От судьбы не убежишь
Не знаю, как другие люди, но лично я без чашки горячего кофе не жилец. Голова совсем не работает, как будто без чашечки крепкого сладкого кофе шестеренки в моей беспутной головушке отказываются напрочь крутиться…
Учитывая, что в офисах работают трудоголики и им некогда готовить дома, мы сдвинули график работы на час вперед. Теперь мы открываемся в девять, чтобы обслужить офисных работников. Они знают, что здесь их всегда вкусно накормят сытным завтраком на любой вкус, и кофе с собой можно в офис захватить. Закрываемся мы поздним вечером в одиннадцать часов и работаем до последнего посетителя. Хорошо, что живем рядом и можно работать допоздна…
Я вышла в зал. Смотрю, сидит знакомый клоун‑неудачник Славик Горячев. Скучает…
– Привет, Славик.
– Привет.
– Чего хмуришься?
– Да так… Проблемы.
– Какие, если не секрет.
– С матерью.
– Странно. Она в тебе души не чает. Какие у тебя могут быть проблемы?
– Не могу сказать. Это не моя тайна.
– И все‑таки в чем проблема? Это касается Аркадия Самойлова?
– А ты откуда знаешь?
– Просто два плюс два сложила. Узнал страшную тайну?
– Ты никому не скажешь?
– Я похожа на сплетницу?
– Да нет, вроде бы… Просто это не моя тайна. Ну ладно, расскажу. Все равно посоветоваться не с кем. Точно никому не скажешь?
– Зуб даю…
– В общем, мой отец мне не отец.
– Скажи яснее.
– Мой официальный отец не является моим биологическим отцом. Так ясно?
– Откуда новость?
– Мама рассказала. Проболталась…
– Странно. Она не хотела тебе говорить.
– Ты знала?
– Знала.
– Знала и молчала?
– Ты сам ответил на свой вопрос. Это не моя тайна была. Такое твоя мама сама должна была тебе рассказать.
– Вот она меня и ошарашила.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю. Я просто из дома сразу убежал…
– И убежал прямо сюда? К нам в кафе? Чего так далеко от дома ускакал?
– Да так…
– Хотел со мной посоветоваться?
– Да.
– Почему со мной?
– Доверяю.
– Это сильный аргумент. Так чего тогда здесь сидишь?
– А что делать?
– Снять штаны и бегать… Пойдем ко мне в офис и там поговорим по душам. Ты маме позвони, успокой ее и скажи, что все с тобой в порядке, что ты здесь.
– Думаешь, надо?
– Конечно, надо! Она же переживает! Ее чудо куда‑то ускакало, ничего не сказав. Вдруг ты с собой покончить решил? Вдруг по дурости ей бойкот объявишь? Она теперь места себе не находит…
– Думаешь? – он уже улыбается во весь рот.
– Да тут и думать не надо. Звони! Успокой маму!
Славик позвонил своей маме. Сказал, чтобы она не беспокоилась и с ним все в порядке. Объяснил ей, где находится. Сидит и смотрит на меня, как на спасителя.
– Славик, ты как узнал, что я здесь работаю?
– Пришел как‑то наниматься клоуном и узнал, что это твое кафе.
– Не взяли?
– Клоуном не взяли. Дети разревелись так, что еле успокоили.
– Почему?
– Говорю же, клоун из меня страшный получается.
– Костюм и грим у тебя с собой?
– Ну да. Просто здесь заказ недалеко. Прихватил вот, – стал он почему‑то оправдываться.
– Тогда покажи мне, какой ты страшный клоун… Повесели…
Только Славик стал одевать костюм клоуна, как появился Никита. Глазами засверкал, весь напрягся. Того и гляди в драку кинется.
– Знакомьтесь. Это мой муж Никита, а это сын Аркадия…
– Нет, – замотал головой Славик.
– Что нет? – удивленно спросила я.
– Он мне не отец. Я сын Горячева.
– Ну и правильно. Вот так уверенно и маме это скажи. Ей это жизненно необходимо.
– Что необходимо?
– Знать, что она тогда абсолютно правильно поступила. Ей нужно быть уверенной, что ты ее по‑прежнему любишь.
– А…
– Показывай, какой ты клоун. Надо же понять, почему тебя дети боятся.
Славик загримировался, и стало страшно даже мне. А я все‑таки не ребенок, а взрослый человек. В общем, он выбрал такой цвет помады, что казалось, будто он напился крови. Тут любой взрослый человек испугается, не то что дети несмышленые…
– Иришка, в таком виде его к детям выпускать нельзя, – сказал Никита.
– Ага. Согласна.
– А что же делать? Что я делаю не так?
– Понимаешь, Славик. Лицо у тебя в гриме страшным становится. Кто тебя так научил краситься? Твои коллеги?
