Разбей
Руки у меня неистово дрожат, дрожит всё тело. Чувствую нарастающую панику, которая медленно и противно подкатывает к горлу, готовясь свести меня с ума. Не верю в произошедшее и ни за что не хочу верить, полностью игнорируя факт того, что я только что увидела это собственными глазами.
Я на пару секунд замешкалась, не готовая увидеть то, во что Гай мог превратиться после падения, но всё же делаю это. Я подхожу к окну и вытаскиваю голову, уставившись вниз с прищуренными глазами.
Наглая ухмылка… Именно её я вижу в первую очередь.
Не пропасть, не людишек далеко внизу, не проезжающие машины… А эту наглую ухмылку, полную издевательства и самодовольства.
Гай будто парит в воздухе.
– Какого… – вырывается у меня.
– Я же говорил, что не упаду.
Он произносит эти слова таким спокойным тоном, что мне хочется врезать ему со своей силы, хотя это совсем не в моём стиле и точно не подобает такой девице как я. Даже не смотря на тренировки с Трэвисом.
Рассматриваю его внимательно и наконец понимаю, как ему это удалось. Под оконным отливом чуть ниже находится что‑то вроде подоконника – что‑то широкое и каменное, медленно по бокам превращаясь в изгибы статуй. Снизу, когда смотришь на здание университета снаружи, этого подоконника никак не видно, но сейчас я детальней всё оглядываю. Он крепко держится за здание, выполняя в первую очередь роль элемента декора университета. На нём легко сохранять равновесие, и за парня можно не волноваться: он в полной безопасности.
Чувствую, как моё сердце приходит в норму, возвращает свой обычный ритм биения, а лёгкие, до этого сжатые в комочек, расслабляются.
– Меня чуть инфаркт не хватил! – кричу я, при этом сохраняя рамки, чтобы моего голоса не было слышно посторонним.
– Я видел.
– И это всё, что ты можешь сказать? Ты не извинишься за своё глупое поведение?
– Всё же в порядке. Я всё контролировал. Не вижу смысла извиняться.
Я лишь цокаю и отхожу от окна. Выглядываю из‑за двери, разглядываю столовую. Пусто. Лишь пара уборщиц подметают с пола крошки от бургеров и прочие остатки еды, которые студенты безжалостно роняли во время перекуса.
– Каталина, иди сюда, – произносит Гай, а я его игнорирую. – Каталина?
Я продолжаю молчать, пытаюсь придумать, как мне вернуться на занятия так, чтобы меня не убили преподаватели и не узнала мама.
– Ты должна дать мне шанс.
Я резко оборачиваюсь и вижу, как Гай держится за оконную раму, свисая телом туда в пропасть, и смотрит на меня с ожиданием ответа. Его руки, должно быть, невероятно сильны. На этот раз это его движение не выглядит таким безопасным, как если бы он продолжал стоять на том уступе.
– Как ты это сделал? – удивлённо спрашиваю я, подходя к нему ближе.
– Тренировки.
Я чуть едва понимающе не киваю, вспоминая, что сама занимаюсь тренировками дома. Но вряд ли мои руки крепки настолько же.
– Какие именно? – спрашиваю я.
– Какие нужны.
Даю себе разрешение усмехнуться.
– Хорошо. – Киваю, понимаю, что его дурацкий поступок медленно стирается с памяти, и почти даже улыбаюсь. – Показывай мне то, что хотел показать. Но поскорее.
– Надо же. Тебе всё ещё интересно?
– Конечно. Ты ради этого рисковал своей жизнью. Конечно, мне интересно.
Он смотрит вниз, потом поднимает взгляд на меня, и теперь в его зелёных глазах играют смешинки.
– Тебе придётся спуститься со мной, – говорит Гай.
У меня челюсть свисает от такого заявления.
– О, нет… Нет, нет, нет. Я не такая удачливая и ловкая как ты. Я тут же свалюсь. И… Честно, я до ужаса боюсь высоты. Пара секунд, и всё, у меня кружится голова.
– Не волнуйся, Каталина. – Его голос так удивительно успокаивает, что я почти повинуюсь. – Я буду держать тебя.
– Нет. – Срастаюсь с полом, чтобы меня наверняка нельзя было никуда двинуть. – Разве нет других вариантов?
– Доверься мне.
Гай наверняка из тех людей, которые располагают к себе. Они всегда уверенны, сдержанны, слишком обаятельны для того, чтобы от них отвернуться.
Тут я отчего‑то замолкаю, раздумывая над своим будущим решением. Пытаюсь расставить в голове самые разные варианты ответов и стараюсь выбрать лучший.
Разве тебе есть что терять? – глупые мысли выдаёт мозг.
Вспоминаю родителей, и в голове мигом пролетают сцены, на которых они горюют о моей до абсурда смешной смерти. А потом я смотрю на Гая, в его глаза, которые обещают мне безопасность. Думаю о том, сколько же раз на тренировках мне приходилось разбивать костяшки в кровь, и ничего, было не страшно и терпимо. Может, и сейчас можно попытаться себя перебороть…
Я почти не верю, когда уверенно произношу:
– Хорошо. Я не против.
Гай сначала кивает, потом слабо улыбается моему ответу и спускается обратно на тот каменный уступ. Я подхожу к окну и вновь выглядываю из него, уставившись вниз. Высота, следующая за телом парня, заставляет всё перед глазами поплыть. А я ведь совсем не шутила, когда говорила о своей фобии. Лишь силой воли мне удаётся прогнать пелену, возникшую в голове на долю секунды.
– Давай, прыгай. Я тебя поймаю.
Мне ужасно страшно.
– Ты в этом уверен? Мне кажется, я слишком для этого тяжёлая.
– Не смешно, Каталина. Ты весишь не больше сорока.
Он почти угадал. Я вешу тридцать восемь килограммов, что для моего роста в пять футов и шесть дюймов[1] весьма низкий показатель.
Слова Гая действуют почти как гипноз. Как приказ, который я тут же бегу исполнять.
[1] 167 сантиметров.
