Смена
Андрей продолжал бежать к зубчатой и пахнущей хвоей кромке леса. Удары сердца отмеряли время. Было жгучее желание обернуться. Разум стал отключаться. Хотелось визжать, пасть на землю. Правая нога застряла в припорошенной лунке. Он выдернул её и тут же рухнул на землю. Заструились зыбучие снега, мешая подняться, упереться во что‑то. Белые кеды постоянно скользили. Но дикая жажда жизни буквально вырывала его из ловушки. Тьма подкрадывалась всё ближе, напоминая едкий дым погребальных костров. Уши звенели, Андрей стал скитаться по кругу, переводя дух. В голову лез шквал всего:
«Кто это? Почему именно я? Где остальные? Хоть бы я не отстал. Где Юля с Саше? Как сейчас себя чувствуют мои родители? В какую сторону побежали Миша с Лёней? Куда теперь… Он близко! Давай же!»
И затем снова побежал, всасывая колючий воздух. Падая, Андрей обронил шапку, и уши запекло от лютого мороза, пока сам он весь взмок от пота. Волосы, стали лезть в глаза, не давая, как следует разглядеть, что либо, не говоря уже про плохое зрение. Очки бы ему сейчас не помешали. Вдруг, неподалёку, от Андрея послышался отчётливый крик.
– Ай, …ять!
Из кустов послышался крик Лёни, а через ветви Андрею удалось разглядел пробегающий силуэт Лёхи.
Вот он и должен ему помочь.
***
Чаща стала заканчиваться. Начали виднеться проблески старых домов. Лёня был прав. Здесь и правда, что‑то есть. Понимая, что было не лучшим решением мчаться в самые глубокие уголки леса, он свернул за деревья. Не останавливаясь, он бежал, прикрывая ладонью лицо, чтобы случайная коряга не лишила его глаза. Ветки били по одежде, колотили кожу, как мясники, гнавшие скотину прямиком в мясорубку. Узел выбившихся из почвы корней прихватил его за ногу. Андрей врезался в шершавый ствол, сполз к самому его основанию. В глазах начало темнеть, затем резкая вспышка, как из мощного фотоаппарата.
Он поднялся на ноги, оббивая коленки от жгучего снега. В голове стоял лёгкий звон. Похоже ему не мало влетело от зловещего ствола коряги. Неподалёку, в метрах двадцати перед ним сверкала знакомая, предательски приоткрытая, калитка, с облезшими слоями синей краски под толстым полотном снега.
С глубин сосен по‑прежнему доносились отголоски чьих‑то всхлипов. Неясное дыхание давило, стягивало, трясло. Сердце словно пробило преграду грудной клетки и понеслось быстрее и быстрее по снежным просторам скользя меж берёз и сосен к возможному спасению, утаившегося средь лунного света здания.
Андрей оглянулся, всматриваясь и вклиниваясь в пространство, в даль. Всё будто в тумане. Не за ним ли сейчас ведёт охоту безликий охотник? Возможно, он где‑то рядом. Дышит в затылок, топчет только что оставленные следы и вот‑вот намеревается рвануть, сорваться с цепи, оголить свои клыки и броситься из гущи тьмы прямиком в спину неподозревающей жертвы.
«Или просто пронзить смертоносным градом дроби…»
Лихорадочно Андрей, принялся изучать пугающие заброшенные кирпичные знания.
«А если я последний? Может судьба моих друзей уже решена?»
Он опустил голову вниз. Ноги уже, как следует погрязли в сугробах. Снег просачивался под носки. Снежинки кружили над головой, лезли в глаза, застревали в ресницах. Носки покрывались ледяной корой, а большие пыльцы на обеих стопах так и жаждали подходящего момента, чтобы сбежать. Их Андрей прекратил чувствовать ещё пол дороги назад.
«Нет, фигня всё это. Не может такого быть. Миши с Юлей и остальным уже наверняка получилось сбежать…»
Только куда именно думать ему категорически не хотелось. Главное в безопасность.
«Скорее всего они уже греются в одном из этих старых, манящих и до отчаяния жутких домишках. А со мной, тем более, всё будет хорошо. Потом детям буду это рассказывать… если живым останусь…»
Он криво улыбнулся.
Андрей, не раздумывая, завернул в первое же стоящее знание. На фоне остальных оно словно, чем‑то выделялось.
«Надеюсь там меня не тронут… Хоть бы телефон не сел на холоде…»
Он зашёл внутрь.
«Не заперто?!»
Двухэтажное, с дырявой крышей и жуткими узорами планет на тёмно‑синих стенах, забытых миром кирпичной коробки. Повезло. По неведомой ему причине здание не было заперто и лишь варварски сброшенные, некогда, приколоченные, тонкие бруски валялись под порогом. Они будто умоляли поднять их, собрать и наконец соединить воедино.
«Снегом они не засыпаны, выходит оковы моего временного убежища, кто‑то скинул совсем недавно…» – Подумал про себя Андрей, перепрыгивая перекошенный порог.
Гул прекратился. Он резко захлопнул двери, перед этим успев, всмотреться во мрак ночного бора – без толку. Без его окуляров разглядеть, что‑либо в дали было практически невозможно. Всё словно в густом тумане. Всё плыло. Но, что‑то подсказывало, что он всё же оторвался. Некто, кто так охотно гнался за ними, успевая кричать, что‑то невнятное пропал также внезапно, как и появился.
«Что происходит?»
«Что происходит» – какой простой вопрос, но какой лежит к нему сложный ответ.
Несмотря на то, что стрелок кинул в непроходимой тишине, лишь изредка нарушающаяся треском и чавканьем сучков и веток по волнам ветерка, желание возвращаться назад отпало моментально. Да и к тому же, назад дороги Андрей уже и не помнил. Лишь, оставленные вещи, напоминали о себе щемящей тоской, но и без них было тошно.
«Хоть бы, кто‑то нас спас. Забрали меня домой. Увез обратно в школу ко всем. Да хоть в армию сраную уже. Лишь бы подальше от сюда!»
Огромные оконные рамы были заколочены, но не все. Кое где лучи звездного неба всё же добирались, дотягивались своими конечностями и позволяли разглядеть хоть что‑то в сей непроглядной темноте. По всюду валялись различная макулатура – клочки прошлого. По спине пробежали мурашки, а дыхание замерло в предвкушении надвигающегося страха. Андрей посмотрел в телефон. Экран весь разбитый, как будто весь в паутине. Но всё ещё работает.
«Твою ж… Новый же! Спасибо, что хотя бы работаешь!»
Это место Андрей не спутает ни с чем. Школа лагеря «Космос». Было же время, когда он беззаботно ездил на всевозможные смены, то с одноклассниками, то самостоятельно. Жаль, что прикрыли его. Добрые в нём люди работали. Особенно руководители смен. Эх…
Андрей поводил по коридорам лучом фонаря. Всё было, как раньше, если не считать весь мусор, оставленный в спешке при закрытии.
Слева располагался небольшой проход к пожарному выходу с торцевой стороны здания. Сразу же по правую руку главная лестница, ведущая на второй этаж.
Он шагнул наверх. Яркая вспышка, рассеиваясь, врезалась в покрошенные ступени. Лестница была уже старой, брошенной. Вся побитая, стертая. Первых пару ступеней не было вовсе, лишь битая плитка и штыри арматуры, напоминали о их давнем присутствие.
