Страсть или власть?

– Законно, не законно. Лия, это неважно. Будет круто. Ты представляешь, сколько это эмоций? Мы станем зрителями того, как двое красавчиков практически в обнажённом виде будут демонстрировать свою силу на публике, – её глаза сейчас просто взорвутся от ослепляющего восторга.

– А, если кто‑то из них пострадает? Когда в школе узнают, чем они занимаются, то сразу же отчислят. Ты понимаешь, какие ужасные последствия могут быть? – она снова закатывает глаза и выпускает воздух из лёгких.

– Лия, пожалуйста. Хватит быть всегда такой строгой и категоричной. Мы можем просто повеселиться. Будет классно. Скажи, что ты пойдёшь, – надувая губки и смотря на меня взглядом кота из Шрека, Ида уже не знает, как ещё меня убедить. Я не знаю, хочу ли видеть, как двое парней будут мусолить друг друга, желая одержать победу.

– Я подумаю, – она радостно подпрыгивает и улыбается, словно я уже согласилась.

На часах половина седьмого. Сон пропал. Исходя из того, сколько осталось времени, решаю принять душ и тоже немного накраситься. Я не делала этого уже очень давно. Из всей огромной коробки с косметикой, что стоит в нашей комнате, мне принадлежит только бальзам для губ и гель для бровей. Да, всё просто и минималистично. Но мне нравится.

Надевая форму, смотрю на своё отражение. Мои планы по небольшому количеству косметики провалились, как только Ида заметила мой взгляд, скользящий по коробке. Она сотворила с моим лицом нечто. Тени, тушь, тональник, помада, пудра, хайлайтер и ещё много чего. Все названия я не запомнила. Но получилось красиво.

Пока мы шли по коридору, сестра без умолку тараторила о том, как все на меня смотрят. Парни с восхищением и желанием, девушки с завистью и соперничеством. Всё как обычно. Всё как и всегда. Раньше мне это нравилось. Быть в центре внимания, смеяться с подругами на переменах, подмигивать парням, что без стеснения смотрели в мою сторону. А сейчас всё не так. Меня словно загнали в угол, и любой взгляд или фраза брошенные в мою сторону, кажутся оскорблением и унижением.

Когда мы останавливаемся возле кофейного аппарата, наше с сестрой внимание привлекает кареглазый брюнет. Он смотрит на меня, улыбается и показывает два больших пальца, поднятых вверх. Ида смеётся, а я понятия не имею, кто это и что всё это значит.

– Это Артур. Брат Рэя. Правда, они похожи? – радостно сообщает мне сестра, от чего я нервно сглатываю и киваю, их двое. Таких красивых. Мир сошёл с ума.

– Привет, Лия. А ты и правда нереальная красотка. Я думал, брат меня обманывает, – да уж, в серьёзности он явно уступает место Рэймонду.

– А ты, Ида. Приятно снова познакомиться. Я в тот день был жутко пьян, и едва помню, где и с кем провёл ночь. Кажется, её звали Виктория, – мои брови ползут вверх, они похожи с моей сестрой, оба взбалмошные и невесомые. Куда‑то летят и сами не знают, куда.

– О Господи, Артур. Можно без подробностей, – слишком громко произносит Ида, привлекая внимание окружающих.

– Вы ещё не видели моего брата? Он прячется от толпы девчонок, которые только и делают, что липнут к нему после того, как узнали, что он будет биться с самим Харисоном. Я если честно и сам не уверен в том, что он победит. Только вы ему этого не говорите, – после этих слов мне становится беспокойно, кто такой Кристиан Харисон и почему он так опасен..

– Кристиан занимает первые места во всех соревнованиях школьного уровня по боксу, участвует в подпольных боях в самых разных категориях. Все до сей пор помнят, как он вырубил одного бугая, когда все уже не верили в то, что Харисон может победить. Это было жёстко, – Артур действительно беспокоился за Рэймонда. И я кажется, тоже…

– Зачем он согласился? – слишком взволнованно спрашиваю я и ощущаю на своей талии чужую ладонь.

