Разбей

– А ты не встречала Гейтса? – интересуется Нолан, до этого сидевший молча. – Вы ведь по соседству практически живёте.

– Нет, не встречала.

– Я как‑то сходил на концерт Ники Минаж, – загибая палец, отвечает Маркус, – и, признаться честно, чуваки, в жизни бампер у неё гораздо объёмнее, чем на фотках, клянусь!

Я стараюсь сделать вид, что сказанное им не заставило меня смутиться, воспользовавшись тем, что Ирэн прикрикнула, чтобы он заткнулся.

Как я вообще попала в эту компанию?

– Марионн, твой черёд, – произносит Вайолет, щёлкнув пальцами. – Ты же не собираешься сидеть в стороне и просто смотреть?

Марионн наконец привстаёт и поправляет свои волосы, которые постоянно лезут ей в лицо. Сетчатые колготки облегают её ноги чересчур сильно, делая их похожими на колбаски, учитывая её формы. И только эти мысли за сегодняшний день вдруг поднимают мне настроение.

– Так… О'кей, я знаю, что сказать… Я никогда не хотела трахнуть кого‑то из сидящих здесь… Упс, получается, я тоже должна согнуть палец.

Она так и делает. И единственными, чьи пальцы остаются в прежнем положении, оказываемся мы с новеньким.

Я горю от обдавшего лицо жара, возникшего из‑за произнесённых слов.

– Почти все тут кого‑то хотели трахнуть? – смеётся Маркус. Потом смотрит на меня, оценивающе обводит взглядом мои ноги, частично прикрытые подолом платья, а потом пускает сальную шуточку: – Тебя бы я не прочь совсем.

Такого стыда и чувства унижения я, наверное, не испытывала ещё никогда в жизни. В ожидании помощи, которую я привыкла моментально получать от, к примеру, Дилана, если бы он тут сидел, я бросаю взгляд в сторону подруги, а потом и на новенького.

Он выглядит раздражённым. Лишь слегка, но я прямо чувствую вибрации в воздухе, исходящие от него.

– Довольно, парень, – говорит он спокойным, но серьёзным голосом.

– А что? – Маркус вскидывает руки. – Она такая прям невинная и чистенькая… Это чертовски возбуждает.

– Завались, придурок, – подаёт голос Нолан. – Реально, хватит.

Новенький сильно втягивает воздух через сжатые зубы, будто пытается сдержаться. А вот я хочу распасться на миллион частей, чтобы больше не существовать в этой комнате.

– Я пойду, наверное, – говорю я, резко встав с места.

– Лина, не обращай ты внимания, – начинает Ирэн, встав вместе со мной. – Маркус просто пьян и не думает, о чём говорит.

И ей не удалось бы меня уговорить, если бы вдруг новенький рядом со мной вдруг не сказал:

– Я проконтролирую.

– Что проконтролируешь? Чтобы никто меня не… – Мне хочется звучать грозно, но я так и не смогла произнести это ужасное слово на букву «т».

Новенький смотрит на меня снизу‑вверх:

– Проконтролирую, чтобы никто ничего подобного больше не произнёс.

Бросив взгляд в сторону Маркуса, который вливает в себя ещё одну бутылку пива, я раздражённо выдыхаю. И соглашаюсь, сев обратно. А потом думаю, что мои родители поступили бы правильно, не одобрив того, что я нахожусь в такой отвратительной компании извращенцев.

– Продолжаем! Я никогда не отсасывал незнакомцу, – неожиданно говорит Нолан, лишний раз подчеркнув мои мысли насчёт их распущенности.

Настолько непривыкшая к подобным разговорам, я начинаю ёрзать на месте от неловкости и пытаюсь отсесть чуть дальше, словно это из моих уст прозвучало это неприличное слово, которое я воспринимаю как нечто запретное и всерьёз наказуемое.

– Серьёзно, чувак? – смеётся Маркус, смотря на то, как Нолан загибает палец.

– Если это спор, то я никогда не откажусь от своего задания, – спокойно отвечает он, и мне показалось, что он гордится этим своим поступком.

К счастью, на столе стоит стакан с водой, который я выпиваю и непроизвольно смотрю на новенького, который совсем не изменился в лице. Остальные же негромко смеются. Наверное, я тоже должна смеяться, но мне смешным сказанное Ноланом не показалось.

– Теперь ты, красавчик, – продолжает он, кинув взгляд в новенького и сделав глоток с горлышка бутылки.

Новенький почти сразу выдаёт:

– Я никогда не желал кому‑то смерти.

– О, мрачновато как‑то, – громко бубнит Вайолет.

Маркус загибает палец, а за ним и Марионн. И вдруг и сам сказавший эти слова парень.

– Фу, как некрасиво! – морщится Ирэн. – Нельзя желать людям смерти, вы что, чокнулись?

– Иногда это получается неосознанно, – серьёзно говорит новенький. – По грязному вынуждению.

Я смотрю на него с диким интересом. Потому что хочу, наверное, понять, почему он может кому‑то желать смерти, и что такого этот человек ему сделал.

В моей жизни подобного не случалось. Родители воспитали меня слишком мягкой и доброй, и в мыслях радоваться фантазиям о чьей‑то смерти никогда не было. Даже с Франческой, а я её ненавижу.

– О, я совсем забыла! – Ирэн неожиданно подскакивает с места и как‑то громко произносит: – Наше желание! Идёмте на улицу!

– Что? – спрашиваю я. – О чём ты?

– А ты внимания не обращай, – отмахивается она, помогая Марионн встать. – Тебя это не касается.

Мне хочется вновь злиться на неё, но атмосфера не даёт мне этого сделать. Я слишком для этого напряжена и растеряна одновременно.

Неожиданно комната начинает пустеть. Прощаясь со мной, выходят Вайолет, Диего, Нолан, Линдси, а за ними Маркус, Марионн и сама Ирэн, которая перед своим уходом вдруг подмигивает мне – самый ненавистный мною знак того, что она что‑то задумала. Я вдруг начинаю догадываться, что новенького наверняка именно она сюда и позвала.

Поверить не могу в то, что она действительно так со мной поступает!

Комната Дилана погружается в такую тишину, что я слышу, как дрожат мои колени. Пытаюсь взять себя в руки, но новенький вдруг произносит:

– Я был впечатлён твоим ответом. Почему бы тебе не поставить на место Франческу точно так же, как и Марионн?

Я кусаю губу, затем извиняющимся взглядом смотрю в его глаза и произношу:

– Ты прости, что я так грубо обошлась с твоей девушкой. Я, правда, не хотела.

Он издаёт короткий смешок, прежде чем ответить:

– Но Марионн не моя девушка.

– А, – единственное, что у меня получается выговорить.