Тайна семьи Амир

– Аян… – Он обернулся, – а я правда веду себя как обиженный ребенок? – После того, как он увидел мою комнату? Скорее да. Мои широко распахнутые глаза смотрели в его карте.

– Ад, – он подошел ко мне и взял за руку, таак… – Твое состояние понятно, и это не ты вела тогда себя как ребенок, это эмоции, даже учитывая переделку комнаты, и мы правда оба в каких‑то моментах перегнули палку. Вывели друг друга. Так что нет, Ада. До приезда в "Ампир" ты вообще была взрослым и самостоятельным вампиром. Со школы придешь и обед сготовишь. Прихожу с работы дома чистота, уют, еда, какие‑то вкусняшки, а дальше на тренировку и охоту. Так хорошо жили. Мы всегда стремились порадовать друг друга. – Он глянул на меня с улыбкой и искрой в глазах. Я думала, что он воспринимает это по‑другому. Уборку как должное, обед тоже. А я всегда в такие моменты хотела порадовать его. Аян оказывает замечал все это. Он знал. Если что‑то случалось, то вкусный десертик в придачу, чтоб сгладить углы. Обедами всегда сытными его баловала, не то что непонятное пюре и какие‑то тушенные овощи в воде, как здесь. Тут я улыбнулась своим мыслям. Нам правда было хорошо вдвоем. На эмоциях кинулась к нему в объятия, он крепко сжал руки кольцом вокруг меня. – Я люблю тебя, Ада. Надеюсь с этой ночи все будет снова хорошо. – Как бы я не хотела, но в моей жизни понятие "хорошо" закончилось, вместе с приездом сюда.

– Я тебя тоже. – Он отпустил меня, вытер слезу со щеки. Я даже не заметила как прослезилась. Опять эмоции, почему их так трудно контралировать последнее время? Я думала из‑за голода, но нет. Аян глянул на часы.

– Подождут, – выпалил он, видимо не хотел этой встречи и уходить от меня, его глаза снова осматривали мое лицо. – Все хорошо, не плачь. – Он снова улыбнулся, а мне вспомнилась сцена из детства.

У меня была любимая жилетка из бутика. Я ее тогда носила и не снимала. Аян все смеялся, что прирастет, а я мелкая топала ножкой и говорила, что она мне нравится. Однажды, я пролила на нее краску на уроке рисования, мальчики бросились в дикий хохот, а я заплакала. Аяна вызвали в школу, и он забрал меня домой, там вытирал мои слезы, обнимал, сидящую меня на его коленях, и говорил, что это просто вещь, затвра пойдем и купим хоть десять новых, на что я отвечала: "других таких нет". Конечно, вскоре, как и у всех детей, испорченная любовь забылась и я переключилась на ролики. Грезила научиться на них кататься, но это другая история.

Видимо Аян вспомнил ту же сцену, потому что посмеялся.

– Будет тебе новая жилетка в виде роликов, – посмеялись уже вместе.

– Да уж, наверное много мароки со мной было, да и есть. – Мы сели ко мне на кровать приобнимаясь. Видимо, встреча не такая уж и важная, а я только рада.

– Если любишь человека, не замечаешь его пороков, тем более детей, Ада, а с ними со всеми много забот. Буквально, не знаешь что произойдет в следущий момент. – Он улыбнулся. – Да с детьми порой тяжело, но это не замечается, когда видишь их взаимную любовь. Да, они могут делать больно, но важно понимать, что не нарошно. А споры? Клык, это споры покалений, отцов и дочерей. Взрослые всегда ссоряться с детьми, потому что каждому важно доказать свою правду, и не важно кто прав. Даже какие‑то бытовые, по типу шапки зимой. – Тут снова намек на ситуацию из детства. Аян заставил меня надеть шапку в холодной Исландии зимой, я тогда возомнила себя таким крутым вампиром, бессмертной и что мне ничего не угрожает, что, моя бунтарская натура не выдержала, когда пропала из поля зрения Аяна сняла ее, крутя перед одноклассниками волосами и снежинками на них. Домой я тоже шла без шапки, хотела надеть когда подойду к дому, а там Аян, думаю, вы поняли чем закончилось, а я потом еще и с температурой и больными ушами слегла, ну, как у вампира, прошло все за день‑два и я снова гуляла, только уже в шапке. Вот так и поспоминали детство. Мы снова улыбнулись. – Так что, на ошибках учатся, как с шапкой, а дети, всем надо на своих, бесполезно что либо говорить и чему‑то учить, вот именно и поэтому ссоры и бывают. Хочется как лучше, а… – Он промолчал. Да уж, ненавижу учения и когда кто‑то грозит пальцем, мол нет, нельзя, не делай, сразу так и хочется сделать назло.

