Проклятый дракон

Она приблизилась невзначай, будто была увлечена представлением, сама же краем глаза следила за мужчиной. И когда раздались взрыв оваций и крики одобрения, для нее это было сигналом к действию. Она не шелохнулась, но руки работали быстро, мягко обхватывая кошель и проворно развязывая узел. Тут мужчина резко дернулся и перехватил ее руку. Кошель выскользнул из пальцев девочки.

– Кажется, это мое. – Тот, кого она хотела обокрасть, в упор смотрел на нее.

– Да, уважаемый! Я как раз хотел вам отдать. Вы, кажется, обронили!

– Ты пытался украсть у жреца?

Он внимательно вглядывался в глаза Аэрин.

– Я лишь хотел отдать кошель, что вы обронили. Отпустите меня, пожалуйста. Меня дома ждут родители! – солгала она.

Это вранье у нее было заготовлено как раз на такие случаи. Но на мужчину ее слова не подействовали.

– Что ж, пойдем к твоим родителям. Я провожу тебя к ним, чтобы отблагодарить за столь внимательного сына, – вкрадчиво произнес он, сильнее сжимая ее руку.

– Верховный маг!!! Верховный маг!!! – выкрикнул знакомый Аэрин голос.

Толпа загудела, подхватила и понесла эти слова с возрастающим возбуждением. Жрец беспокойно огляделся и на секунду ослабил хватку. Этого хватило, чтобы Аэрин вырвалась и растворилась в толпе.

Когда они с Киэсом встретились на крыше борделя, он был вне себя от злости.

– Ты на солнце перегрелась?! Это ведь жрец! Никто не ворует у магов и их приближенных!!!

– Не был он похож на жреца! Он был без сопровождения, совсем один, как самый простой человек.

– Могла бы понять по одеждам! Белое носят только маги и те, кто им служит!

– Почему это у них нельзя воровать? Чем они отличаются от всех тех, у кого мы воровали до этого? – Аэрин разозлило то, что она впервые попалась и они упустили такой удачный день.

– Потому что если тебя поймают, то сразу казнят. Прилюдно. Один воришка украл у жреца украшение – цепочку. Так вот, его демонстративно подвесили на площади. За цепочку, Аэрин. А даже если ты украдешь, никто не примет у тебя золото или украшение жреца или мага. Они носят только все самое лучшее. Особенное. В знак отличия от обычных людей!

Аэрин умолкла. Если бы Киэс не выручил ее, разволновав толпу ложными выкриками о появлении Верховного, возможно, она уже болталась бы в петле с вывернутыми руками на потеху публике, пока не умерла медленной мучительной смертью от жары и голода.

Киэс весь день дулся из‑за ее выходки. Правда, уже к вечеру они помирились. А на ужин пришлось достать старые припасы и перебить голод ими. Сегодня они упустили отличную возможность добыть денег, и оба это понимали. Значит, пока будут есть меньше.

Обычно вечером дети уже не высовывались в город – это время они проводили в хлопотах. Например, очищали одежду, чтобы она выглядела опрятно, или же тщательно отмывались. Аэрин повезло больше: ее кожа была светлее, чем у Киэса, практически белоснежной, как и подобает холеным детям богачей. Киэс же остервенело тер мылом свою, но все равно оставался смуглым.

Закончив к ночи все дела, они обычно разваливались каждый на своем лежаке и глядели на звезды. Всего несколько раз их занятие прерывалось особым событием – небо дарило дождь. Тогда Киэс выходил из укрытия и подставлял лицо под капли. Как‑то он поделился с Аэрин, что ему нравится дождь, потому что воде с неба неважно, где ты родился, сколько у тебя денег и каким богам ты поклоняешься. Дождь не обойдет тебя стороной только потому, что ты одет беднее остальных. Дождь со всеми на равных.

Но дождь был очень редким развлечением в этих местах. Поэтому иногда, когда становилось совсем скучно, они подглядывали через бортик в верхнее окно борделя напротив. Если окна были не зашторены, они могли видеть, как девушки обслуживают клиентов. Это было довольно мерзкое зрелище, поэтому Аэрин быстро уходила. Киэс же чаще всего оставался, с любопытством наблюдая за уродливой, но почему‑то манящей его взгляд картиной продажной любви.

***

На следующее утро Аэрин была уже готова, когда стражник пришел за ней. Она чувствовала себя не очень хорошо – туника была на ней слишком долго. Но снять ее хоть на чуть‑чуть, рискуя своим, скорее всего, единственным шансом на побег, она не могла себе позволить.

Они пошли в сторону, противоположную от тронного зала, в который ее водили вчера. Спустились по лестнице. Совсем рядом Аэрин почувствовала ароматы еды, услышала звон посуды и женские голоса – видимо, где‑то поблизости кухня. Затем они спустились еще ниже, кажется, под землю: окон здесь уже не было.

Стражник привел ее в большую просторную залу. Внушительную часть пространства занимал круглый стол посередине, вокруг него стояли массивные стулья с высокими спинками. Окон в комнате не было, но чувствовалось, как по низу гуляют потоки воздуха. Помещение освещалось магическими шарами.

Все три правителя уже сидели за круглым столом. Тот, чьего имени она не знала, тут же поднялся и подошел к ней.

– Разреши разглядеть твою маску, – попросил он с ученой бестактностью. – Удивительно. Зачем замуровывать лицо в подобное? В чем смысл? Ты чувствуешь магический фон маски? – пробормотал он, в конце обращаясь к Шехару, который также подошел к ним.

Тот положил руки ей на голову и ответил:

– На ней две печати, Келан: здесь и здесь.

Шехар показал точно туда, где прикасался Верховный маг на ритуале посвящения. Аэрин удивленно подняла глаза. Он чувствует магические печати?

Саму Аэрин они не замечали, будто ее здесь и не было, сосредоточив внимание на ее одеждах.

– Было бы полезно изучить материал, из которого сделана маска, – задумчиво проговорил Келан.

– Так снимите ее и изучите, – раздраженно бросил Ордес.

Со своего места он не поднялся, так и сидел за столом и, как обычно, вертел в руках один из своих кривых кинжалов. Аэрин его реплики раздражали. На землях Эрикона каждый знал, что маска надевается на Безликую навечно. Здесь же она вызывала вопросы, которые больно задевали. Она сдержанно проговорила:

– Ее невозможно снять. Она запечатана магией. Навсегда.

Ордес скептически приподнял бровь, но ответил ей Шехар:

– На самом деле ее можно снять, Безликая. Но на это нужны твое согласие и твоя магия. Печать двусторонняя.

До Аэрин не сразу дошел смысл сказанных им слов. Он может снять печати? Быть такого не может. Маги мощны и всесильны, но даже среди них никто не сравнится с Верховным магом. Но как он понял, что печать двусторонняя? Что нужен и ее поток магии?

– Твои маги не так сильны, как ты думаешь, – ухмыльнулся Ордес. – Их магия ничто по сравнению с магией эрфитов.

– Эрфитов? – эхом отозвалась Аэрин. Она впервые слышала это слово.

Келан предостерегающе поднял руку, призывая Ордеса к молчанию.

– Пока тебе лишь нужно знать: нашей магии достаточно, чтобы снять с тебя маску. Если ты этого захочешь.

Маска… Даже если бы они говорили правду, в чем Аэрин сильно сомневалась, она не согласилась бы. Это был ее, возможно, единственный шанс на побег из Сагдара. Шанс спастись от аргхатийцев. Вернуться в Эрикон.