Страстный полдень

“Что?” она снова смеется. “Ты это знаешь! Ты тоже это видел. Кстати, не за что”. Я закатываю глаза. Но я не могу отрицать, что то, что она говорит, правда. Я видела, какой эффект мои влажные изгибы произвели на Джейсона, потому что его выпуклость была похожа на гору Везувий. Любой бы заметил, и я задаюсь вопросом, пришлось ли ему идти домой, чтобы скрыть это.

Ну и что с того? Это не значит, что он действительно заинтересован в том, чтобы что‑то с этим делать. Кроме того, Джейсон, вероятно, видит во мне какого‑то незрелого ребенка. Может, Такер и приходится ему братом‑близнецом, но это не значит, что в этом они похожи. Встречаться со сладострастной девушкой‑подростком, возможно, и хорошо для Такера, но Джейсону не нравятся подобные вещи. В конце концов, быть близнецами просто означает, что у вас одинаковая ДНК. Это не значит, что вы разделяете одну и ту же мораль и ценности.

“Девочки, уже поздно, выключайте свет!” – доносится голос нашей мамы из коридора, нарушая мои размышления.

“Спокойной ночи, мам!” Зовет Энн. Затем моя сестра бесцеремонно сметает остатки сексуальных ночных рубашек на пол, пока я собираю свои книги и кладу их в рюкзак. Свет выключается, и мы с Энн лежим в темноте. К моему облегчению, она молчит и оставляет меня заниматься своим делом – притворяться, что засыпаю, до прихода Такера.

Это не занимает много времени. Достаточно скоро я слышу постукивание по стеклу, за которым следует возбужденное хихиканье Энн, когда она на цыпочках подходит к окну. Я все еще не могу поверить, что Джейсон, которому за сорок, готов вести себя как школьник только для того, чтобы насладиться сексом с Энн. Но опять же, парни – это собаки. Они пересекут Сахару без воды, если это означает, что в конце похода им удастся насладиться чувственной девушкой‑подростком.

Конечно же, моя сестра и ее парень сразу же приступают к работе.

“Мммм”, – стонет Такер. “Я хотел сделать это весь день”.

“Шшшш!” – хихикает Энн. До моих ушей доносятся какие‑то влажные сосущие звуки, и я зажмуриваю глаза. О боже, сегодня вечером будет плохо. В то же время, однако, мне интересно, каково это – целоваться с Джейсоном. Чувствовать, как шероховатость его щетины трется о мое лицо. Чувствовать его горячее дыхание на моей коже, когда его руки блуждают по моим изгибам. Эти мысли заводят меня, но мое внимание приковано к тому, что происходит на стороне Энн в комнате.

“Это потрясающе смотрится на тебе”, – слышу я шепот Такера, когда материал сексуально скользит. Затем раздаются новые сосущие звуки, и моя сестра стонет. О, мой бог. Такер, вероятно, сейчас облизывает ее соски, потому что Энн начинает задыхаться, и, конечно же, когда я украдкой бросаю взгляд, его темная голова склоняется к ее груди.

“Да”, – она вздыхает в экстазе, выгибая спину, чтобы глубже засунуть свой сосок ему в рот. “Ммм”.

Я почти двигаюсь, чтобы погладить свои собственные соски, просто чтобы представить, каково это – чувствовать там язык Джейсона, но останавливаю себя, потому что это слишком хуево. Что со мной не так?

Затем раздается звук перемещающихся тел, когда Такер на мгновение отодвигается от Энн, располагаясь между ее бедер. Снова раздается сосущий звук, сопровождаемый резким вдохом Энн, за которым следует еще один хриплый стон моей сестры. Мое сердце бешено колотится в груди. Что он с ней делает? Что‑то непристойное? Я бросаю быстрый взгляд, и, конечно же, голова Такера теперь у нее между бедер. Энн подтягивает колени так, что они практически у ее ушей, обнажая свою скользкую пизду для его удовольствия, а затем раздается отчетливый звук хлюпанья. О боже, Такер, должно быть, трахает ее пальцами, и, конечно же, моя сестра визжит от восторга, за этим звуком следует баритональный смешок.

“О, ты плохая девочка”, – стонет он, его голос хриплый от вожделения. “Иди сюда”. Я слышу звук, с которым Такер притягивает Энн к себе.

