По сказочным тропам
– Разверни, это тебе.
Аурелия развернула бумагу и ахнула. В бумажном свёртке лежало невероятно красивое платье жемчужного цвета. А дон Розарио продолжил.
– Всем нам тогда вечером очень понравилось, как ты пела. Даже меня, старика, растрогала. Я ещё не слышал, чтобы кто‑то так же прекрасно пел, и хочу чтобы тоже выступала с нами. Специально для тебя сделаю один номер музыкальным. Такой талант не должен пропадать. Платье я купил для выступления, но если откажешься, всё равно можешь оставить. В конце концов, надо же тебя как‑то приодеть.
Дон Розарио был прав. Единственное сменное платье Аурелии осталось в трактире, и артисты поделились кто чем смог. Вещи Клементинки были ей слишком малы, женщин в труппе не было, поэтому Ульрих отдал Аурелии свои запасные брюки, а д'Ардженто – одну из рубашек.
Аурелия прижала свёрток с платьем к груди.
– Дон Розарио, спасибо! О таком я даже мечтать не могла! Конечно же я согласна! Вы все столько для меня сделали, что совесть не позволит отказаться.
Следующим вечером цирк «Роза ветров» давал представление, на котором был дебют Аурелии. Она пела, и каждый зритель чувствовал, как отзывается в сердце её песня. Дон Розарио потом клялся, что за кулисами прослезились даже его сто одиннадцать мартышек, хотя они не понимали человеческий язык. А потом все чуть не оглохли – так громко зрители хлопали Аурелии.
Аурелия же поклонилась и убежала за кулисы.
– Пить! – выдохнула она, покачнувшись.
Дон Розарио подхватил её под руку, подавая флягу. Воды снова не хватило. Аурелию подвели к бочке, которую всегда оставляли за кулисами, и опять девушка осушила её всю.
Горожанам так понравилось выступление новой артистки, что цирку пришлось задержаться в О. дольше обычного, прежде чем тронуться в путь. В других городах музыкальный номер имел такой же невероятный успех, только за кулисами теперь всегда стояли две бочки – одна общая и одна для Аурелии. После пения ей всегда очень хотелось пить, и воды нужно было много.
Дон Розарио уже не думал о том, что они не успеют в М. до зимы. На заработанные от представления деньги можно было перезимовать в любом городке.
– Знаешь, д’Ардженто, – поделился он однажды с акробатом. – А ведь я правильно сделал, что тебя тогда послушал. Такого успеха у нашего цирка давно не было и заработков таких тоже.
– Я же говорил: добро хоть в воду брось, добром к тебе вернётся.
– Что верно, то верно. И, знаешь, – продолжил дон Розарио заговорщицки.– Я думаю уговорить Аурелию остаться у нас. Это же такой талант! Она станет настоящей звездой, и цирк благодаря ей прославится. Может, даже гастролировать по континенту больше не придётся. Что скажешь?