– Потому что Харисон урод. И ему пора показать, где его место, – голос Рэймонда над моей головой прогремел словно гром в небе.

– Кристиан разгромил тачку нашего отца за то, что тот не взял на работу бухгалтера его мать. А миссис Харисон славится не самой лучшей репутацией. У нас есть все доказательства того, что она воровала деньги из бюджета компаний, где раньше работала. Но этот придурок решил, что отец несёт какую‑то чушь, клевещет на миссис Харисон. В общем, ремонт обошёлся в два миллиона. Машина очень дорогая, – боже, что это за машина такая, автомобиль моего отца стоит ровно столько, сколько вышла себестоимость ремонта. Чем занимается их отец?

– Почему вы просто не напишите заявление в полицию? – с таким же непонимающим выражением лица, как у меня, спрашивает Ида. Парни странно переглядываются. От этого возникает ещё больше вопросов.

– Он несовершеннолетний. Что ему будет? Условка? Штраф? Детская колония? Зачем портить парню жизнь, когда можно просто преподать урок? – на лице Рэймонда и Артура проступают ехидные улыбки, от чего мне становится некомфортно.

– Дело ведь не в доброте душевной? – поджимая губы в тонкую нить, парень отводит меня в сторону. Мы оставляем Артура и Иду одних. Брат Рэймонда что‑то рассказывает моей сестре, она смеётся. Их разговор перешёл на другую тему. Но не наш.

– Лия, я понимаю, что в твоём мире было бы правильно, чтобы со всем этим разбиралась полиция. Но в моём мире, в нашей семье вопросы решаются по‑другому. Мы не портим жизнь молодых парней, когда они ошибаются. Мы исправляем их. Показываем им их место, – кажется, в моей голове начинает складываться пазл.

– И где же по‑твоему место Кристиана Харисона?

– Его место в школе, дома с матерью. Он решил поиграть в плохого парня, показать какой он крутой, не думая о последствиях. Знаешь, где он сейчас? В отделении полиции. И он ещё не знает, что сегодня вечером будет бой. Харисон сидит и ждёт, когда будет суд, когда его отправят в детскую колонию. Через пять часов его отпустят сотрудники полиции. Скажут, что мой отец забрал заявление. Он обрадуется. Подумает, что пронесло. Но как только выйдет из отделения, окажется в машине, которая привезёт его на ринг. И там его буду ждать я. Кристиан Харисон получит по заслугам. Все будут смотреть на красивый бой, а он понимать, что это конец. Что второго шанса так же спокойно уйти у него уже не будет, – в глазах Рэймонда горел какой‑то странный огонь, за холодным взглядом и сдержанной натурой скрывалось слишком много тайн и опасности. Он казался уже не таким хорошим, как прежде. А может не казался, он с самого начала таким и был.

– Это жестоко, – мой голос дрожит.

– Это жизнь, Лия. Если в ней и есть справедливость, то только такая. Жестокая и беспощадная, – он вновь вернулся в обличие спокойного и уравновешенного человека.

– А где моё место? – поджимая губы, Рэймонд смотрит на Артура. Звонок прозвенел уже давно. Ида ушла на урок. В коридоре стояли трое. Я и братья Доберман. Они смотрели друг на друга. Артур легонько мотал головой, словно просил брата этого не делать.

– Ты мне веришь? – зачем‑то спрашивает он, наконец глядя мне прямо в глаза. Во что я ввязалась?

– Я..я не знаю, – я нервничаю, меня словно снова загнали в угол.

– Просто скажи, веришь или нет, – голос полон твёрдости и свирепости, я сейчас заплачу.

– Я никому не верю. И тебе тоже, – его руки опускаются, взгляд снова возвращается к брату, а я на ватных ногах двигаюсь куда‑то вперёд.