“Трахни меня”, – стонет она. “Трахни меня своим огромным членом”.

“Однажды я уже заставил тебя кончить”, – ворчит он. “Теперь ты становишься жадной?”

“Пожалуйста”, – выдыхает она. “На этот раз мне нужен твой член. Пальцев недостаточно”. Кровать скрипит, а затем моя сестра ахает так громко, что я уверена, наши родители услышат.

“Черт”, – стонет Такер протяжным шепотом. “Ты слишком тугая, детка. Ты заставишь меня кончить слишком рано”.

“Пожалуйста, продолжай”, – умоляет она. “Не останавливайся. Не останавливайся!”

Судя по звуку скрипящего каркаса кровати, Такер, должно быть, вводит свой толстый член в киску Энн. Сначала медленно, а затем быстрее. Моя собственная киска сжимается от вожделения при мысли о том, что меня будет трахать огромный член Джейсона, и я просовываю руку между ног, чтобы почувствовать, что мое нижнее белье полностью промокло.

“Черт”, – ворчит Такер. “О, черт. Ты такая тугая”.

“Тогда не останавливайся”, – умоляет моя сестра. “Трахни меня сильнее”. Должно быть, он любезен, потому что теперь я слышу звук, с которым его яйца ударяются о ее задницу, а стук о спинку кровати становится более настойчивым. Стоны Энн становятся громче, затем приглушаются, и я представляю, как Такер прикрывает ее пухлый ротик своей огромной рукой, чтобы она не могла закричать от удовольствия. Мысль о чем‑то настолько приятном, что ты теряешь всякий самоконтроль, заводит меня настолько, что я запускаю пальцы в свои скользкие складочки, готовый трахнуть пальцами свою собственную девственную киску, чтобы избавиться от этого нарастающего, ноющего давления внутри.

Но стыд останавливает меня. Я никогда раньше не мастурбировал. Делать это сейчас, когда я лежу и слушаю, как моя собственная сестра сексуально высвобождается, кажется таким неправильным. Каким извращенцем это сделало бы меня? Тем временем Энн и ее бойфренд продолжают свою грязную выходку.

“Ммммм, о черт”, – я слышу, как Такер снова ворчит. “Я больше не могу держаться”. Конечно же, я слышу, как напряжена киска Энн, посасывающая набухший ствол Такера, когда ее стоны становятся громче в его руке.

“Ты собираешься заставить меня кончить”, – дико шипит он. Моя сестра просто визжит под его рукой, говоря что‑то, что звучит как невнятная тарабарщина. Затем она тяжело, по‑животному стонет, тяжело дыша. Это так близко, так реально, что я могу представить, как моя собственная киска сжимается вокруг толщины скользкого стержня, когда моя сестра испытывает оргазм во второй раз.

“Уннннпх!” – кричит она. “О, о,о!”

“Трахни малышку”, – хрипит Такер. “Я собираюсь кончить… Я собираюсь …!”

Но Энн обрывает его.

“Не кончай в мою киску”, – быстро шепчет она. “Ты знаешь, я не принимаю противозачаточные. Возьми это мне в рот. Позволь мне высосать тебя досуха”, – стонет она.

“Ух, да”, – ворчит Такер, когда раздается звук очередного перемещения их тел. “О, черт, черт”, – стонет он, когда Энн берет его в рот на всю длину. “Вот оно, детка. О черт!” Он тяжело рычит с каждым толчком своей порции в ее горло, когда я слышу, как она сосет и глотает каждую каплю его семени. Должно быть, этого так много, потому что он продолжает хрюкать, а она продолжает сглатывать, пока он опорожняет себя ей в горло.

“Оооо”, – вздыхает он своим баритоном. “Это было потрясающе. Я так сильно люблю тебя, милая”.

“Я тоже тебя люблю”, – выдыхает моя сестра в ответ. Я усиленно моргаю, борясь с собой, чтобы не издать ни звука. Что за черт? Они любят друг друга? Я думал, это была просто какая‑то грязная перепихонка, а термины “парень” и “девушка” были просто вежливыми названиями. Тем не менее, моя сестра и Такер продолжают шептаться о близости, и почему‑то это даже хуже, чем подслушивать их сексуальные выходки. Это более личное, и у меня горят уши.