От судьбы не убежишь
– С ним тебе тяжелее будет жить. Никита в тебе души не чает и позволяет слишком много. Ищет компромиссы. Александр, наверное, любит тебя, но он жестче твоего мужа. Смотри, дочка, не ошибись…
– Ты о чем? Не понимаю. Я замужем… – прикинулась дурындой.
Мы дошли до дома, поэтому замолчали. Разговор был не для посторонних ушей. Зачем всем знать, что мы встретились с человеком из прошлого? Сегодня ночью я просто спала. Отсыпалась.
Утром я сказала Никите, что хватит меня опекать, и уехала на работу одна. Никита сидел растерянный. Ничего не понимал, только чувствовал, что неуловимо поменялось что‑то. А может, просто показалось. Но впервые Иришка сказала, как отрезала. Поеду одна и точка….
На работе я не только работала. До десяти часов сделала все, что наметила. До обеда еще оставалось много времени. Я созвонилась с Айболитом и попросила, чтобы свел меня с хозяйкой Матрены. Он пообещал перезвонить. Через пять минут сказал адрес, куда мне подойти. И я пошла.
Хозяйка Матрены – простая пенсионерка. Целыми днями она сидит дома и ничего не делает. Внуками бабулька не занимается. Муж помер, а сын живет отдельно. Так что ни от каких дел я ее не оторву, и никто нам не помешает нормально пообщаться.
Позвонила в звонок. Дверь мне открыла симпатичная старушка, а за ней стояла та самая Матрена. Холеный доберман у бабульки. Странный выбор сделала пенсионерка. Обычно старушки выбирают шпицев или вообще мелких дворняг. Те избалованы своими хозяйками сверх меры. Лают почем зря. Этакие трусливые создания: брешут не переставая, а чуть что – за ноги хозяйки прячутся. А тут породистый доберман. Странный выбор…
– Здравствуйте. Я вам звонила. Я от Айболита…
– Здравствуй, дочка. Заходи.
Отошла от двери. Доберман тоже отошел и пропустил меня в квартиру. Но далеко от меня не отходит. Караулит. Вдруг я с плохими намерениями…
– Что ты хотела спросить?
– Я про то происшествие с головой. Вы же голову нашли?
– Голову Матрена нашла.
– И что дальше?
– Соседка полицию вызвала.
– А вы место происшествия осматривали?
– Нет, конечно. Мне сразу плохо стало.
– То есть вы ничего не видели?
– Соседка моя видела. Она голову в кустах нашла. Она показания давала и даже эту голову сфотографировала.
– Где ее найти можно?
– Третий этаж. Прямо надо мной она живет. Только она вредная очень. Может прямым текстом послать. Противная. У нас ее весь двор ненавидит.
– А я попробую все‑таки ее разговорить. Авось получится…
– Бог в помощь. Василий сказал, что ты можешь маньяка найти.
– А что полиция говорит?
– От полиции с тех пор ни слуху, ни духу…
Я попрощалась с хозяйкой Матрены и пошла наверх. Позвонила. Раздался звонок – гимн России. Бабулька любит Родину. С такой мы быстро найдем общий язык. Она патриотка и не позволит какому‑то маньяку запугивать свой двор. Здесь она командует и поддерживает порядок, а все остальные должны ее слушаться. И маньяки в том числе.
Дверь резко распахнулась. Напротив меня стояла бабка разбойного вида. Этакая атаманша с цигаркой в зубах. С самой настоящей самокруткой. На голове ее красовалась турецкая красная феска с кисточкой. Тощее тело прикрывала футболка с матерной надписью на английском языке. Поверх нее на плечах болтался яркий шелковый китайский халат. Лосины обтягивали худые ноги, а завершали живописную картину турецкие тапки с загнутыми носами. Стильно бабка приоделась – прям турецкая атаманша получилась. Эту старушку лучше злодеям не злить. Иначе маньяку несдобровать…
Лицо ее выглядело так, как будто его сжали в кулаке, а потом отпустили. Оно так смятым и осталось. Если у предыдущей пенсионерки лицо было доброе, то у этой оно давало понять, что встречный человек, если не уберется с пути или не выполнит приказ, будет уничтожен на месте без суда и следствия. Его просто казнят. Семь раз…
– А вдруг эта бабка и есть маньячка? – мелькнула у меня шальная мысль. Уж больно злобно она выглядела. Буравила меня глазками и перекатывала цигарку из одного угла рта в другой.
– Что надо?
– Поговорить.
– Зачем?
– Про труп.
– Я тебя не спрашиваю, про что? Я тебя спрашиваю, зачем? Мне зачем с тобой говорить.
– Найти и поймать маньяка хочешь? – стала я разговаривать с ней на ты. А чего с ней разводить политес? Она же со мной не церемонится…
– Проходи, – отошла она в сторону, пропуская меня.
– Куда идти?
– В залу проходи.
– Вы не москвичка?
– Лимита. И что?
– Откуда вы родом?
– Из СССР. Знаешь, что это?
– Союз Советских Социалистических Республик.
– А многие уже и не знают, что это такое.
Лимитой раньше называли тех иногородних, кто ехал за длинным рублем и за жилплощадью в Москву. Из разных республик и городов СССР ехали в столицу молодые специалисты. Да и простые чернорабочие. Рабочие руки Москве всегда были нужны. Во времена бабкиной молодости распределяли квартиры бесплатно, по очереди на жилье. Видимо, таким образом, будучи лимитой, она и получила свою квартиру в хорошем районе Москвы.
Я зашла в зал и осмотрелась. Бабка была одинока: ни детей, ни мужа, ни тем более внуков у нее не было. Может и был когда‑то муж и дети, но теперь их рядом с ней нет. Живет она явно одна. Одинокая бабка – мечта мошенников и черных риэлторов. В квартире был идеальный порядок. Навела марафет сначала у себя, потом принялась строить всех. Бабка – немка в душе. Ей нужен порядок…
– Вы же вызвали полицию, когда голову обнаружили?
– Ну и?
– А вас ничего не смутило?
– Голова в кустах меня сильно смутила, – решила она поехидничать.
