Тысяча китайских журавликов

Поскольку, помимо своей основной работы, я еще читаю лекции у четырех курсов в институте, раз в полгода приходится составлять четкое расписание моего присутствия как в офисе, так и в институте.

– Вам обзвонились из «Артеса». – Вера поставила передо мной кружку дымящегося кофе и продолжила зачитывать, кто звонил. Интересно, она за все две недели сейчас отчитается? Я сделал глоток кофе и мысленно застонал от удовольствия. Верочка очень старательная. Пять лет назад, когда она пришла устраиваться к нам секретарем, она ничего не умела: к факсу подходила не с той стороны, на телефоне путала кнопки, из‑за чего часто сбрасывала звонки, а системный блок компьютера уважительно называла «процессором». Зато кофе варила просто потрясающий. А всему остальному легко научилась в течение пары месяцев.

– …остальные документы исправлены, вам нужно их подписать, и завтра я отправлю их с курьером в банк. Игорь Владимирович, вы меня слушаете?

Я кивнул, хотя практически ни черта не услышал, и достал из портфеля сувенирную ракушку.

– Верочка, это тебе! Специально вез из Испании.

Конечно, наврал. В Испанию мы съездили с Олеськой буквально на три дня, и там не до сувениров было. Но Верочка, при всей своей дотошности, не смогла бы отличить раковину из Средиземного моря от раковины из Черного. Она смущенно ахнула и зарделась. Ну что ты, такая мелочь! Иногда я очень жалею, что в список моих дурацких принципов входит табу на интрижки на работе. А то мы бы с тобой…

Работы действительно было валом. Едва успев составить расписание, я повис на телефоне, одновременно пытаясь отвечать на электронные письма и подписывать документацию, подсовываемую Верой.

Моя фирма занимается реализацией продуктов 1С, а в качестве дополнительного бонуса мы разрабатываем антивирусное ПО, работающее непосредственно с 1С‑ом. Ни в десятку, ни в сотню, ни в тысячу «Самых Успешных Компаний по мнению Forbеs» мы не входим, но доход от фирмы достаточно стабилен и высок для того, чтобы я мог позволить купить себе дорогую распальцованную машину, не урезав при этом премии у сотрудников.

Один из огромных плюсов моего офиса в том, что он находится в непосредственной близости от института, преподавание в котором я никак не могу бросить. Ну, никак не могу. Денег это ремесло приносит копейки, времени отнимает много, а уж про силы моральные, особливо в сессию, просто молчу. Год за годом читаю практически одно и то же абсолютно одинаковым, вызывающе тупым студентам и трогательно глупеньким студенткам. Разве что игрушки‑побрякушки типа мобильников и ноутбуков у них становятся навороченнее и способы списать на экзамене – техничнее. Но бывает, что в этом стаде баранов вдруг находится действительно понимающий, талантливый человечек, задающий правильные вопросы и грамотно решающий задачи. Который действительно интересуется моим предметом и учится по собственному желанию, а не по указке родителей. Тогда я испытываю почти физическое удовольствие, сравнимое, быть может, с выращиванием цветка из семечки. Жаль, что таких «цветов» всего два‑три на курс. Но это стоит того, поверьте.

 

* * *

 

Я сидел на кафедре, лениво разбирая новостную подписку в почте, и как мог боролся со сном – Олеська этой ночью меня просто изъездила. В каком‑то своем женском глянце она вычитала, что секс – отличный способ похудеть, если применять определенные «фитнес‑позы». Теперь у меня болит все тело, с трудом поворачивается шея, и еще я, кажется, потянул спину. И я так и не придумал, как сообщить ей, что хочу расстаться.

Со скрипом поднявшись со стула, я ногой распахнул дверь.

– Наташ, распечатай мне, пожалуйста… А… Громова?

У стены стояла девочка. Еще чуть‑чуть, и я убил бы ее дверью.

– Что распечатать, Игорь Владимирович?

– А… Да, – я протянул Наташе флешку. – Там файл, «Статья» называется. Распечатай, пожалуйста… Ты ко мне?

Катя кивнула.

– Ну, проходи.

Я дал секретарю еще какие‑то указания насчет печати статьи, затем прикрыл дверь и присел на край стола. Катя садиться не стала. Выглядела она замечательно: сарафанчик, туфельки. Не студентка техвуза, а нимфа лесная. Прислушалась к моим советам?

– Привет.

– П‑привет.

– Выглядишь просто потрясающе.

Она скривилась, пытаясь изобразить улыбку, и буркнула в ответ что‑то благодарное. Увидев в ее руках зачетку, я тут же понял, зачем она пришла, и приготовился к представлению. Дело в том, что еще летом ко мне подходил декан нашей кафедры Медведев и, запинаясь, сказал, что проставил кучке студентов мой зачет. В обход меня. Некрасиво, конечно, но «ты бы знал, каким они меня коньяком опоили, сволочи!». Догадываюсь. Но одна девочка‑раздолбайка забыла зачетку, и, если она придет и будет клянчить зачет, чтобы я не особенно над ней издевался. Оказывается, девочка‑раздолбайка – Громова. Что ж, «особенно» не буду.

Катя нервно постукивала зачеткой по ладони, и было видно, что ей вся эта ситуация ужасно неудобна. Еще бы!

– П‑понимаете, тут такое дело… с вашим зачетом…

Ну‑ка, ну‑ка! Я ухмыльнулся:

– И какое же дело с моим зачетом?

– Я сейчас ходила к Звягину за печатью для зачетки… ну, печать о том, что сессия закрыта… И оказалось, что…

– Что?

– Ну… Что в «амбарной книге» зачет стоит, у меня в зачетке нет…

– Чудовищно! – Я скрестил руки на груди. – И что же ты будешь делать?

И впервые за нашу сегодняшнюю встречу она посмотрела мне в глаза. И поняла, что я все знаю. И мне просто любопытно, как она будет просить. И осмелится ли.

Лицо ее посветлело, она улыбнулась и перестала трястись.

– В общем‑то, зачет – это предлог. Просто хотела вам показать, как замечательно сегодня выгляжу.

Ох, и ни фига себе, какие мы дерзкие! Я был разочарован.

– И это все?

– Да.

– А что же с зачетом?

– А что с ним?

– Ну, его же нет в зачетке.

– Почему же? Есть! – Катя открыла зачетку на первой попавшейся странице и помахала ею в воздухе.

– Откуда же он там взялся, если ты его не сдавала?

Я почти услышал, как она мысленно ругнулась.

– Что ж, – я вздохнул, – повторюсь, ты прекрасно сегодня выглядишь. – И указал рукой на дверь.