Осколки разбитых иллюзий

Адэм сидит, откинувшись на кресле и запрокинув ноги на стол. В наушниках звучит тяжёлый металл. Громкий надрывной рёв любимой группы Depeche Mode заглушает внутренний голос и мысли. Вот уже несколько часов он смотрит в одну точку и боится прикрыть веки. Стоит ему только это сделать, как перед глазами появляется образ проклятой Камиллы Низами. С помощью музыки ему удаётся не думать о ней, спрятаться от самого себя. Вместе с музыкантами он мысленно кричит слова песен. Что угодно, только не мысли о ней. Только не её губы, из которых льются ядовитые слова, не её глаза, на дне которых плещется пламенная страсть. Он находится в состоянии, близком к нирване, когда уже ничего не волнует, будто в трансе и не в этой вселенной.

В кабинет входит Мелисса и щёлкает выключателем. Полумрак в кабинете испаряется, озаряя всё вокруг ярким светом, но Адэм никак не реагирует. Женщина размашистым шагом движется прямиком к сыну, не церемонясь, вытаскивает беспроводной наушник из его уха, и только тогда он замечает мать.

– Какого чёрта? – вырывается у него.

– Вот именно, сын! Какого чёрта? Ты не слышишь, что происходит вокруг?

Адэм убирает ноги со стола, выключает музыку на айфоне, вытаскивает второй наушник, бросает его на стол. Смотрит на мать вопросительно.

– Камиллы нигде нет! Уже несколько часов мы не можем её найти, перевернули всё вокруг!

При упоминании девушки Адэм невольно морщится. «Сколько ни убегай от неё, всё равно настигнет», – произносит он мысленно.

– Может, она уехала домой? – с ухмылкой отвечает он матери. – Возможно, здравый смысл всё же иногда посещает её голову. Попробуйте набрать её номер.

– Адэм! – с возмущением одергивает женщина сына. Её тон говорит о том, что она на грани отчаяния. – Ты считаешь всех идиотами? Она оставила мобильный в спальне!

Она продолжает нависать над сыном, сверлит его взглядом.

– А от меня чего ты хочешь? Ждешь, что я побегу её искать?

– Перестань паясничать, Адэм Берк! Девушки нигде нет! Мураз на грани сердечного приступа, а ты тут спокойно сидишь и слушаешь эту дьявольскую музыку.

Мелисса замолкает, оглядывается на открытую дверь, и только сейчас Адэм слышит, какой переполох и шум стоит в гостиной. Мать переводит взгляд обратно на него и, понизив голос, произносит:

– Девочки говорят, что, когда видели её в последний раз, она искала тебя. Что ты сделал с Камиллой? Где она?

– Ты подозреваешь, что я убил её и спрятал труп? – спрашивает он издевательски. – Признаюсь, мне именно так и хотелось сделать.

Он вспоминает их встречу днём и то, как она вывела его из себя. Ему действительно хотелось убить её, но только после того, как бы поимел её прямо в конюшне. Как только он увидел её там, то понял, что пропал. Короткий желтый сарафан в дурацкий мелкий цветочек практически ничего не скрывал, а лишь подчёркивал все изгибы и выпуклости её восхитительного тела. Её распущенные растрёпанные волосы и лицо без грамма косметики производили впечатление, будто девушка только встала с кровати. Он отметил, как её грудь поднимается и опускается. Понял, что она взбудоражена чем‑то. В таком виде Камилла была слишком восхитительна, чтобы смотреть на неё дольше пяти секунд. Они были одни в конюшне, и воображение Адэма, против его воли тут же нарисовало картины того, как его руки ложатся на её талию, притягивают к себе. Как он жадно целует её губы, когда она упирается спиной в деревянную стенку конюшни. Как он задирает ей платье, её ноги обхватывают его торс и он погружается в неё. Он хотел слышать, как она стонет, заставить выкрикивать его имя. Ему до осточертения хотелось знать, как она кончает, как меняется при этом её лицо.

«Она была с другим мужчиной, он прикасался к ней, трахал её в разных позах, она стонала для него, кричала не твоё имя», – напомнил ему внутренний голос, и Адэм почувствовал, будто удары молнии попали ему в самое сердце. Лицо ублюдка, с которым он её видел, всплыло в памяти, и Адэм обезумел. Почувствовал такую ненависть к девушке, что, когда она заговорила с ним, ему захотелось прикончить её. Ранить и заставить почувствовать ту же горечь, что испытывал он сам.

– Адэм Барк, прекрати шутить! Ты действительно не понимаешь, как всё серьезно? Уже темнеет, Камиллы нигде нет. Только что сообщили, что пропала также одна из лошадей. Она, скорее всего, ушла кататься и заблудилась.

Слова матери о том, что пропала ещё и лошадь, отрезвляют Адэма. Он вскакивает на ноги.

– Почему ты сразу не сказала?!

Он чувствует, как в висках застучало, а внутри всё перевернулось, и быстро направляется к дверям. В гостиной сталкивается с Муразом, на котором нет лица.

 

Конец ознакомительного фрагмента