Тени. Охотники на ведьм

Мне как руководителю нужно было выбрать те заказы, что дадут максимум выгоды при минимуме усилий и времени. Что‑то простое, неопасное и в то же время объемное.

Хм…

Был среди наших постоянных клиентов бизнесмен, Виталий Петрович, сколотивший состояние на недвижимости. По непонятной причине все его объекты регулярно подвергались нашествиям разных мелких неопасных, но зловредных сущностей. Мужиком он был прижимистым, но с детства страдал никтофобией и щедро платил, стоило на горизонте нарисоваться какой‑нибудь вялой эманации. Я порылся в бумагах и нашел заявку от него.

– Что же там такое экстраординарное на этот раз? – не скрывая скепсис, произнес я.

Так… Купил особняк, все было хорошо, но ни с того ни с сего стали происходить странности. Строители не могут работать.

К письму прилагалось красочное описание существ, похожих на гномиков‑мутантов. Хм… Гномы так гномы… Я стал думать, кого отправить. Как назло, все камрады были заняты. Либо уже при деле, либо готовились к экспедиции в Сибирь, либо отказывались работать за тридцать пять процентов. Если начистоту, то работа и вправду была паршивенькая: нудная, требующая выносливости и не особо респектабельная. Обычно таким занимался молодняк, но кто из молодых ребят у нас остался? Разве что Кирилл, остальные уже либо выросли и перешли в высшую лигу, либо завязали с охотой.

В дверь деликатно постучались, и зашла Ольга.

– Глеб, я к тебе по делу.

Естественно. Ольга просто так поболтать не заходила. Ей туго давалось неформальное общение. Я пытался растопить лед, заводил разговоры о фильмах, о путешествиях, звал пообедать, пытался потрепаться об общих знакомых, показывал забавные мемы – бесполезно, все равно что травить анекдоты Споку.

Я не подкатывал к ней яйца, нет. Как женщина она меня не интересовала. Она была молода, двадцать шесть лет, но, на мой вкус, не особо привлекательна. Ольга казалась совершенно плоской да еще носила квадратную одежду вроде футболок с металл‑группами и кожаных пиджаков, которые сидели колом, кудрявые светлые волосы она собирала в низкий хвост и никогда не красилась. Все это делало облик отталкивающе мужеподобным.

Зато она была отличным охотником и соратником, я тянулся к ней как к другу. И хотя она прекрасно понимала мои мотивы… я надеюсь… но все равно держала дистанцию. Впрочем, Ольга со всеми держала дистанцию.

– Выкладывай, – я жестом пригласил ее присесть и выехал на кресле из‑за стола. Терпеть не могу общаться через стол, все равно что через окошко в кассе банка.

– У меня появилась зацепка. Мне нужно твое согласие.

– Так, – вот это интересно, я наклонился ближе. Охотники достаточно свободны в действиях, и мое разрешение нужно только для очень серьезных решений.

– Я встретила одного вампиреныша на улице и заметила, что с ним происходит что‑то странное…

– Оль… – я сразу ее перебил.

Это может показаться странным, но мы пытались по минимуму сталкиваться с вампирами – слишком тонкий дипломатический лед. Тридцать лет назад всю Западную часть России и Прибалтику захватили конфликты с нелюдьми, в результате сильнейшие вампирские семьи утратили власть, а организация, выступающая от лица всех людей, исчезла.

Сейчас дело упиралось не столько в опасность конфликта, сколько в то, что можно было легко стать пешкой в чужой политической игре, которая у вампиров была чем‑то вроде любимого национального развлечения. Поэтому все контакты с вампирами проходили с моего разрешения и только под моим контролем. Я строго запретил любую самодеятельность.

– Подожди, ты не дослушал, – глаза Ольги загорелись. – У него солнечные ожоги…

Слабокровные имели иммунитет к солнцу, который пропадал во время сильного голода. Раньше они не голодали почти никогда. Их укусы не смертельны, все вампиры имели доноров, многие охотились, иногда это создавало проблемы, но ими занимались не мы.

– И что? Я слышал, с новым их политическим курсом на аскезу многие голодают.

– Ну не до ожогов же!

– Там немало фанатиков, которые возвели голод в культ, – я пожал плечами. – У них набирает обороты идея, что потребность в крови – это всего лишь пагубная зависимость. Двадцать лет назад это считалось сектантским учением, а сейчас…

Ольга не дала договорить.

– Это Кая. Ты же слышал про Каю?

Более чем.

Кая… Впервые мы встретились тридцать лет назад, когда мне, шестнадцатилетнему пиздюку, доверили вывезти младенца из объятого конфликтами Петербурга. С тех пор я не пересекался с ним, но о том, как сложилась судьба парня, наслышан. Трагично она сложилась… А был он таким милым ребенком.

Я поймал себя на том, что сижу и молча киваю, глядя в стену.

– Он бы не стал морить себя голодом, – продолжила Ольга. – Я думаю, он просто не может пить кровь. Готова поспорить, это проклятье. Это ведьмы!

Ох…

Сейчас ведьм изображают знахарками с травами, но это все киношный дебилизм, ведьмы не имеют ничего общего с колдунами. Кто‑то скажет, это вопрос терминологии, и будет прав. Ведьмы не имеют волшебной силы и пользуются услугами демонов в обмен на душу, а такое партнерство оборачивается серьезными злодеяниями. Колдовство – опасная манипуляция с тонкими материями, но само по себе оно нейтрально, даже охотники прибегали к его помощи, а ведьмовство всегда несет в мир болезни, смерти и страдания, потому что источник силы – зло в чистом виде.

Я не знал ни одной ведьмы, которая бы не совершила тяжкого преступления. За каждой из них находились десятки невинных жертв, но мы работали по кодексу и, чтобы казнить ведьму, нам нужны были доказательства, а собрать их было сложно.

В Петербурге ведьмы не давали о себе знать годами, а сейчас нарисовался целый ковен. У меня уже несколько человек, включая Ольгу, были им заняты. Дело продвигалось в час по чайной ложке, и каждая зацепка была на вес золота.

– Так, дай подумать… Его надо допросить… но разговаривать он не захочет точно… – я пробарабанил по столу. Из всех ребят именно Оле я мог доверить дело, связанное с вампирами. Оля вообще умничка. Собранная, деловая, исполнительная, совершенно лишена творческого подхода – и слава Богу. – Ладно. Бери Саню и Егора, и следите за ним, надо найти удобный момент… Поэтому сообщай мне о каждом чихе. И будь осторожна.

Ольга сдержанно кивнула, встала и, чуть ли не отдав честь, вышла из кабинета, а я закопался в бумажках.

В обед я пошел за пищей богов. Есть в такую прекрасную погоду дома на прокуренной, тесной кухне было бы преступлением. Купив шаверму, я сел на лавочку во дворе. Осмелевшее солнце пригревало и заявляло о приближении весны. До нее было еще три недели, но я уже чувствовал мартовский воздух. Я почти доел, когда во двор с шумом въехала бээмвэ с разбитым бампером и начала неуклюже парковаться. Вот никогда не понимал людей, которые вместо того, чтобы пять секунд подумать и поставить машину за одно спокойное движение, начинают совершать лихорадочные кроличьи фрикции.