Свобода как повод влюбиться

На лужайке я увидела конюхов и высоких гнедых лошадей.

– Бесподобно, – протянула восхищенно.

– Это еще не все, – загадочно улыбнулся мой спутник.

Я досадливо закусила губу и усмехнулась.

– Значит, сюрпризы у вас не закончились?

– Только не сегодня.

– Учтите, – честно призналась, – лошадей я люблю, но если вывалюсь где‑нибудь по дороге и сверну шею, защищать вас будет некому.

Когда я волновалась, то начинала искрометно шутить. Дурная наклонность, но, увы, я не могла ее контролировать.

– Этого не случится, – заверил меня де Вер, сопроводив ответ ласковым взглядом.

Что ж, мне не миновать конной прогулки. Надеюсь, польза от нее действительно будет, и я не потеряю даром время.

 

***

 

Граф нагнал меня только у развилки, потому что я решительно не знала, куда ехать. Натянула поводья, одобрительно похлопала лошадь по холке и оглянулась. Мой спутник резво скакал на коне в окружении охраны. Спина прямая, подбородок вздернут, руки в перчатках сжимают поводья – картина маслом, не иначе!

– Где вы так научились ездить? – спросил он, когда мы поравнялись.

– Стоунвилль – это деревня, милорд. Я была бы белой вороной, если бы не умела.

– Вы прожили там всю жизнь?

– Да, с отцом и дедом. Мать умерла, когда я была совсем маленькая.

– Значит, вас воспитывал отец? Это многое объясняет.

– Да? – хмыкнула я. – Что именно?

– Ваше желание лидировать, – ответил де Вер. – Вы всегда во всем соревнуетесь, Джейн?

– Я привыкла быть лучшей, – призналась честно. – И я не из тех, кто идет на попятный.

– Это хорошие качества, – одобрил мужчина, затем пришпорил коня. – Налево, госпожа Хоткинс!

Мы мчались до холма так быстро, что я едва успевала дышать от летящего навстречу ветра. Когда я поняла, что проиграю де Веру – о, как я этого не хотела, – меня кольнула невидимая ревностная иголочка. Я отвлеклась от нашей гонки, повернула голову и едва не выпала из седла. Резко натянула поводья, почувствовав, как дрогнула лошадь, а затем та (без предупреждения) встала на дыбы и успешно выкинула меня на землю.

Хорошо, что я не сильно ушиблась. Гораздо больше пострадала моя гордость и самолюбие. Я поднялась, оглядывая себя. Н‑да, в платье было бы гораздо хуже. Короткие брюки испачканы и порваны на коленке. Я наклонилась и поморщилась, увидев, как на коже блеснули капельки крови.

– Эдуард! – раздался встревоженный возглас графа, которым он будто бы сказал: «Бросай все немедленно и посмотри, что случилось с дамой! Лекаря! Врача! Священника!»

– Все в порядке! – рассмеялась я, приводя мужчин в замешательство. – Со мной бывает и хуже!

Де Вер подлетел ко мне на коне, спрыгнул вниз, встал передо мной на одно колено и приподнял лоскут ткани на брюках, осматривая рану.

– Милорд…

– Подождите, Джейн, я должен взглянуть.

Это ж надо! Еще ни разу в жизни мужчина не стоял передо мной на коленях (или одном колене). Прохладная рука графа скользнула по моей ноге, подушечки пальцев коснулись царапины.

– Хотите, я вылечу? – спросил он и поднял голову, заглядывая мне в глаза.

– А вы лекарь?

Чудак‑лекарь‑граф и… идеальный мужчина. Какая бы женщина не захотела, чтобы такой человек постоял перед ней на коленях подольше?

– Почти, Джейн. Вы позволите? – изящным жестом он извлек платок, приложил к ране.

– О‑у, – усмехнулась я, – вы, несомненно, талантливый лекарь, милорд. Кровь точно остановили.

Что это со мной? Я флиртую и хочу понравиться?

Охрана графа в лице трех мужчин тактично молчала и покашливала. Интересно, как выглядело со стороны мое поведение?

– Мне даже не больно, – я отняла его руку, убрала платок и ахнула.

Взглянула на ткань, испачканную кровью, на коленку, не понимая – куда из этого уравнения делась ссадина?

– Вам показалось, – улыбнулся граф, – царапина была крошечной.

Ага… Значит, магия у него все‑таки есть.

Рассказывать, как он избавился от досадной ранки, этот морт не собирался. Впрочем, это было не так интересно по сравнению с причиной, которая заставила меня выпасть из седла. Я посмотрела на возвышающиеся за холмом надгробья.

– Что это?

Граф проследил мой взгляд.

– Усыпальница де Веров и кладбище, госпожа Хоткинс.

Я поежилась от нехорошего предчувствия.

Кладбище заливал солнечный свет, но от этого оно смотрелось только мрачнее и таинственнее.

– Там похоронены ваши предки?

– Да, – его взгляд стал задумчивым, – хотите посмотреть?

– Боже упаси, – дрогнула я, – или это то место, которое вы припасли в качестве сюрприза?

Де Вер улыбнулся, перевел на меня взгляд.

– Нет, госпожа Хоткинс, мой сюрприз впереди. Уверены, что можете держаться в седле?

– Уверена только в том случае, если по пути нам не встретится еще одно кладбище.

Ко мне подвели лошадь, и я без промедления взобралась на нее, смахнула с лица волосы. Представляю, как нелепо я выглядела рядом с красавцем де Вером, у которого не растрепался ни один волосок в его идеальной белоснежной гриве.

Мы преодолели холм, и я увидела огромные плантации, на которых работали люди. С изумлением глянула на графа, а он пояснил:

– Плантации кардамона, лемонграсса, корицы… Пойдемте, госпожа Хоткинс.

Нам пришлось спешиться, ибо узкая тропа резко уходила в спуск.

– Это часть моей жизни, Джейн, мое дело, – сообщил мне де Вер, – здесь ежедневно работает около тысячи человек. Каждому я плачу по полфунта серебром за две недели работы.

Де Вер предложил мне свою помощь, ибо я то и дело норовила упасть со склона. Приятное прохладное прикосновение к пальцам вынудило сердце забиться чаще.

– Разве вам это выгодно?

Де Вер снисходительно улыбнулся, будто я не понимала очевидных вещей.