Тут я вспомнила, что у Аяна с кем‑то встреча, про которую он, похоже, благополучно забыл.

– А кто тебя ждет? – Мы немного отвлеклись от настоящего и мне пришлось ему напомнить, я очень не хочу,чтобы он уходил, но у него такая работа.

– Один родитель из моей группы. – Он вздохнул, видимо проблемный человек, этот его родитель из группы. – А потом нужно поговорить с директрисой. – Так, любопытно.

– На счет? – Я сщурила глаза и посмотрела на него.

– Расписание, – посмеялся он, потом снова глянув на часы тяжело вздохнул, – так, Ада. Вот теперь мне точно пора, все, – он потер меня по плечу. – Давай, решай на счет тренировки и отдыхай. Не забывай кушать.

– Хорошо – ответила я и тренер удалился.

Вот клык, Аян ушел. Снова одна, он вышел, а я осталась сидеть и вновь почувствовала холод, достала потрёпанный старый телефон, на часах 7.15, до тренировки чуть меньше двух часов, чем бы себя занять?

В итоге опять заснула. Не знаю как, зачем и почему, но мои веки просто слиплись и я впала в дрему. Даже не заметила, что в комнате кто‑то был. Открыв глаза поняла, что шкаф приоткрыт, я вроде его закрывала.

Осмотревшись, комната в прежнем виде, ничего не сдвинуто, я цела, значит это не ограбление и не шмыряние по вещам. А это значит…

Дверца шкафа противно скрипнула и на меня свалилось что‑то белое.

– Письмо? – Зачем я спросила это вслух? Не знаю.

Поднимаю лист и разворачиваю. Оно написано от руки и явно спешили.

"Не стал тебя будить, с тобой свяжется мой друг, Карен Лисар, передаст тебе кое‑что. Кровавых ночи и утра, сестренка."

Так и вижу как подмигнул. От "сестренки" меня слегка передернуло. И зачем прятать в шкаф? Можно было на столе оставить, все равно, кроме меня тут никого.

Ладно, надо запомнить. Карен Лисар. Интересная фамилия. Что он мне должен передать и когда? Разберемся чуть позже. Я хотела успеть в зал.

Аян меня хорошо знает, я никогда не пропущу тренировку без веских причин, поэтому и сказал, что увидимся.

Форма, хвост… Зеркало снова поймало мое отображение. Я уже не выгляжу как ходячий труп. Глаза уже не такие потухшие, щеки не такие бледные и под глазами пропали синяки, а спортивная форма подчеркивает подтянутую фигуру.

Это так кровь подействовала или примирение с Аяном? На телефоне время 8.50. Как раз во время. Интересно, это сон вовремя прервался, или мыщц меня разбудили, чтобы я не расслаблялась?

Выхожу из комнаты, закрываю дверь и отправляюсь на тренировку, я благадарна Аяну, что дал отдохнуть, мне нужно было это, наконец‑то чувствую себя не загнанным оленем, а более менее свободной, осталось только правды добиться, но это будет.

Снова эти коридоры. И снова ощущения чьего‑то присутствия. Что‑то тут не чисто. Почему и что здесь не так? Добавим это в список дел, сразу после пункта про правду. Пожалуй заведу тетрадь.

Быстро вышла на улицу, погода стояла теплая, не смотря на конец апреля. Солнце во всю светило. Как же мне не хватает его тепла.

Около входа я остановилась чуть‑чуть насладиться солнцем. Меня отвлек мяч, который преземлился к моим ногам и какой‑то парень попросив бросить его ему. Выболнив просьбу прошла в здание.

Первым делом разминка. Помассировала шею и потянулась, сделала пару легких упражнений и почуяла, что кто‑то стоит рядом, интересно, где Аян?