Смена

Сделав ещё один шаг, он тут же почувствовал тот самый запах котлет в тесте и самодельных пельменей, которые подавались в школьной столовой. Этот аромат невозможно было ни с чем спутать. Если лишь только с запахом одного из его приятелей из класса: «небрачный сын столовой» – Шутил он.

Андрея встречала его старая добрая учительница начальных классов, всё ещё не растерявшая прежний энтузиазм. Ждала она его не просто так – мерила температуру. Вопрос только зачем? На улице минус тридцать градусов, кто в здравом уме стал бы измерять человека, пришедшего со столь сильного мороза – не ясно.

Термометр показал: «тридцать три и два», но верен ли он?

Лестница на третий этаж плыла вместе с желанием Андрея поскорее усесться на своё место – быстро и смутно.

Класс был относительно небольшой. Дверь; всё ещё темные окна по всей длине стены; мутная от мела, будто в тумане доска; два шкафа, визит тараканов в который случался нередко; и учительский стол с партами – всё, как у всех – самый обыкновенный школьный класс, но безусловно, имевший некий уют, свою уникальность, что‑то родное, своё.

В классе его встречали всё те же, уже какой год, знакомые лица: за первыми партами по‑прежнему сидели лишь одни подлизы с «заучками», чьи мотивации были весьма спорными; на задних партах «отбросы общества» и те «аристократы», у кого были занятие куда важнее «бесполезной» учебы перед предстоящими экзаменами. Центральные же парты в свою очередь считались своеобразной золотой серединной – и писанину с доски видно, и списать можно, и за жизнь потереть с такими же, как ты – единомышленниками. Там и сидели: Юля – лучшая подруга с самого детства Андрея, по совместительству староста класса, вместе с её подругой Катей – её верной правой рукой.

 

***

Юлю он не видел давно, за это время она заметно изменилась. Каре, которое так сильно шло ей, Андрей заметил сразу, но было и что‑то ещё. Не только отсутствие двадцати сантиметров волос удивило его, Юля с виду стала более закрытой, холодной, что‑то явно в ней поменялось во время его двухнедельного отсутствия. Она не смеялась о своём с Катькой, не отсиживалась по «важным делам» в учительской, чтобы легально прогулять очередную контрольную, а лишь уткнулась в экран своего смартфона. Под широким тёмно‑зелёном свитшотом он разглядел в ней маленького беззащитного зверька, пытающегося из‑за всех сил скрыться от чужих глаз. Она мило поджала свои длинные ноготки в рукава и, что‑то увлеченно строчила в мессенджере, но Андрея так и не замечала – или не желала замечать. Хотелось прикоснуться к ней, обнять её за хрупкую талию, пощекотать, услышать её, ласкающий уши, смех. Но желание подойти к ней Андрей всё же унял.

 

***

Задребезжала трель звонка, извещая о начале урока. Противный вой школьного звонка заставлял привести себя в порядок и на время забыть о свободе, погрузившись в тягучую слизь под название – «учёба». На деле это лишь означало, что ближайшие сорок пять минут ты будешь слушать нудные нравоучения из старых учебников и записывать материал под диктовку, который очень вряд ли тебе действительно пригодится в жизни.

Наивно Андрей полагал и верил, что ему подвластно хоть, что‑то изменить в общепринятом строе образования, даже не задумываясь какого быть истинным революционером, хотя задатков и способностей было предостаточно, и для своей крохотной личной революции.

К его счастью, так продолжалось не всегда. Иногда было и правда интересно послушать о эволюции животных на биологии, о правах и обязанностях на обществознании, проникнуться философией и бессмысленных представлениях идеальной идеологии прошлого на литературе, либо истории. Ну и конечно же просто поржать с соседом по парте.

Начался урок.

– Есть ручка? – с невинным взглядом, как будто не помнящий, что задавал точно такой же вопрос на позапрошлой неделе, но так и не вернув, обещанную им ручку, спросил Сашка, – И листик, пожалуйста, а то тетрадь закончилась, никак купить новую не могу.

Вроде он так недавно Андрею хвастался, мол новый айфон, наконец‑то, купил на новогодней распродаже. Да, модель двухлетней давности, и да, в минимальной комплектации, но айфон же! А вот, в пенале, как было пусто, так и остаётся. К тому же и тетрадь уже какой раз завести новую он не может.

– Да, конечно, держи. – Не стал высказывать ему Андрей, открывая середину блокнота.

«Друг, как ни как…»

С Сашей они знакомы давно. Светловолосый, временами рассеянный (впрочем, как и сам Андрей), частенько вспыльчивый и очень упертый Сашка. Спорить с ним было без толку – компромиссов у него не было, лишь собственные, не пойми кем навязанные, убеждения. Сидели они вместе, за предпоследней партой. Ещё с пятого класса всегда вместе – горя не знают.

Впереди сидел тот самый приятель Андрея – Витёк. Пухлый и странноватый, но одновременно искренне добрый и местами наивный, имея нескончаемое множество тараканов в голове: от Африканских, до Австралийских. Витя всегда был добр и отзывчив ко всем. Его безотказностью и частой неспособностью ответить «нет» можно было пользоваться, правда сам Андрей старался этим часто не злоупотреблять. Хотя очень хотелось.

Позади, на крайней парте находился Миша – лучший друг и товарищ, знающий его уже двенадцать лет, ещё с детского сада: темноволосый, два метра ростом. Вроде разница в пятнадцать сантиметров между им и Сашей с Андреем на цифрах была не сильно велика, но на деле же это было крайне заметно. Миша был подтянут и собран.

«На него точно можно положиться!» – Всегда проговаривал про себя Андрей, при каждой их встрече.

И Лёня, сидящий с Мишей, – приятель, который, вечно, не против найти себе приключений на всякой место. Ростом он не вышел, был от силы метр шестьдесят пять, правда в честной драке мог одолеть многих. Шустрость и выносливость – вот его преимущества. Но в школе ему дали прозвище совсем не за его способности. В шутку его называли «черным», в худшем случае «чуркой» – в зависимости от ситуации и обстоятельств. А всё из‑за того, что он брюнет с карими глазами и смуглым оттенком кожи. И на все эти клички, слышащиеся с каждого угла, на которые он парой мог действительно в глубине души обидеться, пусть и не показывая это внешне, а лишь втащив смачного подзатыльника или поджопника.

 

***

Десять минут… Двадцать. Повторяющее из раза в раз тиканье часов, будто маятник часового, постепенно давало о себе знать. Но учительницы, как не было, так и нет. Раньше это был отличный повод оттянуть время до неизбежного. Определиться с одноклассниками, чем можно заняться на следующих выходных. Но на сей раз что‑то было не так.

– Андрюха! – Лёня, неожиданно, со всей мощи хлопнул его по спине, – Пошли в «дурака онлайн».

– Сейчас, как… – Андрей только собирался ответить ему тем же, но оставшееся слова «втащил бы» он всё же проглотил, – Ладно, давай. Создавай комнату и приглашай меня. В подкидного ведь?

***