Секрет куклы
– Потом началась война. Отец ушел на фронт, а Ираида работала вместе с матерью в госпитале. Я пыталась учиться, но вскоре бросила и стала помогать им ухаживать за ранеными солдатами. В один из зимних дней бомба попала в госпиталь, в котором в этот момент были мои родные. Маму нашли мертвой под грудой обломков, а сестру – нет. Все уверяли меня, что выжить после такой бомбежки невозможно, но я знала, что Ираида жива. Меня определили в подмосковный детский дом. Оттуда я писала письма на адрес, по которому мы жили в Москве, надеясь, что рано или поздно сестра объявится. Но ответа не было. Когда мне было тринадцать лет, меня взяли в семью и увезли в Новосибирск. И вот теперь, через много лет, я вновь здесь. И не зря. Расскажите мне об Ираиде, прошу Вас.
– Я тоже ищу ее. Дело в том, что Ваша сестра пропала почти две недели назад. А провиденье послало Вас, чтобы помочь мне.
София подняла густо нарисованные брови.
– Но что я могу?
– Вы сможете написать в полиции заявление о пропаже своей сестры. Меня они и слушать не будут. Пойдемте прямо сейчас!
Но София немедленно охладила пыл молодой женщины.
– Меня тоже никто не будет слушать. Как я докажу свое родство? Фамилия у меня другая, да и отчество. Приемный отец настоял, чтобы я сменила свое, когда получала паспорт. Поэтому… В этом я помочь не могу.
Лида закусила губу и быстро пошла прочь от растерянной дамы, совсем забыв о ней. Все начинать сначала. А удача была так близка!
– Лидия! – донеслось до женщины. Она остановилась и виновато оглянулась. София пыталась успеть за ней, но прыть уже была не та.
– Что же делать? – как‑то сиротливо спросила запыхавшаяся София.
Тут Лиду озарила отличная идея. Как она раньше не приходила в голову?
– Теперь мы поступим так. Зная все данные Ираиды Модестовны, мы сможем обзвонить все больницы. Может, она там.
Она решительно кивнула Софии и направилась к дому, на этот раз даже забыв о гурманских предпочтениях Ипполита, которому ежедневно покупала свежее мясо.
Лида чуть сбавила шаг, чтобы София смогла идти рядом, а не бежать. Мысли о моргах Лида гнала прочь, но понимала, что после больниц, с персоналом этих невеселых заведений тоже придется пообщаться.
Глава 5
В третьей городской больнице уставший голос без возраста и пола сообщил, что Милославская уже вторую неделю находится у них. На вопрос Лиды о диагнозе послышались частые гудки. Видимо, решила Лида, голос всё же решил отдохнуть от надоевших звонков и вопросов многочисленных родственников больных.
София горела желанием немедленно поехать к сестре, но Лида вынуждена была охладить пыл новоявленной родственницы Ираиды. Часы приема в больнице давно закончились. Оставалось только дождаться утра.
– Оставайтесь ночевать у меня, – скрепя сердце, выдавила из себя Лида.
Она была не против гостей, но вспомнив, что в скромной квартирке только одна комната и её придется делить с малознакомой женщиной, Лида ощутила острый приступ страха. Опять же разыгралось внезапно воображение, рисующее кровавые картины в глазах участкового, вызванного через пару дней на неприятный запах из её квартиры.
Но к счастью, София вежливо отказалась от приглашения.
– Благодарю Вас, но я вернусь в гостиницу. Надеюсь, Вы не обидитесь из‑за моего отказа.
Лида, плохо скрывая облегчение, заверила, что всё понимает.
Женщины договорились встретиться утром на следующий день у входа в больницу.
Накормив Ипполита вчерашней телятиной, Лида поднялась к себе. Нужно было решить, какую причину придумать, чтобы отпроситься с работы на следующий день. Пропустить встречу сестер Лида не могла ни как.
С трудом дождавшись звона будильника, женщина вскочила с кровати и тут же позвонила заведующей библиотеки. Отрепетированная речь о внезапно нагрянувшем сильнейшем недомогании произвела должное впечатление. Заведующая посочувствовала и пожелала скорейшего выздоровления. Лида отмахнулась от кричащей на разные голоса совести и быстро оделась.
Завтракать совершенно не хотелось. Любопытство и нетерпение подгоняли женщину к входной двери. Чувство какого‑то азарта, словно Лида должна была вот‑вот выиграть в лотерею, гнало её по лестнице вниз.
Выпорхнув из автобуса возле здания больницы, Лида сразу заметила вчерашнюю рыжеволосую знакомую. Казалось, что тонального крема и пудры на лице дамы прибавилось на пару килограммов. Черный костюм был неизменным.
Не успела Лида додумать мысль о том, что же должно быть с лицом, чтобы его так приукрашивать до безобразия, как София жизнерадостно кивнула ей и замахала рукой, обтянутой белой перчаткой.
Поприветствовав друг друга, женщины вошли в холл больницы. Там было прохладно и мрачно. Светлые, местами облупившиеся стены, окружили вновь прибывших посетителей. Пара маленьких и не очень чистых окон слепо щурились на ярком солнце, с трудом пропуская рассеянные лучи.
Бесполый голос обрел тело. В регистратуре сидела на двух стульях необъятная женщина с тонкими черными усиками над верхней синеватой губой. Лишенная всяких эмоций, она изредка отвечала на телефонные звонки, зажимая трубку телефона пухлой рукой так, что, казалось, толстый пластик прямо на глазах покроется паутинкой мелких трещинок и развалится на кусочки, облегчив работу необъятному созданию.
Когда Лида со своей спутницей подошли к окну регистратуры, женщина даже не подняла головы от разложенных перед ней документов.
– Здравствуйте! – начала Лида. – Подскажите, пожалуйста, в какой палате лежит Милославская.
Женщина не спеша подняла глаза на посетителей, почесала указательным пальцем тройной подбородок и что‑то невнятно пробормотала.
– Извините, я не поняла.
– Идите к врачу, – чуть более внятно пробормотала женщина. – И отстаньте от меня с этой Милославской.
Лида и София переглянулись. Спрашивать, где можно найти врача, они не стали. Быстрее было найти самим. Выяснив у словоохотливой уборщицы, где кабинет главного врача, попутно выслушав еще кучу ненужной информации, женщины поспешили к нему.
Выйдя от главного врача больницы, они несколько минут недоуменно оглядывались по сторонам, словно в поисках ответа. Всё, что поведал им приятный седовласый эскулап, вызвало кучу вопросов. Где Ираида Модестовна? Что за худощавый старик, увлекший её в такси вчера вечером? Почему Милославская потребовала, чтобы её немедленно выписали, несмотря на отвратительную, по словам врача, кардиограмму? Куда она могла поехать, бросившись в омут с головой, даже не забрав своих вещей из палаты?
