Скажи, что ты моя
– Вы меня с кем‑то перепутали, – только и сказала я.
От шока после содеянного так и не отошла. Но что ещё я могла сделать? Разве что смотреть на пустой стакан в её ладони и надеяться, что она сама образумится.
Жаль, не образумилась.
А дальше стало ещё хуже!
– Я‑то? – надменно фыркнула незнакомка. – Нет, милочка, – выделила обращение, словно ядом полила. – Я‑то как раз ничего не перепутала. Это ты все берега попутала, когда решила увести у меня мужа, дрянь такая! – обвинительно ткнула в меня пальцем.
Вышло настолько громко, что не одна я услышала. Расположившиеся за соседними столиками посетители кофейни обернулись в нашу сторону, заинтересовавшись прозвучавшим обвинением. Сладкая газировка продолжала капать с моих намокших волос, и я невольно пожалела, что распустила их перед выходом с работы.
Хоть отжимай…
– Вовсе я не уводила ничьего мужа, тем более вашего, – заверила тоскливо, всё ещё думая преимущественно о своих волосах, которые теперь промывать и промывать, с учётом их густоты и длины. – Вы точно меня с кем‑то путаете. Я вашего мужа вообще не знаю. Как и вас впервые вижу, – возмутилась.
Незнакомка в положении мне определённо не поверила. Но скандалить дальше не стала. В очередной раз скривилась, глядя на меня, как на самое мерзкое создание на свете, а затем уселась в кресло напротив, как истинная светская дамочка. Пустой стакан оставила на краю стола.
– Чего уставились? – как и я, вспомнила о других гостях заведения. – Своей жизни что ли нет?
Подействовало. Хотя едва ли помогло лично мне. Как только почуявшие будущее представление посторонние сделали вид, что вернулись к тому, чем занимались до её появления, она вытащила из своей сумочки телефон. Очень даже знакомый, судя по модели и чехлу на нём.
– Юра. Беляев. Мой муж, – активировала экран и положила на столик, подсунув мне под нос. – А я – Инга. Беляева. Мы десять лет в браке. У нас, наконец, ребёнок скоро будет. Но ты… – протянула, а её лицо опять исказило злостью, – появилась ты. Разлучница!
На её безымянном пальце правой кисти действительно красовалось обручальное кольцо. А на светящемся экране телефона – мои совместные с моим же парнем фотографии. Телефон же именно ему принадлежал. Как и имя с фамилией, которые она назвала, тоже соответствовали тому, что мне было известно. Но вот обо всём остальном… он правда женат?! На ней?!
А я, получается… реально разлучница?
– Я… я не знала, что он женат, – нахмурилась.
Ну, как так‑то?!
У Юры обручального кольца как раз‑таки не было. И в его телефон я тоже ползала не раз. Не то, чтоб прям с проверкой, скорее по необходимости и только потому, что он сам меня о чём‑нибудь просил, но обязательно бы заметила что‑либо подозрительное на подобный счёт. Те же фото – они ж только со мной. Никаких других женщин там не было.
Я и не заметила.
А он…
Обручальное, если и носил – снять недолго. Как и завести себе второй телефон. Именно им гаджет, судя по всему и являлся. Сидящая напротив напоминала истинную фурию, такая уж точно чуть что – заподозрит.
Зато теперь понятно, почему он меня сам раньше не бросил! Ему ж было удобно! Только на руку. Иметь такую, как я. Бестолковую! Из‑за своей вечно не заканчивающейся работы не замечающую элементарного!
Полнейшая дура…
– Я не знала, что он женат, – повторила.
Получилось гораздо увереннее, чем в предыдущий раз. Хотя это нисколько не преуменьшало застрявшее в груди остро колючее чувство, мешающее дышать.
– Не знала она, – фыркнула Инга. – Может, ещё прощения попросишь? – уставилась на меня с недоверием. – Расскажешь, как раскаиваешься, и больше так не будешь, а мне понять и простить вас обоих?
Ну да, с чего бы ей мне верить?
– Нет, не буду, – отозвалась, плохо разбирая собственный голос. – Я же не знала. Не нарочно. Если бы знала, ни за что бы не стала.
Остро колючее чувство, поселившееся внутри, становилось всё ярче, постепенно превращаясь в поток чистейшей боли, а сердце колотилось всё чаще и громче, будто собиралось сойти с ума вместе со мной. Держать лицо становилось всё сложнее.
– Строй из себя невинную овечку, сколько влезет. Но знай, попробуешь в самом деле увести у меня мужа, я тебя уничтожу. Ты хоть представляешь, с кем связалась, и кто мой отец? Для моей семьи это ничего не стоит. А ты себя потом уже никогда не соберешь, – ядовито усмехнулась собеседница. – Забудь про моего мужа. И на глаза ему больше не появляйся. Я тебе не позволю разрушить то, чем я жила столько лет. Такие одноразовые, как ты, приходят и уходят, а я – его жена. Законная. Он всегда ко мне возвращается!
Прозвучало так, словно не впервые ей…
Стало ещё противнее прежнего!
– То есть, я тут одна виновата, по‑вашему? – откровенно ошалела от услышанного.
А она ведь красивая. Видно, что обеспеченная. И старше него. Возможно, именно благодаря ей, Юра и сам не бедствовал, если вспомнить прозвучавшие угрозы.
Тогда почему такие, как она, столь упорно и отчаянно держатся за таких, как он? Невзирая ни на что.
Такая она – любовь?
Злополучная.
Если так, я не хочу любить…
– Кто ж ещё? – выгнула бровь Инга. – Только не начинай мне тут снова заливать о том, что ты не знала, – театрально закатила глаза. – Ты виделась с моим мужем на протяжении нескольких месяцев! Как ты могла не понять, что он женат?! – выкрикнула в обвинении, на эмоциях подскакивая с места.
И мне бы продолжать помнить, что она беременна. Да и в целом – жертва ситуации. Но…
– Вы на протяжении этих месяцев тоже ничего не знали, и что с того?! – не выдержала и я. – Если уж просматривали этот телефон, – махнула на средство связи, – то должны были и сами понять! Там есть хоть одно сообщение о вас? Или о том, как утаивать эти наши встречи?! Хоть что‑нибудь о том, что могло бы сделать меня действительно виновной?! Я же не сама с собой встречалась, в конце концов, нас двое в этом замешано!
Почему я оправдывалась?
Да ещё столь громко…
– Хотя знаете, мне всё равно. Поступайте, как хотите, – продолжила. – Вините меня, считая что я вас всех обманула? Да, пожалуйста. Такая я вот аморальная, совратила вашего очевидно невинного мужа! Возьмите психолога и пройдите совместную терапию, а потом и дальше живите вместе счастливо много‑много лет! Всего хорошего!
