Подарок смерти

До клиники он доехал, ни разу не застряв в пробке. В небольшой прихожей ветклиники его встретила молоденькая девушка и, приветливо улыбнувшись, спросила:

– А где же ваш питомец? Или вы хотите пригласить ветеринара на дом?

– Я сам питомец, – ответил капитан и по округлившимся глазам девушки понял, что ляпнул нечто, что не лезет ни в какие ворота, – извините, я не так выразился. У меня разговор к Константину Ермолаевичу. – Турусов развернул свои корочки.

– О! – вырвалось у девушки растерянно. – Я сейчас скажу о вас. – Она легко поднялась со своего места и скрылась за дверью кабинета ветеринара. Вернулась она почти мгновенно и проговорила просящим голосом: – Если у вас нет ничего срочного, то не могли бы вы пропустить вон ту кошечку? – девушка кивнула на молодого парня.

– Кошечку? – переспросил капитан, прикидывая в уме, можно ли хорошенького паренька назвать кошечкой. Хотя в нашем переменчивом мире и не такое возможно. Мысленно он прикинул, насколько срочным может быть его разговор к Пушкарёву, и, решив, что Крупенникову скорость уже никак не поможет, согласно кивнул. И тут, к огромному облегчению капитана, за пазухой парня что‑то зашевелилось и мяукнуло. Кошечка оказалась что ни на есть настоящей. Она высунула наружу серебристо‑серую пушистую голову и снова жалобно мяукнула.

– Да‑да, – проговорил капитан поспешно, – пусть проходит, я подожду. – И он сел на освободившееся место.

Ждать пришлось довольно долго. Прошло минут сорок, прежде чем открылась дверь и из неё задом вывалился хозяин кошечки. Он всё ещё продолжал благодарить ветеринара, поэтому пятился и повторял:

– Спасибо, доктор! Спасибо!

Наконец парень повернулся лицом и направился к столу девушки.

Турусов встал, дошёл до двери и посмотрел на девушку, но она была полностью занята разговором с хозяином пушистой любимицы.

Турусов постучал в дверь ветеринара.

– Да‑да, входите, – его наконец‑то пригласили в кабинет.

За столом сидел моложавый блондин. Даже не скажешь, что ему скоро на пенсию, если судить по тому, что он ухаживал за Агнией Артемьевной Евстратовой. «Хотя, – подумал капитан, – в наше время женщины не так уж редко встречаются с мужчинами, которые значительно моложе их». И лишь внимательно приглядевшись к Пушкарёву, Турусов заметил, что светлые волосы ветеринара сильно пересыпаны сединой. «Быть натуральным блондином совсем не так уж плохо, – промелькнуло в голове, – седина не бросается в глаза. Не то что на моих каштановых – один волосок, и тот сразу станет заметным».

– Вы ко мне? – спросил мужчина. – По делу? Сашенька сказала…

Турусов вспомнил, что на бейджике девушки было указано имя Александра, и кивнул.

Не дожидаясь приглашения, капитан пододвинул к столу доктора свободный стул, сел на него и развернул удостоверение.

– Я не совсем понимаю, зачем я мог понадобиться вашему ведомству? – растерянно спросил ветеринар.

– Вы знакомы с Агнией Артемьевной Евстратовой? – задал вопрос Турусов.

Пушкарёв сразу же вскинул на капитана встревоженный взгляд.

– Агния? Что с Агнией? – спросил он.

– Вы давно видели её?

– Прошёл год, два месяца и семнадцать дней. Она что, пропала?

«Как точно он помнит», – подумал капитан и проговорил вслух:

– Надо ли понимать это так, что с тех пор вы не виделись даже случайно?

– Да, это именно так. В большом городе столкнуться нос к носу, даже если живёшь в одном районе, трудно, но я к тому же избегал посещать места, где мы часто бывали с Агнией вместе, где она любила, по её словам, бывать с подругой или одна.

– Зачем же понадобилась такая предосторожность?

– После нашего расставания мне было бы очень больно видеть Агнию. Но почему вы меня об этом расспрашиваете? С Агнией что‑то случилось?

– Можно сказать и так, – подтвердил опасения Пушкарёва капитан. – Она находится в больнице.

– В больнице? Но она никогда не жаловалась на здоровье.

– Даже учитывая её возраст?

– На что вы намекаете? – рассердился Константин Ермолаевич.

– Только на то, что Агния Артемьевна не так юна, как вы это себе представляете.

– Я прекрасно знаю, сколько Агнии лет, – отрезал Пушкарёв, – она никогда не скрывала от меня своего возраста. – Так что же произошло с Агнией? – требовательно спросил он.

– Убит жених Агнии Артемьевны.

– Как то есть убит? – недоумённо переспросил мужчина.

– Его зарезали в собственной квартире.

– О господи! – вырвалось у Пушкарёва. – Бедная Агния.

«Он просто зациклен на Евстратовой», – подумал про себя капитан и проговорил:

– Я думаю, что уместнее было бы пожалеть Крупенникова. Всё‑таки он мёртв, а ваша знакомая жива.

– Вот именно, – нетерпеливо проговорил Пушкарёв, – он мёртв, и ему моё сочувствие совершенно ни к чему, а Агния жива, и, значит, она страдает.

– Можно сказать и так, – согласился капитан. – Я бы хотел узнать у вас, где вы были с вечера. – Он назвал приблизительное время убийства Крупенникова.

Турусов ожидал услышать в ответ, что Пушкарёв был дома один и никакого алиби у него, следовательно, нет. Но неожиданно для капитана Константин Ермолаевич смутился и пролепетал:

– Меня не было дома.

– Вот как?

«Неужто он при всей своей влюблённости в Евстратову не утерпел и завёл любовницу?»

– Меня и в городе не было, – продолжил ветеринар.

– Интересно…

– Ничего интересного! – неожиданно рассердился Пушкарёв. – Да, я злоупотребил своим должностным положением!

«Неужели Константин Ермолаевич соблазнил юную Сашу? Ай да ветеринар, ай да…» Додумать капитан не успел, так как Пушкарёв, набрав полную грудь воздуха, выдал:

– Ко мне приехал мой старый друг из другого города и уговорил меня поехать на ночную рыбалку! Я не мог ему отказать!

– Простите! – вытаращил глаза Турусов. – Чего вы морочите мне голову! Где здесь должностное преступление?

– Не преступление, а нарушение, если хотите, то злоупотребление. Дело в том, что в ту ночь я должен был дежурить в клинике. Но я упросил молодого коллегу заменить меня и, кажется, сорвал ему свидание с девушкой.