Проклятый дракон

Внезапно аргхатиец остановил нарга. Аэрин замерла. Возможно, самое время что‑то предпринять, чтобы стать чуточку свободнее? Пока Акрис спешивался, она собрала последние силы и незаметно, одним ловким движением, вытащила кинжал из‑за его пояса. Хвала Богине, руки все еще помнили воровское прошлое. Аэрин спрятала оружие в полах туники.

Тем временем Акрис стянул материю с нижней части лица и глотнул воды из фляги. Внимательно глянул на нее исподлобья. И затем отвернулся, чтобы справить нужду. Лучше возможности может не представиться. Аэрин бесшумно вытащила кинжал и рассекла им веревки. Взяла ремешок, которым он управлял наргом, и что есть силы дернула за него, направляя животное вперед. И нарг подчинился! Она обернулась. Фигура аргхатийца быстро удалялась. Да! Она смогла. Нужно лишь развернуть животное и двигаться к Пологу!

До слуха донеслись резкие щелчки, и нарг сбавил темп. А затем остановился. Аэрин отчаянно задергала кожаные ремешки, но ящер замотал головой, а затем издал угрожающее шипение. Развернулся и повез ее обратно к аргхатийцу – тот резкими звуками призывал животное к себе.

Когда ящер приблизился, Акрис попытался схватить Аэрин. Она, сопротивляясь до последнего, замахнулась, чтобы полоснуть его кинжалом, но мощная рука поймала и сжала ее запястье раньше. Аргхатиец озадаченно посмотрел на свое оружие в ее ладони.

– Решила прикончить меня моим же кинжалом?

Глаза аргхатийца зажглись лютой ненавистью. Казалось, он убьет ее прямо сейчас.

– От тебя больше проблем, чем пользы, ведьма, – произнося он и резко вырвал кинжал из ее заломленной руки. – Есть ли смысл тащить тебя к правителям?

Сдернув девушку с нарга, Акрис приставил кинжал к ее горлу.

– Так почему ты была в караване? Что вы перевозили? – медленно и вкрадчиво спросил он.

Аэрин упрямо сжала губы.

– Я знаю, почему ты молчишь. Тебе просто нечего сказать. Эриконская шлюха – чего от тебя ожидать, – после этих слов Акрис презрительно сплюнул на песок.

Лицо его, итак обезображенное шрамом, исказилось еще сильнее в гримасе отвращения. Аргхатиец. Монстр. Кровожадный убийца!

– Какая разница, что я тебе скажу, чудовище? Лучше сразу убей меня и избавь от мук! – с отчаянной злостью процедила Аэрин в ответ.

– Я бы с радостью. Но наша вера запрещает убивать женщин, – в его голосе послышалось сожаление. – Но, кажется, я знаю, как нам обойти это недоразумение.

Он отстранился. С отвращением посмотрел на нее сверху вниз.

– Ты назвала меня чудовищем. Что ж, пожалуй, я окажу тебе услугу и покажу настоящее чудовище.

Акрис опять связал ее запястья, на этот раз еще туже. Водрузил ее на нарга, и они направились дальше.

Аэрин отдала последние силы на этот отчаянный рывок. Все было зря. Она уже не пыталась держаться, всей спиной облокотившись об аргхатийца. Голова кружилась, и в какой‑то момент ей показалось, что она бредит – вдали показался город.

Он брал свое начало в песках и россыпью домов уходил вверх, в гору, у подножия которой располагался. Выше, прямо на камнях, виднелся настоящий дворец. Его многоуровневые песочные башни с серо‑голубыми навершиями поднимались ввысь, контрастируя с чернотой горной породы. Все эту картину то тут, то там разбавляла яркая растительность. На фоне безжизненной пустыни город выглядел сказочной картинкой. Миражом. Фантазией.

Аэрин помотала головой. Не может быть. Но нет, это был не бред – город становился все ближе и отчетливее. В глаза бросался свежий цвет зелени. Расположенные ровными аккуратными рядами светлые дома, холеность дворцовых стен – как это возможно? Как тут могло оказаться что‑то подобное? На землях диких и кровожадных аргхатийцев, живущих лишь грабежом и разбоем?

Они подъехали совсем близко к высокой стене, что защищала город. Не достигнув ее, повернули в направление гор и остановились у темной каменной расщелины. Акрис стянул ее с нарга и поставил на ноги. Аэрин обернулась, вглядываясь в черную пустоту отверстия. Кажется, это был вход в пещеру. Внутри девушки все похолодело – что‑то было не так с этим проходом. Всем своим нутром она чувствовала, что эта темнота скрывает что‑то страшное. Что‑то опасное.

Акрис схватил ее под локоть и поволок в сторону скал.

– Куда ты меня тащишь? – Аэрин постаралась как можно тверже задать вопрос, молясь, чтобы ее голос предательски не дрогнул, выдавая ее ничем не объяснимый первобытный страх.

– Туда, куда ты сама попросила, эриконка, – в голосе аргхатийца сквозило равнодушие.

Вход в пещеру оказался туннелем, который слабо освещался магическими шарами. Иногда попадались участки вовсе без света. Босыми ногами Аэрин наступала на острые камни и поскальзывалась на собственной крови. Каждый шаг вызывал невыносимую жгучую боль, но она молчала. Она не доставит этому аргхатийцу удовольствие, показывая свою слабость.

Когда‑то давно суровая действительность научила ее не раболепствовать и не умолять. Аэрин еще в далеком детстве осознала, что это бесполезно. Что ж, в жизни ее во многом лишили выбора, но зато здесь, сейчас она может выбрать, как встретить смерть, а вели ее определенно на встречу с ней. Стоит ли портить этот момент бесполезными жалкими просьбами и мольбами? Пусть это будет достойная встреча.

Вдруг своды каменного туннеля задрожали от оглушительного звериного рева. У Аэрин все внутри сжалось, дыхание сбилось. Там, впереди, скрывалось нечто огромное. Некое существо. И рев этого существа пробуждал леденящий, сковывающий душу животный ужас и страх.

***

Вражеское отродье. Маговская игрушка для утех, замурованная в непонятные одежды.

Вряд ли правители одобрят то, что он притащил ее из‑за Полога. Но и оставить девчонку Акрис не мог. Они тщательно замели следы их пребывания на землях Эрикона – при помощи магии погребли останки под толщей песка. Но что делать с ней?

Демонова эриконка. Акрис сжал кулак. Да, аргхатийцы не убивают женщин – таков закон. Но ведь он не распространяется на эрфитов? Она назвала его чудовищем – так пусть увидит одного из них. Витшеху и правителям он скажет, что эриконская пленница все‑таки убила себя, как и все остальные до нее. Доложит, что оставил ее тело в песках. И ни единая душа не узнает, что с ней стало на самом деле. Ведь ни один не выживал после встречи с эрфитом правителя Шехара – всех он уничтожал без остатка.

Дикий рев прокатился по туннелю. Да. Зверь в бешенстве. «Как всегда», – с удовлетворением отметил Акрис. Зверь жаждет крови. И будет беспощаден.

Они подошли к каменному входу. Акрис помедлил. Глянул внимательно на замершую девушку. Ведьма не молила о пощаде, не стенала и не кричала. Не все мужчины вели себя так перед ликом смерти. А он приводил сюда достаточно, чтобы знать, во что превращается человек, понимающий, что скоро умрет. И по ее глазам он видел, что она понимает. Знает, что ее ждет.