Расшатанные люди
Мужчина… Наверняка директор.
Набравшись смелости, Юлиана заходит в кабинет, оставив странную пару в коридоре.
Евгений Анатольевич и правда дожидается ее на просторном диванчике и задумчиво пролистывает журналы, изредка поглаживая черные усы и ухоженную бородку.
– Здравствуйте, – она как школьница застывает возле двери, но тут же расправляет плечи и садится напротив директора в кресло, в котором ведет прием. – Простите, я сегодня задержалась. Этого больше не…
Он не дает ей договорить шаблонную фразу и перебивает:
– Твое опоздание и даже детская ложь Инги меня пока что мало заботят.
Евгений Анатольевич разбил много женских сердец. Этот смуглый брюнет с глубоко посаженными синими глазами, убежденный холостяк в сорок лет, посвятил жизнь работе. Но был между ним и Юлианой один секрет, который она предпочла бы забыть.
– Тогда что?
Евгений сцепляет пальцы и тяжело вздыхает:
– Ты была такой легкомысленной, когда пришла сюда работать. Незамужняя и ветреная, но при этом тонко чувствовала человеческие души. Дар, который не отнять.
Привычка Евгения Анатольевича погружаться в прошлое безумно тяготит. Юлиана стискивает зубы, а он продолжает:
– Ты талантливый психотерапевт и уже в тридцать один год успела сделать себе имя…. А сейчас все трещит и находится на грани…
– Евгений Анатольевич, вы все‑таки решили меня уволить?
Юлиана поморщилась. Несколько недель назад она сама пришла к нему с заявлением на увольнение. Но Евгений заявил, что она слишком ценный сотрудник, чтобы ею разбрасываться, и они больше не будут обсуждать этот вопрос. Но, видимо…
Он взмахивает рукой:
– Не перебивай. Вчера ко мне снова приходили журналисты.
– Опять?! Спустя месяц? Я думала…
– Я тоже так считал, но эта трагедия многим не дает покоя. Недавно опять крутили шоу, в котором разбирали подобные случаи, и, разумеется, вспомнили про нас. – Евгений Анатольевич щурится и устремляет взгляд поверх плеча Юлианы, в сторону окна, едва прикрытого полупрозрачным тюлем. – Журналисты хотели с тобой поговорить, но я в сотый раз сослался на то, что мы не разглашаем тайны пациентов. Пускай даже один из них давно в могиле, а другая потерялась в своем безумии.
– Пусть мучают их родственников, – невольно огрызается Юлиана. В животе заново скручивается тугой узел вины, который она наивно пыталась развязать сегодня утром.
– Видимо, они тоже прячутся от журналистов. Неважно. Кроме домыслов, у них ничего нет. Но наша репутация висит на волоске. И восстанавливать ее предстоит тебе. – Он встает и наклоняется к Юлиане, легким движением проводит по щеке, но его прикосновения уже давно не вызывают никаких эмоций. – То, что ты сделала, – тихо произносит Евгений, так, что даже Юлиане приходится напрягать слух, – останется между нами. Но не допускай подобных ошибок. Больше. Никогда.
Евгений поджимает губы, а его взгляд делается жестким, напоминая о том, что произошло шесть лет назад и какие последствия повлечет за собой новая ошибка.
II
Он уходит, оставляя в напоминание лишь едкий аромат парфюма – запах костра. Несколько секунд Юлиана не двигается, в глухой тишине оглядывая кабинет. Опустевший диван с бежевой кожаной обивкой, еще сохранивший вмятины на том месте, где сидел Евгений Анатольевич, теперь выглядит злобным чудищем. Да и сама комната вдруг становится крохотной и недружелюбной. Даже картина с разноцветными бабочками, которую она с такой любовью выбирала пару лет назад, теперь кажется уродливой.
Юлиана шумно выдыхает и потирает ладони, пытаясь согреться. Ничего не случилось. Все хорошо. То, что было в прошлом, останется в прошлом. Главное, чтобы оно вдруг не ожило.
Она вешает в угловой шкаф плащ и обрабатывает руки антисептиком. Приоткрывает окно, впуская прохладный осенний воздух. Десять глубоких вдохов и выдохов. Постепенно сердцебиение успокаивается. Неважно, какие проблемы у нее. Сейчас она должна решать чужие.
С мягкой улыбкой Юлиана открывает дверь и приглашает молодую пару войти:
– Спасибо, что дождались. Проходите. Маски можно снять, между нами больше двух метров.
Пока молодые люди располагаются на диване, Юлиана усаживается в кресло и находит в планшете информацию о клиентах: Колесниковы, Валентин и Алла. Двадцать один и двадцать лет соответственно. В браке два месяца. Детей нет. А затем привычным жестом создает новый документ для заметок.
– Итак, Валентин, Алла, вы не возражаете, если я буду звать вас по именам?
– Как скажете, – сухо отзывается Валентин.
Он так и сидит с медицинской маской на подбородке, то ли действительно забыв про нее, то ли демонстрируя пренебрежение к словам Юлианы. Зато его жена поспешно избавляется от маски, испачканной с внутренней стороны губной помадой, и запихивает ее в сумочку. Молодая женщина ерзает на диване, то пододвигаясь к мужу ближе, то снова отстраняясь, словно никак не определится, на одной они стороне или нет.
– Я очень рада, что вы решили доверить мне свои семейные проблемы. Мы постараемся во всем разобраться и попробуем преодолеть любые разногласия.
Алла проводит ладонями по бедрам, чтобы успокоиться, и в итоге сцепляет руки, но указательный палец правой руки продолжает нервно подергиваться. Кабинет наполняется интересной смесью клубничного аромата и запаха натуральной кожи, и у Юлианы усиливается чувство, что более неподходящих друг другу людей она до сих пор не встречала.
Валентин хмурый, замкнутый. Его длинные черные волосы слегка вьются на кончиках, а глаза непонятного цвета. Такие темные, что нельзя с уверенностью сказать, карие они или синие. Зато Алла весьма живая, энергичная девушка с пышной грудью. Рыжие кудряшки подпрыгивают на плечах, ясные голубые глаза едва подведены серым карандашом.
Юлиана начинает сеанс с вводных вопросов, чтобы определить психотипы и акцентуации характеров. Благодаря этому она сможет подобрать подход к каждому из молодых супругов. Даже прожив вместе много лет, разные люди остаются разными.
Покончив с вводной частью, на которую ушло больше времени, чем ожидала Юлиана, она осторожно подбирается к главной теме – что сподвигло пару прийти к ней на прием?
– Я вообще не хотела идти, – заявляет Алла и тут же испуганно отодвигается от Валентина по дивану. – Но он сказал, что иначе наш брак развалится!