Проклятый дракон
– Достаточно.
Властный голос заставил всех обернуться.
– Правитель Шехар. Сын Эфраха здесь…
Люди замерли. Ни один не шелохнулся, пока Шехар уверенно и спокойно двигался в середину круга, где она оказалась. Он остановился и оглядел замершую толпу. Та простота, которая была прежде, когда они вместе ехали на коне, исчезла. Рядом с ней стоял сильный и опасный воин. Властный правитель. Он был подобен монолитной непоколебимой горе, у подножия которой располагался город.
– Так это правда, правитель? Эриконка на землях Сагдара? – осмелев, спросил крепкий бородатый торговец, стоявший в кругу людей.
– Да. Это правда.
Толпа изумленно вздохнула.
– Тогда почему это отродье здесь, на наших землях? Почему до сих пор жива? – возмущенно спросил все тот же мужчина.
Шехар ответил не сразу. Будто подбирал слова.
– Нам нужно кое‑что узнать. И мы рассчитываем, что она нам поможет.
– Что за помощь может быть от этого чудовища? – загомонила женщина за спинами мужчин. – Как она может ходить по земле, где породившие ее ублюдки проливали кровь наших детей, стариков, женщин? Безжалостно жгли нас во сне, подло убивали беззащитных?
Вся толпа загудела. Шехар поднял руку, и люди затихли.
– Эриконка невиновна в ошибках своих отцов. Мы отличаемся от тех, кто приходил сюда убивать. Поэтому мы дадим ей шанс. И только ее поступки и действия будут говорить о ней, а не деяния ее сородичей. Мы считаем это честным.
Он молча взял ее за локоть и в воцарившейся тишине повел к выходу из круга. Когда они подошли к лошади, Шехар подхватил и сам посадил ее в седло. Аэрин накинула капюшон. Ей хотелось спрятаться под ним от той тишины и взглядов, которыми ее провожали. Когда они тронулись, Аэрин все‑таки тихо спросила:
– Почему они так боятся того, что я эриконка? – Против воли голос прозвучал тише, чем она рассчитывала.
Кажется, Шехар не услышал ее вопроса. И когда Аэрин уже и не надеялась получить ответ, все же заговорил:
– Двадцать лет назад эриконцы напали на спящий город. Убивали всех, кого видели. Не щадили никого: ни детей, ни стариков, ни женщин. Ты – эриконка, а ужас и память о той ночи все еще живы в людях.
– Мы не жгли и не убивали никого! Это вы вторглись на наши земли. Это ваш дракон сжег целый город.
Шехар напрягся. Спиной она чувствовала, как он будто превратился в камень. Застыл.
– Мы знали, что именно так ты и скажешь. Поэтому я и привел тебя сюда.
– Но то, о чем вы говорите, в чем нас обвиняете, – это неправда.
– Откуда ты знаешь, Безликая, что правда, а что нет? Что мы первые начали войну? Ты была здесь двадцать лет назад?
– Нет. Не была. Но маги говорят…
– А я был. Мне было семнадцать, и я видел своими глазами, что творили эриконцы в ту ночь. И многие из тех, кого ты встретила на рынке сегодня, тоже там были. Тебе предстоит еще многое узнать: о магах, о Пологе, о нападении, что унесло жизни многих дорогих нам людей. Но не сейчас. Ты все узнаешь. Со временем. А дракон… Никто до сих пор не знает, почему он так поступил.
Она покосилась на аргхатийца. Было семнадцать? Получается, сейчас ему около четырех десятков, как и тому правителю на белом троне? Но выглядел Шехар чуть старше ее. Он говорит, что эриконцы напали на Сагдар, и эти люди на рынке говорили то же. Может ли такое быть? Вопросов становилось все больше, и желание разобраться с ними росло в Аэрин с неистовой силой.
Они добрались до дворца в молчании. Шехар спешился, а затем обхватил руками ее талию, с легкостью приподнял и спустил с коня. Аэрин, чтобы не потерять равновесие, пришлось опереться руками о его плечи. Она ощутила под ладонями перекатывающиеся каменные мышцы. Сбросив внезапное замешательство, Аэрин отстранилась сразу же, как только ноги почувствовали твердыню земли.
– Зачем ты это сделал?
– Что именно? – не понял аргхатиец.
– Там, на рынке. Заступился за меня, – объяснила она, а потом, немного помедлив, сухо добавила: – Спасибо.
– За такое не благодарят, эриконка. Ты на наших землях, попала сюда не по своей воле. Выжила в Гроте. Нравится тебе или нет, ты теперь – моя ответственность. – Аргхатиец слегка наклонил голову, внимательно глядя на нее. – Так ты поможешь нам?
Очарование испарилось. Аэрин отвела взгляд. Все так: она нужна им, нужна информация. Не стоит впадать в заблуждение, будто кто‑то ее здесь защитит. Как только она расскажет все, что они хотят знать, с ней перестанут церемониться. Здесь она среди врагов. И сама за себя.
Шехар, так и не дождавшись ответа, двинулся во дворец. Он повел ее другим путем, и Аэрин с сожалением отметила, что сад остался в стороне. А пока они шли обратно, она не теряла времени и запоминала расположение коридоров и выхода из дворца.
Дойдя до комнаты, охраняемой стражником, Шехар снова заговорил:
– Ты видела, что мы не бедствуем. Наши земли плодородны, полны жизни. Нам нет нужды нападать на вас. Мы лишь хотим защитить то, что нам ценно и дорого. И нам нужна твоя помощь.
– А если я откажусь? – Аэрин решила не обманываться иллюзией выбора, которую ей давали, будто бы прося о помощи.
Он в ответ пожал плечами.
– Тогда мы всегда можем воспользоваться планом Ордеса и позволить тебе сгнить заживо в темнице.
Что‑то подсказывало Аэрин, что он не шутит. Что ж, он хотя бы честен. Сколько они еще будут с ней возиться, организуя «гостеприимные» прогулки по городу, подобно сегодняшней? Аэрин прикидывала, взвешивала, сопоставляла. Понимала, что долго она не сможет молчать. Нужно еще время, чтобы подготовиться к побегу. В конце концов, она может им кое‑что рассказать – незначительное.
– Что вы хотите знать?
– Мы хотим знать, какому ритуалу тебя обучали в Башне. И о самой Башне. Завтра утром стражники проводят тебя на наше собрание.
Аэрин усмехнулась, глядя в спину удаляющегося аргхатийца. Он даже не сделал вид, что польщен ее ответом. Все, как и планировалось. Так, как и должно было быть. Под пристальным взглядом стражника Аэрин удалилась в комнату, и за ней закрылась дверь.
