От судьбы не убежишь
– Тебе зачем?
– Мужу пригодится.
– Ты дура?
– Нет. В том‑то и дело, что нет. Я‑то как раз умная. Дураки с мостов прыгают. Ты же все равно прыгнешь, а куртку жалко.
– А меня тебе не жалко? – заинтересованно спросил он.
– Нет. Я тебя не знаю. Сам подумай. Ты прыгнешь с моста, тебя же не сразу вытащат. Ты станешь синим, разбухнешь и вонять станешь от трупных ядов. Хорошая и дорогая куртка будет испорчена от воды. Получается, что ни себе, ни людям. Тебя же наверняка хоронить некому. Значит, сожгут в крематории за счет государства. И куртку с тобой вместе. А вещь‑то хорошая. Жалко… Сделай доброе дело напоследок, отдай мне куртку…
– Почему некому меня хоронить? С чего ты это взяла? – спросил, а перед глазами промелькнуло укором огорченное лицо матери. Представил, как она по нему убиваться будет. Верующая она у него…
– Ты вот с моста прыгаешь, и никто тебя не уговаривает жить. Значит, ты одинок и никому до тебя дела нет.
– Допустим. И что? Если я одинок, то меня не жалко? – удивленно спросил он беспардонную тетку.
– Если ты один, значит, сам решил, что лучше быть одному. Чего тебя жалеть? Если спрыгнуть решился, то уже определился, что никому не нужен, никого не огорчишь и не опечалишь своим преждевременным уходом на тот свет. А куртка у тебя дюже хорошая. Мужу в самый раз подойдет. Хоть кому‑то пригодится. Отдай, не будь жадиной. Зачем она тебе там? Туда все голыми попадают, только простыней укутанные. Куртки на том свете не положены…
От этого странного разговора у него уже закипали мозги. Он‑то надеялся, что она его от греха отговаривать будет. Надеялся, как видно, зря. Только шкурный интерес у тетки к нему. Меркантильная тварь…
– А ничего, что рядом Храм Христа Спасителя? Не стыдно? – решил он ее усовестить.
– Ой, кто бы говорил? Он мне еще мораль читать будет. А сам на глазах Господа прыгнуть собирался. Ничего? Грех совершить решился! Ты в курсе, что самоубийство – тяжкий грех? Самому не стыдно?
– Как‑то не подумал. Просто рядом живу… – стал он почему‑то перед этой нахалкой оправдываться.
– Так, хватит тянуть резину. Отдавай куртку и сигай в реку себе на здоровье. Некогда мне с тобой задушевные разговоры разговаривать. Меня дома ждут. Да и замерзла я, – нагло потребовала циничная женщина. Именно потребовала, а не попросила. Это и вывело Дениса из оцепенения.
– Ах ты, тварь! Куртку тебе?
Возмущению Дениса не было предела. Он тихонько перелез обратно и стал подступать к нахальной тетке. Бессовестная бабенка поняла, что сейчас получит и не куртку для мужа, как хотела в своих мечтах, а совсем другие подарки, которые ей навряд ли понравятся. Поэтому резво развернулась и, что было сил, побежала в сторону храма искать спасения.
Денис не стал ее догонять. Сдалась она ему. Много чести. Да пошла она. Может, оно и к лучшему, что заговорила с ним циничная хапуга. Не готов он к последнему прыжку. Совсем не готов. Да и маму навестить надо. Он не спеша пошел в магазин, чтобы купить гостинцы. Хотя бы попрощается с мамой нормально, по‑человечески. Расскажет ей напоследок, как сильно ее любит. А то как‑то не по‑людски получается: уйдет, не попрощавшись…
Тетка тем временем направилась в Храм Христа Спасителя. Довольная от того, что и этот заблудший передумал с собой покончить. Ох, сколько же их, разуверившихся в милости Господней, сюда топиться приходит. Слабые духом стали люди, и совсем не стало в них жизненной воли…
А тем временем у нас в детском кафе был праздник. Справляли день рождения. Славик зажигал в костюме клоуна. Дети визжали, захлебываясь от восторга. Успех был грандиозный. Не соврал Славик: с детьми общаться он точно умеет. Вон как они его облепили, как пчелы на мед слетелись…
– Где ты такого феноменального клоуна откопала? – спросила меня Альбина Владимировна.
– Да в деле одном копалась, и вот такой побочный эффект: клоуна накопала приличного.
– Приличный – это слабо сказано. Смотри, как дети счастливы. Этак у нас постоянно зал арендовать станут только из‑за клоуна.
– Согласна. Расширяться надо. Рядом новое кафе открыть можно.
– Где?
– Полкилометра от нас.
– Посмотреть бы надо.
– Посмотрим. Как народ схлынет, съездить можно будет. Ресторанчик там закрылся.
– Почему?
– Пока не знаю точно. Просто хозяин помещения настоятельно попросил их покинуть занимаемую площадь. Хочу с арендаторами переговорить. Вдруг не в них дело? Может, хозяин помещения жадный…
– А мы потянем? Аренда там дорогая?
– Попытаемся так же все сделать, как здесь. Клиентов будет много. Клоун у нас уже есть, ассортимент оставим тот же и поварят наймем. Сделаем чисто детское кафе. Полностью детское. А этот зал заберем под зал с караоке.
– Думаешь, так лучше?
– У нас в основных залах люди стоять стали долго и места постоянно заняты. А перед закрытием вообще людей валом. Приходится ждать, когда они доедят. Иногда кафе закрываю аж в полночь. Да и офисные работники хотят в тишине посидеть. Детские крики даже сюда долетают.
– Ну да. Особенно сейчас, когда они визжат от восторга.
– Точно. Здесь будут только для взрослых залы. А там все свои будут. Будет полностью детское кафе. Визжать можно от души, бегать, прыгать, играть. Специальный отсек сделаем для непосед. Раздолье для разбойников…
– Хорошая задумка. Только для этого денег много надо.
– А наследство мое на что?
– Оформила? Много там денег оказалось?
– Много. Даже не ожидала, что так много будет. Не знаю, что с этим счастьем делать.
– Или с несчастьем… – поправила меня Альбина Владимировна.
– Может, и так…
– Хочешь совет? Ничего не делай. Просто живи, как до этого жила.
– Я решила по справедливости поделить наследство.
– Справедливость – это хорошо. Это правильно.
– Деньги – вещь мистическая, на мой взгляд. Они ниоткуда приходят и в никуда уходят. А совесть с нами остается на всю жизнь. Я деньги на доброе дело немного потрачу.
– Это точно. А совесть с нами остается… – задумчиво повторила за мной Альбина Владимировна.
– Сегодня смотреть будем помещение? – спросила ее.
– Ты с Иринкой поедешь и посмотришь. У вас рука легкая. Глядишь, у вас опять все получится.
