Позывной Ковчег. Книга третья. Миллениум

Александр очень захотел на рыбалку, но столько бумаг приходилось пересматривать каждый день, перед тем как Тимур шел с документами на доклад к руководству.

– А здесь поговорить нельзя? – с надеждой спросил он.

«Дэн» закатил глаза и с сожалением покачал головой.

Полковник «Егоров» немного подумал и решение пришло само:

– Точно, давай на майские праздники встретимся, я как раз успею переговорить с Элей.

– Пусть майские, – согласился Виктор и добавил:

– Рыба будет точно, а может быть ещё успеем и до комаров. В июне там просто ад.

 

* * *

 

Через несколько дней, перед самыми майскими праздниками, в Москву приехала Эля. Саша как раз готовил ужин, и супруга успела, как говориться, к столу.

– Увидела на днях во дворе нашего дома мужчину, высокий такой, Илья зовут, помнишь, мы как‑то давно случайно встретили его возле ресторана гостиницы «Европейская», когда Ника с местными проститутками чуть не сцепилась, – начала Элеонора после того, как Александр насытился и, отодвинув чайную чашку, бросил на супругу пару хитрых взглядов. – Так вот я его не сразу узнала, но с ним был Коля Бергер, и он мне его и представил.

– Помню, конечно, – улыбнулся Александр. – Он из Ломоносовского района, служил в Джелалабаде, в спецназе. А потом мы вместе занимались рукопашкой на Петровском стадионе, ещё у него есть брат Григорий и школьный друг Сергей, это они нам тогда в начале 90‑х годов доллары помогали покупать на «Галёре», да и Володька Кунаков именно с ними возле «Гостинки» занимался своими спекулятивными делами, а что ты о нём вспомнила?

– Так ты же меня перебил, – Эля сделала недовольное лицо, но тут же забыла, что хотела обидеться, и продолжила:

– Этот Илья теперь генеральный директор Охранного предприятия «Ковчег». Здоровый стал как лось, у него жена Лиза, а детей пока нет.

– Да ладно? – не поверил Саша. – Вот что значит тесен мир.

– Так, а я хотела уточнить, тот «Ковчег» всё ещё ваш? – Элеонора смотрела на мужа с выражением лица человека, которому известны все тайны мадридского двора.

– Нет, уже не наш, – усмехнулся Александр. – Теперь в этом нет никакого смысла. Организованная преступность уходит в прошлое, милиция и ФСБ сами замечательно справляются с поддержанием порядка в стране.

– Хорошо, если так, – с сомнением в голосе согласилась Эля. – Помнишь, как к нам в магазин приходили бандиты, хотели долю получать.

– Помню, конечно, – засмеялся Саша. – Сам видел, как на назначенную ими стрелку приехал наш Николай вместе с командиром ОМОНА, которому было жутко интересно узнать, кто здесь такой дерзкий.

– А чем всё закончилось? Я тогда забыла спросить.

– Да я и не знаю, – соврал Александр. – Важен же результат, тем более что никто больше не приезжал.

– Надо же, сколько совпадений и случайных встреч, – удивилась Эля.

– Да, дорогая, я давно заметил, что наша жизнь состоит из случайных встреч и неожиданных совпадений, – улыбнулся Саша. – Например, ко мне на днях Витя Донецкий приезжал, тот который «Дэн». Прямо в кабинет зашёл, он оказывается продолжает служить в «Ковчеге». Приглашает нас в гости на рыбалку на Волгу.

– И меня тоже приглашает? – не поверила Элеонора.

– Да, и тебя, и Димку, у него есть ко мне приватный разговор, может съездим? – Саша выжидательно уставился на жену.

– Поехали конечно, ребёнок Волгу увидит, а я с Леночкой встречусь. – Элеонора чмокнула мужа и убежала в ванную комнату, а когда Саша заглянул в спальню, женщина лежала поверх простыни и, хитро поглядывая на мужа, крутила указательным пальцем локон своих волос.

Александр заценил привлекательный вид любимой женщины и бегом кинулся умываться. С его работой, особенно в последние годы, их совместное времяпровождение заметно сократилось, правда, это с лихвой компенсировалось обострённостью сексуальных переживаний. Нежные отношения супругов частенько вызывали зависть друзей и знакомых. Маринка, жена Володи, при встречах не раз говорила Элеоноре:

– Ох, и счастливая ты Элька, я тебе так по‑доброму завидую.

На что Эля также в шутку отвечала:

– Зависть, это смертный грех, вспомни десятую заповедь.

Кстати, о Володе и Марине, вот уже несколько лет они плотно обосновались в Дипломатическом корпусе России и, лишь изредка возвращаясь на Родину, всё больше пребывали за границей, в основном в странах северной Европы. Володя регулярно присылал Александру интересные справки и информацию, получаемую и от Анге́лы, и от других наших разведчиков.

Кунаковы полностью адаптировались к европейской жизни, научились свободно говорить по‑немецки и по‑английски. А что касаемо автомобильной стоянки, построенной когда‑то в Санкт‑Петербурге, там ею продолжал руководить слегка повзрослевший Роман, он не забывал своевременно переводить полагающиеся деньги на счёт Марины, которая, если вы помните, являлась официальным арендатором земельного участка.

В тот период жизни нашей страны офицеры и другие государственные служащие совсем не купались в деньгах. Семьи Холмогоровых и Кунаковых поддерживали достойный уровень жизни благодаря исключительно коммерческой деятельности своих жён.

 

* * *

 

Примерно в 7 часов утра фирменный поезд «Марий‑Эл» Москва – Йошкар‑Ола плавно остановился у платформы конечной станции. Саша, Эля и Дима, подхватив свои вещи, выгрузились из вагона. В поезде они обратили внимание на финских туристов, которые по своему обыкновению ещё с вечера перебрали с алкоголем и под утро изгадили все туалеты. На платформе иностранных гостей подхватили встречающие, и народ потянулся в центральные двери вокзала.

– Как будто в Выборг приехал, – пробурчал недовольный Александр.

Расталкивая приезжих, из дверей вокзала протолкнулся Виктор:

– О, вы уже здесь, а я припозднился чуть‑чуть. Пришлось два раза ездить, чтобы вторую машину подогнать, – вместо приветствия прокричал он.

Пройдя насквозь здание вокзала, Саша с удивлением уставился на открывшийся им вид привокзальной площади. Прямо напротив центральных дверей разместилась большая клумба, в центре которой стоял осветительный столб с четырьмя плафонами дневного света и двумя динамиками громкоговорителей. За клумбой виднелся уходящий вдаль широкий проспект.

Витя, обратив внимание на заминку, спросил:

– Что‑то не так?