Тишина в замке Блэкбёрд

Теперь кошка словно ухмылялась. Колокольчик снова звякнул.

– Я сказала – одну минуту! – крикнула я, а из дома, в свою очередь, закричала миссис Боливер, старческий голос которой по пронзительности немногим уступал колокольчику:

– Кто поднял этот адский шум?! Иди открой дверь, девочка!

Я была горничной у миссис Боливер, вдовы, проживающей в Криктауне, вдали от шумной цивилизации. Миссис Боливер стукнуло девяносто семь, и она ходит с тростью. Что до меня, то мне двенадцать, я высокая и тощая от недоедания, с копной чёрных волос, которые великодушный человек назвал бы кудрявыми, а миссис Боливер считает «кошмарными терновыми зарослями, заколдованными феями так, что все расчёски и булавки безнадёжно в них теряются». «Ну и вид у этой девчонки», – сказала она, когда я только приехала из сиротского приюта, и почему‑то я думаю, что это был не комплимент.

Видимо, я слишком долго мешкала, потому что в итоге пугало перелезло через стену сада, чтобы добраться до меня. Как только я неловко приземлилась на траву, передо мной предстали ноги, облачённые в рваные штаны с восточным узором. Я медленно подняла взгляд и увидела глаза – две большие серебряные пуговицы. «Ой!» – вздрогнув, подумала я.

Пугало было очень старым, оно практически разваливалось на куски. На лице у него росли грибы, а рукава подгнили и поросли мхом. Но конверт, который оно мне протянуло, был вовсе не старым. На плотной бумаге сливочного цвета выделялась чёрная печать в форме ворона. Пугало ничего не сказало – только поклонилось и отдало письмо, после чего, скрипнув деревянным остовом, перелезло обратно через стену. Я видела, как уплывает верхушка его цилиндра, когда оно не спеша пошло по своим делам.

Какое‑то время я просто стояла, разглядывая письмо. «Для Зиты Бриджборн» значилось на нём большими буквами с завитушками, и меня снова пробрала дрожь, потому что за десять лет я не видела и не слышала этого имени.

– Кто это был? – спросила миссис Боливер, подковыляв ко мне.

– Пугало, – ответила я, и миссис Боливер мрачно кивнула. Она была туга на ухо, но не любила в этом признаваться.

– И что у тебя там?

– Письмо.

– Для меня?

– Нет, – сказала я, сама ещё не веря. – Думаю… думаю, это мне!

Миссис Боливер, прищурившись, посмотрела на письмо сквозь маленькие очки.

– Зита какая? – переспросила она, метнув на меня раздражённый взгляд, будто впервые заметила, что я девочка, а не ходячая метла.

И я больше не могла ждать. Со сжавшимся сердцем я бросилась на свой чердак и целую минуту просто сидела на полу, бережно сжимая в руках письмо. Это письмо было словно маяк или спасательный круг в бушующем море. Я больше не была брошенной на произвол судьбы. Где‑то кто‑то знает, что я есть. Дрожащими пальцами я сломала печать.

«Дорогая мисс Зита Бриджборн…» – начиналось письмо, и снова моё сердце непривычно затрепетало. Это было секретное имя. Все знали меня как Ингабет, потому что так нарекла меня пожилая монахиня, когда я только появилась в приюте. Мне было два года, и согласно уставу приюта, меня оставили у порога на закате, в волосах у меня запутались веточки, а тело было покрыто сажей.

«Думаешь, ты повелительница мира, да? – сказала монахиня, когда я сидела на стуле в прихожей. – Зита, надо же… Что за вульгарное имя для никому не нужной маленькой девочки!»

И тогда это имя стало моим секретом, моим личным маленьким сокровищем. Больше никто не должен был его знать. И всё‑таки кто‑то знает.

 

Дорогая мисс Зита Бриджборн,

Вам пишет управляющий имения Бриджборн. У меня есть причины считать, что Вы единственная наследница замка Блэкбёрд, его окрестностей, а также всех денег, счетов, земель и собственности на прилегающей территории. Я прошу Вас при первой же возможности приехать в замок Блэкбёрд, к северу от деревни Хакенден, в Вестфале, и там мы быстро решим все формальности с документами, если будет доказано, что Вы действительно та самая пропавшая наследница.

Ваш покорный слуга,

Чарльз Гренуй

 

Конечно, я вот так сразу не поверила письму. Я пошла на почту и справилась об адресе.

– От Бриджборнов из Вестфаля, – сказал служащий, недоверчиво глядя на меня из‑за конторки. – Очень знатная семья. Очень уважаемая. С чего вдруг Бриджборны стали бы посылать письмо вам?

Я сказала ему, что понятия не имею. Я действительно не имела понятия. Но я не собиралась игнорировать такое приглашение, поэтому через двенадцать часов я ушла от миссис Боливер и села на поезд до Хакендена, с жалованьем в кармане и в новой шляпке на голове. Поездка заняла больше времени, чем я предполагала. Поезд сменился каретой, запряжённой ослами, на смену которой снова пришёл поезд, пока, спустя три дня, я наконец не села в дилижанс в Манцемире. Всю дорогу мне хотелось сломя голову нестись вперёд, волнение смягчало бесконечные тряску и грохот. Это было очень приятное ощущение – что, может быть, меня уже ждут приют и тёплые объятия, что, может быть, я еду домой.

 

 

Глава 2

 

Надо мной вздымались лесные заросли, искорёженные и буйные, тёмная масса заскорузлых дубов и хвойных деревьев. Темнело быстро, и из глубин леса до меня доносились многочисленные перекликающиеся звуки: уханье сов, шёпот листвы, скрип ветвей… Шорох маленьких лап в кустарниках, а затем пронзительный крик пойманного животного.

«Здесь лучше не задерживаться», – подумала я, поправив сумку на плече. Стряхнув усталость, я полезла вверх.