Шантажист

Немного сощурил глаза и опустил взгляд на мои губы. Я их поспешно поджала и скривилась. Не по твою честь, красавчик.

Не твоя я дама сердца, не смотри так, Арсен. Я давно взяла табличку холодной занятой сучки, чтобы мужикам не повадно было клеиться. Но почему именно Лиманов так зацепил меня? До того зацепил, что я на мгновение даже забыла о другой более глубокой проблеме, которая может лишить меня всего, не только работы, но и авторитета, и даже свободы. Никто не будет разбираться, что мои былые похождения – смертельная нужда. И это страшило больше всего.

Телефон не унимался. Жужжал и жужжал под ладонью входящими сообщениями.

Мой незакрытый гештальт – шантажист, и пока есть что‑то, что мешает мне жить – жить и любить не получится. Я сжала кулаки и, сомкнув до боли зубы, обвела взглядом помещение. Несколько работников, уткнувшись в мобильные, что‑то набирали пальцами на сенсорном экране, были и те, кто смотрел в мониторы компов. Любой из них мог быть тем, кто меня хочет раскрыть. Любой из них мог сейчас отправить очередную гадость и угрозу. Если правда выплывет, меня посадят надолго. И как это не вовремя!

– Где ты прячешься?

– Я за спиной, – сказал со смешком Арсен, защекотав горячим дыханием мой висок.

Я резко вдохнула воздух и замерла. Хотела что‑то съязвить, но Лиманов сорвался с места и широкой походкой, качая крепкими подкачанными бедрами, прошел к журналистам, представился и по‑дружески пожал каждому руку.

После небольших веселых фраз с сотрудниками директор вдруг строго спросил:

– А почему мы не работаем, господа? Разбежались. Быстро. Сдача номера, а мы прохлаждаемся? Или за вас все редактор и секретарь должны делать?! В семнадцать ноль‑ноль жду всех на совещании. В журнале будет некоторая перестановка. Возможно, кому‑то придется нас покинуть, а кому‑то дам шанс. Но на теплый прием не надейтесь, останутся только самые сильные.

И снова бросил взгляд в мою сторону. Что за намеки?

Пригвожденная к полу я стояла в центре зала, смотрела на стриженую челку директора, пыталась прочитать его выражение лица, найти опасность или скрытую ненависть и ничего не находила.

Может он быть шантажистом?

Чтобы проверить, достала телефон из кармана и распахнула окошко чата.

Raven: Я рядом, не волнуйся так. Первое задание для тебя: принеси фото его члена. Да‑да, твоего босса. Ты на него так смотришь… ух. Поспеши, или я тебя раскрою. Все узнают, что ты сделала!

И снова гифка… Пошлая, грязная, от которой меня бросило в жуткий жар.

 

Шаг 6

 

Я захлопнула чехол, спрятав мобильный, и подскочила от прикосновения.

– Что‑то случилось? – теплый голос Лиманова лег на плечо.

Я резко обернулась, отчего волосы разлетелись во все стороны, встретилась взглядом с директором. Вот не лез бы он под горячую руку, я же могу и зарядить за домогательства. Но в его карамельных глазах кипело ночное небо. Темное‑темное. Я невольно втянула через нос воздух, пропахший мужским здоровым телом, и меня качнуло от жара, скользнувшего по спине. Впервые за много лет почувствовала к кому‑то настоящую тягу, до этого думала, что совсем фригидная.

Лиманов не мог отсылать эти сообщения. Он все время был у меня на виду, мобильный не доставал, никуда не наклонялся, чтобы отправить со стационарного компа.

С одной стороны, стало легче дышать, но с другой, стоило моему взгляду скользнуть по его губам, красиво очерченным, перед глазами всплыли пошлые картинки. Представилось, как я буду «ловить» фото его достоинства, и мне поплохело.

Этот Ворон Драный меня с ума сведет.

Нашел что просить!

– Тая, вы побледнели, – вдруг озадачился Арсен и сильно сжал мое плечо. Заглянув в лицо, дохнул на меня ментоловым дыханием. – Пойдем. На воздух. Как раз и посмотрим крышу.

– Я… Мне работать нужно, извините.

Не очень бережно сбросив его руку, я отстранилась. Потупилась в пол, чтобы не привлекать внимание сотрудников, но они все равно на нас глазели. Мне даже показалось, что вдалеке щелкнула камера. Вдруг там притаился тот самый шантажист? А я не могу его сейчас разоблачить, потому что на виду у всех.

– Давайте в другой раз посмотрю? У нас завтра сдача номера. Офис ночевать здесь будет, если я стану чаи гонять на крыше, нежась в лучах солнца.

– Звучит неплохо, – мужчина улыбнулся. Какая у него улыбка теплая, ровная нить ухоженных зубов. А еще голос – ласковый. Бли‑и‑ин. Он меня заводит почему‑то. – А номер. Я смотрел, там все почти готово. Успеем до темноты выпустить.

– Все равно я пойду к себе, еще есть дела. И вас не буду отвлекать от работы.

Арсен помрачнел, кивнул и отступил подальше.

Вдруг стало тесно в груди, захотелось все бросить и подняться в его кабинет. Ошалеть и позволить прикоснуться к себе еще, поиграть во взрослые игры, расслабиться.

Директор, изменившись в лице, довольно сухо сказал:

– Конечно, я не задерживаю, Таисия Богдановна.

Арсен словно потерял ко мне интерес, обернулся к застывшим журналистам, что с любопытством прислушивались к нашему разговору, и грозно озвучил:

– Я неясно выразился? Быстро работать. Вы, – он ткнул пальцем в Павла и перевел взгляд на Лену. – И вы, огненная барышня, зайдите ко мне.

Пользуясь суматохой, я прибилась к стеклянной стене и, семеня, как вор, вернулась к себе. Пробежала мимо компа и спряталась в архиве. Прижалась спиной к дверям и чуть не съехала на пол. Удержалась на последней ниточке, когда телефон снова завибрировал.

Вот же ублюдок!

Я открыла чат и, не читая, написала ответ.

Тая: Я тебя не знаю, ты ошибся. Не представляю, что ты от меня хочешь!

И занесла палец, чтобы удалить контакт, нажать «добавить в черный список», но мобильный вдруг завибрировал, а в оповещении открылось смс.

«Только посмей меня удалить или заблочить. Я знаю все твои контакты. Знаю адреса и даже цвет твоих кружевных трусиков. Все равно достану. Хочешь огласки? Хорошо. Будет тебе огласка. Ты разозлила меня, Афина! Ты доигралась. Даю тридцать минут. Присылаешь фото его хрена, или весь интернет увидит тебя во всей красе, пляшущей над другим, более известным членом.