Пандемия любви. Том 2

– Вы не надоедаете мне, Олег, – сообщила я несколько мягче. – И я правда рада, что вы позвонили.

– Вы правда рады? – спросил он с явным изменением в голосе.

– Правда, – кивнула я, словно он мог это увидеть.

Он снова помолчал, похоже, собираясь с мыслями, потом сказал:

– Ну что ж, тогда могу считать, что мы с вами очень содержательно поговорили. Во всяком случае, сегодня я услышал именно то, что хотел.

– Вы хотели услышать, что я вам рада?

– Определённо. Вас это удивляет?

– Не знаю. Наверное, – проговорила я, ничуть не покривив душой.

– Это странно, – сказал он задумчиво и добавил: – Больше скажу, Лиза – я хотел бы услышать это и завтра. И очень на это рассчитываю. А теперь должен пожелать вам спокойной ночи.

Ответить я не успела, ибо раздался щелчок, и экран погас. Я довольно долго просидела, зажав в руке телефонную трубку. Потом поднялась и отправилась в комнату искать сигареты.

 

* * *

 

Он не позвонил на следующий день.

Мы с Алинкой допоздна раскладывали по местам одежду, готовили ужин, потом, ближе к вечеру, долго возились с компьютером, подключая технику и наводя порядок на письменном столе.

Вероятно, я не думала о нём всё это время, да и некогда было, день пролетел незаметно, мы устали, и время бежало стремительно. Мы болтали о жизни, о прошлом, о том, как постигнуть премудрости новой работы и тайны профессии, которая Алину и в самом деле всерьёз зацепила. Меня это радовало, и никакие другие мысли голову, к счастью, не посещали.

Однако ближе к полуночи я вдруг почувствовала, что настроение моё резко меняется. Настоятельное желание вернуться домой захватило меня настолько, что я отчаянно заторопилась, да так, что едва не забыла сумку, но, спохватившись, вернулась и тут же вылетела обратно на лестницу, наскоро чмокнув Алинку. Та, к счастью, ничего не заметила и, поблагодарив на прощание, с улыбкой захлопнула дверь.

 

Бросив ключи в коридоре, я немедленно проследовала в комнату и, с ногами забравшись в кресло, уставилась на экран телефона.

И что дальше? Отчего это я вдруг так заторопилась? Имеется ли причина такой внезапной поспешности, хотелось бы знать? Нет, всё в порядке, я просто устала, насыщенный день, да и кот не кормлен… Точно, кот. Вот он, крутится под ногами, ждёт пайку. А ведь я даже не заметила его… надо же, впервые такое…

Исполнив свой долг по части «вискас», я тут же вернулась назад, к телефону, и снова уселась, не сводя глаз с экрана.

Это ещё что такое? Совершенно новое ощущение. Будто это и не я вовсе, а кто‑то совсем незнакомый, с которым мне пока что не очень уютно и даже тревожно. Всё это довольно странно. Кажется, он вчера говорил, будто снова хочет услышать, что я ему рада?

Размышляя подобным образом, я опять отправилась в кухню, включила чайник, потом снова вернулась за трубкой, положила её перед собой и наконец устроилась за столом. Нажала на кнопку – экран послушно засветился. Проверила звук – работает.

Сомнений не оставалось – я жду его звонка.

 

* * *

 

На следующий день Алинка плотно взялась за рукопись, и я тоже сделала вид, что работаю. Мы изредка перезванивались, обмениваясь впечатлениями. Днём я даже заскочила к ней на полчасика, притащив из магазина свежие булочки, мы выпили кофе, и я снова удалилась, дабы не сбивать ей рабочий настрой.

Когда в полночь запиликал телефон, я чувствовала себя настолько уставшей, словно самолично разгрузила несколько вагонов с углём, внезапно прибывших из шахты. Единственное, чего я хотела, это снова услышать его голос.

– Здравствуйте, Лиза. Ну как, отдохнули после вчерашнего? Я решил не беспокоить вас, уверен, вчера это было бы излишне.

По прошествии этих суток я так вовсе не думала, но сообщать ему об этом опять же сочла неразумным.

– Спасибо, Олег, всё в порядке. Мы чудесно провели время, несмотря на усталость.

Он немного помолчал, потом сказал:

– Ну что ж, я рад, что вы приятно провели время. Уверен, обо мне вспоминать было некогда.

«Разумеется, некогда. Если не считать вчерашней бессонной ночи и сегодняшнего дня с утра и до самого вечера».

– Да, я сразу уснула, едва возвратилась домой, – сообщила я, нервно накручивая на палец прядь волос.

– Вот видите, как полезен физический труд. По себе знаю. В таких случаях обычно сплю как убитый, – изложил он таким голосом, словно собирался сказать совсем другое.

Я решила, что следует поинтересоваться его делами.

– А вы как, работали целый день? Голос немного усталый…

– О, сегодня и вы проявляете чудеса проницательности. Это хороший знак, – отозвался он с улыбкой в голосе.

– Вы думаете? – расслабилась я. – И что же это знаменует, по‑вашему?

– То, что я не зря проявил столько выдержки, чтобы заставить себя не звонить вам целых двое суток, – перестал смеяться он.

Ну вот и приехали. Расслаблялась я совершенно напрасно. Это вовсе не то, что мне следует позволять себе ныне и присно и во веки веков…

– Олег…

– Я чертовски скучал… если вам это интересно. Мне было трудно вчера не позвонить вам… и сегодня я вновь хотел бы услышать, что вы по этому поводу думаете… Я наглец? – спросил он жёстко.

– Пожалуй, да, – отозвалась я после паузы, сама испугавшись того, что ляпнула, поэтому совершенно искренно добавила: – Но сказать, что мне это не нравится, было бы ложью.

Электрический разряд из трубки, возникший в ответ на мои слова, был столь очевиден, что я почти задохнулась.

– Ах, какие прекрасные слова… – услышала я его голос после довольно длительной паузы. – Я даже не смел на это рассчитывать. Значит, вы всё‑таки думали обо мне?

– Целую ночь, – не выдержала я, чувствуя, что, кажется, слетаю с резьбы.

– Давно не слышал ничего прекраснее, – произнёс он таким тоном, что меня бросило в жар. – И сегодня тоже?

– Да, – сказала я, совершенно не задумываясь о последствиях, – и сегодня…

– Лиза…

– Олег, я не знаю… – испугалась я того, что натворила, но он, похоже, вовсе не намерен был останавливаться.