Секрет куклы

Нужно было дождаться, когда Софии надоест разговаривать с пустотой, и она покинет палату. Но ту прорвало. Фонтан слов лился из ее рта, и, казалось, этому не будет конца и края. Остановила ее медсестра, принесшая таблетки. Взглянув на пациентку, она тут же выставила всех посетителей вон.

С Лидой София не была столь разговорчива. А может, закончился словарный запас, но, только кивнув головой в знак прощания, София поплыла с гордым видом к выходу из больницы. А Лида метнулась обратно в палату.

– Ты, наверное, хочешь задать мне уйму вопросов, милая, но я не смогу на них ответить. Время еще не пришло, уж извини. – Ираида Модестовна ждала женщину. – Будь осторожна с моей сестрой. Она не так мила, как хочет казаться. Это пока все, что тебе нужно знать. Но довольно о ней.

Милославская тяжело вздохнула и продолжила, прикрыв от усталости глаза:

– Помнишь, я рассказывала тебе о моих детях. Много лет я не видела их. Знаю только, что обижены они на меня очень. Вместо того, чтобы быть с ними каждую минуту, смотреть, как они растут и взрослеют, как создают семьи, я бросила их отцу и уехала на поиски своей мечты. Я не прошу тебя меня понять, нет. Я прошу тебя найти их и передать им письмо от меня. Оно лежит на полке в моей единственной книге. Сколько раз я хотела отправить его, но трусость поднимала голову и я представляла, как они будут ненавидеть меня еще больше, за то, что я напомнила о невыносимой боли потери матери.

Прозрачные слезы катились на подушку, но Ираида Модестовна продолжала говорить:

– Ты сможешь это сделать для меня, Лидочка?

Лида проглотила комок в горле и кивнула, погладив свою несчастную соседку по голове.

 

Глава 9

 

Восемь часов в поезде были ужасными. Духота в купе спорила с постоянно ссорившейся семейной парой за первенство в доведении до сумасшествия. Но Лиду было не так просто вывести из себя. Заставляя себя думать о том, что в этом году отпуск пройдет не так однообразно, как обычно, она пыталась вникнуть в сюжет очередного романа. Но это ей не удавалось. Перед глазами снова вставала картина убийства спутника Ираиды Модестовны, о котором старушка так никому и не рассказала, сославшись на временное помутнение рассудка от лекарств.

Чем ближе Лида подъезжала к Новгороду, в котором жил сын соседки Вениамин, тем неспокойнее было на душе. Как он примет гонца с письмом? Пожалеет свою больную мать и смягчится, или даже дверь не откроет, узнав от кого приехала Лида? Дочь Мила, наверное, была бы более милосердна, несмотря на тавтологию. Но жила она слишком далеко. Больше суток качаться в поезде с очередными «прекрасными» соседями – это было выше сил Лиды. Нужно было начать с ближайшего ребенка Ираиды Модестовны. Про Великобританию Лида и думать не хотела.

Великий Новгород завораживал своей красотой. Несколько минут после выхода на перрон Лида не вспоминала о цели своего визита, наслаждаясь городом. Взяв себя в руки, она сжала в руках книгу с письмом, аккуратно положила ее в сумочку и направилась к ближайшему такси.

Молчаливый и какой‑то грустный таксист быстро домчал Лиду до нужного адреса. Но отдать письмо оказалось не так уж просто. Милая молодая девушка, добродушно улыбаясь Лиде, рассказала, что Милославские давно здесь не живут. Услышав причину визита к ним аж из самой Москвы, она на мгновение задумалась и пропала в глубине квартиры, не захлопнув дверь. Через несколько секунд она вернулась, неся в руке листок бумаги.

– Возьмите. Это их новый адрес. К Вениамину Петровичу должен был прийти врач, когда они уезжали. Не дождавшись, попросили передать ему этот листок, но врач так и не пришел. Вижу, что Вам он нужнее.

Лида поблагодарила неравнодушную девушку и взяла листок. На нем крупным аккуратным почерком была записана улица и номер дома.

Не теряя времени, женщина вышла на улицу и огляделась. Как ни странно, но Милославские купили новое жилье совсем рядом со старым. Нужный дом находился в конце этой же улицы.

Пожав плечами, Лида устремилась к своей точке назначения, предвкушая скорую встречу с Вениамином Петровичем. Ей представлялся низенький седой мужчина с редкой бородкой и выразительными чертами лица. Если он был похож на мать, то его можно было даже назвать красавцем. Но время неумолимо стирало следы былой красоты, поэтому и Вениамину сильно не приходилось уже рассчитывать на заинтересованные взгляды особ противоположного пола. Есть ли у него дети? Какие они? Знают ли они о существовании бабушки, или отец пресекал все разговоры в том направлении, тая обиду? Все эти вопросы наслаивались один на другой, роились в голове Лиды, пока она быстро отмеряла шаги, подходя к нужному дому.

Еще десяток шагов и перед молодой путешественницей вырос высокий дом из белого кирпича с большими окнами, смотрящими на нее как будто с легким удивлением. Лида отогнала прочь волнение и робость и, открыв низкую калитку, вошла во двор. Пройдя по узкой дорожке из камня и преодолев пару ступенек, она подошла к железной входной двери. Трясущейся рукой Лида дотянулась до звонка, досчитала до трех и позвонила. В глубине дома раздался мелодичный длинный звук, а вслед за ним лай и топот детских ног. Дверь распахнулась и на пороге предстала девочка лет пяти с большими голубыми глазами и копной светлых распущенных волос. Необыкновенное сходство с невеселой девочкой и куклой в ее руках со старой фотографии, найденной в альбоме у Ираиды Модестовны, заставило Лиду охнуть и отступить назад. Этого делать не стоило. Не удержавшись на маленькой ступеньке, Лида ласточкой, выпавшей из гнезда, полетела назад. К ее счастью, ступеньки заканчивались быстро, поэтому основная часть ее тела упала на дорожку. Та, в отличие от ступенек, не имела острых углов, так больно впившихся в ноги, но тоже была далека от перины. На пару секунд от удара все померкло перед глазами. Этого времени хватило, чтобы испуганная девочка завизжала, как сирена. На этот звук прибежала огромная собака и, выбежав во двор, стала обнюхивать незваную гостью. Лида пришла в себя, но не шевелилась. Не потому, что боялась непредвиденной реакции лохматой защитницы, нет. Боль разливалась от правой ноги по всему телу. Не представляя, как дает о себе знать перелом, Лида решила не рисковать, а просто подождать кого‑нибудь, кто мог бы оказать помощь. Позвонить в «Скорую» спасительная мысль не пришла.

 

Конец ознакомительного фрагмента