‑то, или она прожжёт на солнце последние мозги.

– Хорошо, – не сдерживает улыбки женщина. – Жена с мозгами лучше, чем без них.

Когда мать уходит и Адэм остаётся один, он опять погружается в свои мысли. Теперь он размышляет, насколько правильным было просить маму подобрать ему невесту. Он действительно всё усложнил, сам собственноручно погрузил себя в дерьмо, из которого теперь нужно как‑то выбираться. Жениться на другой девушке больше не казалось ему такой гениальной идеей. Какого чёрта он решил, что, женившись на другой, он уладит вопрос с женитьбой на Камилле?

Когда мама позвонила и пригласила провести выходные вместе, он понятия не имел, что та собирается устроить. Он был удивлён количеству гостей, которые стали съезжаться к ним с утра пораньше. Но даже тогда не придал этому значения. Он бы так и не понял, если бы мать сама не сказала ему об этом. А ведь действительно, все гости, что приехали к ним, были с дочерями, на которых он даже не обратил внимание. Запомнилась только одна, кажется, её зовут Лали. Она застала его одного у пристани, и у них завязался разговор, за которым их и застала Камилла.