Ставка на любовь
Этот поцелуй он, как портал. В прошлое. Где нас было только двое. Где мы были счастливы. Где она была только моей. И не смотрела на меня, как на свой самый страшный кошмар.
– Тебе нужен лёд, – выдаю охрипшим от желания голосом.
– В холодильнике, – в отличии от меня, Варя разве что не бьётся в истерике от ужаса. Глаза того гляди выпадут.
Достал пакет со льдом и протянул своей бедолаге. Шишка зачётная. Болеть будет несколько дней точно. Надеюсь, до сотрясения не дошло. Вновь притянул ее к себе и прижал холод к ее затылку. Позволил себе прикрыть глаза и оказаться в нирване.
Запах ее кожи и шелк волос пьянит. От нее по‑прежнему пахнет персиками. Даже губы все ещё на вкус, как самый спелый фрукт. Бархатные, манящие. Ни грамма пластики или следов инъекций. Вся такая настоящая. Особенная.
– Я могу, и сама держать, – оттолкнула мою руку и отсела с другой стороны стола. – Что за цирк ты здесь устроил?
– Это я то?
– Ну не я же. Что вообще ты здесь делаешь?
– Пить захотелось.
– Пей и проваливай! – Варя достала новый бокал и наполнила его наполовину.
– А ты? – поравнялся с ней, открывая один ящик за другим. – Пьешь. В одиночестве. Ночью на кухне.
– Тебе то что? – она приподняла вопросительно бровь и опрокинула в себя содержимое своего бокала.
– Алкоголизмом попахивает… – пожал плечами и захлопнул очередной шкаф. Бермудский треугольник какой‑то. – Не выглядишь ты счастливой, а за столом все было очень наигранно.
Варя достала их холодильника бутылку воды. Я должен быть благодарным за то, что она не запустила не мне в голову. Знаю, что хотела. Вместо этого она поставила ее на столешницу и толкнула её в мою сторону.
– Что ты здесь делаешь? – прошипела.
– Я ведь уже отвечал на этот вопрос, – отпил прохладную жидкость.
– Что ты здесь делаешь?! Сеня, – она качнула головой и вновь подняла на меня свой суровый взгляд. – В этом доме… В этом городе…
– Живу, – пожал плечами, словно это все само собой разумеющееся. – Работаю.
– Уезжай!
– Чего?
– Не строй из себя идиота! Ты меня прекрасно понял, – подаётся неосознанно вперёд, и я тоже делаю пару шагов ей на встречу. – Уезжай! Проваливай обратно в свою дыру. Да куда угодно! Но здесь ты не останешься!
– Говоришь так, будто этот город принадлежит тебе… – усмехаюсь и склоняюсь ниже. Замираю в паре сантиметров от ее губ. – Не уеду. Советую тебе с этим смириться.
Варя сглатывает, но не отстраняется. В глазах ее плещется гнев. Закусывает губу практически до крови.
– Каждый… – она делает глубокий вдох, словно только вынырнула из‑под воды. – Каждый раз, когда ты появляешься в моей жизни… – проходится языком по истерзанный губам. – Ты разрушаешь ее. До основания.
– Варя…
– Думаешь, я позволю сделать это снова? – срывается на крик, но быстро понижает голос. – Ты уедешь.
Она возвращает свое внимание бутылке и осколкам на полу. Прибирается, пока я пытаюсь переварить все услышанное. Варя же будто и забыла о моем существовании. Ходит из одного угла в другой. Что‑то переставляет. Что‑то достает. Пока вновь не наливает пряную жидкость в бокал.
– Нальешь мне тоже? – она посмотрела на меня, словно видит впервые. Не шелохнулась. – Нет? Ладно, я сам.
Благо запомнил, откуда Варя доставала свою. Потянулся к бутылке. Варвара перехватила мою руку и отставила бутылку дальше. Только хотел закатить глаза, на ее детские выходки, как она протягивает мне свой бокал и кидает туда пару подтаявших кубиков льда из пакета. Снова глаза в глаза. И сбитое дыхание одно на двоих.
Подхожу ближе. Она вжимается поясницей в столешницу. Ее шелковый халатик немного разъехался и оголил одно плечо. Не удержавшись, коснулся его костяшками. Варя вздрогнула. Почти не заметно. Но я знаю ее тело и с закрытыми глазами могу сказать, что происходит с ней в тот или иной момент. Мне не нужно даже не видеть. Просто чувствовать.
– Только я, по‑твоему, разрушаю все к чему прикасаюсь? – ее губки приоткрываются, потом закрываются. – Думаешь, ты ни разу мне не причиняла боль? Ты мне изменила.
– А ты убил нашего ребенка! – ударил кулаком по деревянной поверхности.
