В землях заката. Избранники Армагеддона

Машина тронулась и уже через несколько минут свернула к широко раскинувшемуся зданию со словом «HOSPITAL» на фронтоне. Странно, что не полицейский участок. Остановились у бокового входа. Шериф препроводил обоих в большую комнату, похожую на приемный покой больницы, но с решетками на окнах. Там передал двум крепким мужикам в синих халатах – наверное, санитарам.

– Обработайте их, ребята. И проверьте, нужен ли карантин?

Сам ушел, а Варламову и Сирину приказали раздеться догола, сложить одежду в пластиковые корзины, потом затолкали в душевую, где четверть часа обдавали водой с запахом дезинфекции. Затем вода перестала течь, поток горячего воздуха высушил тело, дверь открылась, и им кинули новую одежду – пижамы из желтоватой ткани. Варламов не успел натянуть штаны. Его опрокинули на холодный скользкий стол и вкатили укол в зад. Потом санитар перетянул руку и набрал кровь из вены – видимо, на анализ.

Варламов хмуро встал. Сирин был не так покладист – когда его хотели повалить на стол, оскалился и саданул американца кулаком в скулу. Здоровяк в синем халате выругался, а Сирин победно крикнул: «Врешь, нас не возьмешь!», и развернулся ко второму.

Тот флегматично снял с пояса дубинку и огрел воинственного Сирина по голове. Варламов дернулся, но тоже получил болезненный тычок в бок. Сирина забросили на стол и повозились со шприцем. Потом санитары отошли, и получивший по скуле стал опрыскивать больное место из баллончика.

Так гостеприимно встретила двух приятелей Америка.

Варламов поспешил к столу, но Сирин зашевелился и сел сам. Тут же застонал и коснулся головы.

– Черт! – прошипел он. – В нашей КПЗ хоть просто в морду бьют, а тут сразу дубинками.

Раздвинулась прозрачная перегородка, и санитары красноречиво потыкали дубинками в сторону камеры из металлических прутьев. Приятели вошли, и решетчатая дверь камеры закрылась.

– Ну и ну, – фыркнул Сирин, садясь на койку. – Обращаются, как со зверями в зоопарке. Всех так обрабатывают, или только нам такая честь? Боятся, что занесем заразу в их Америку.

– Да ладно, – угрюмо сказал Варламов, разглядывая камеру. Сквозь решетку было видно, как санитары пьют что‑то из кружек. – Это наверное карантин. Интересно, сколько нас продержат?.. А нашей КПЗ я так и не видел.

– И немногое потерял. – Сирин как будто пришел в себя и, надев пижамную куртк3у, лег на койку.

Варламов тоже прилег и чуть было не рассмеялся: матрац был мягче, чем на кровати дома… А нервишки‑то разгулялись.

– Интересно, что с нами сделают? – спросил он.

Сирин хмыкнул:

– Известно, чего. Посадят в тюрьму, или будут возить по Америке в клетке, чтобы местные поглазели на русских. И зачем сюда прилетели?

Да уж… Но Варламова стало клонить в сон – наверное, сказывалась потеря крови и напряжение последних часов.

Незаметно он задремал, и опять привиделась река – но не черная, из‑за которой мать помахала рукой, а сверкающая под солнцем. Он забрасывал удочку в заводь, поплавок повело, и Варламов подсек. Раздался всплеск… И перешел в лязг открываемого замка.

Варламов с трудом разлепил глаза – похоже, проспал довольно долго.

В проеме двери стоял шериф, а за ним двое в серых костюмах. Вспомнились слова Сирина, и по телу пробежал холодок: неужели повезут в тюрьму?.. Ну и сволочь этот Сирин, затащил в страну, где должны ненавидеть русских!

– Выходите! – в голосе шерифа проскальзывали юмористические нотки. – Это надо же, русский военный самолет в сердце Ил‑Оу! У вас случайно ядерной бомбочки на борту нет, ребята? К сожалению, самолет наверное конфискуют. Военные в бешенстве, прислали за вами специальный вертолет из Колумбуса.

Варламову полегчало, тюрьма как будто откладывалась. Приятно было и то, что понял речь шерифа до последнего слова. Тот стоял, подбоченясь, а двое санитаров с ухмылками наблюдали за сценой. Маски они уже сняли: видимо, провели анализы и сочли гостей не заразными.

Двое в сером ничего не сказали, только отодвинулись. Санитар принес одежду, в тех же корзинах, но мятую и с запахом дезинфекции. Пока приятели переодевались, шериф продолжал болтать:

– Думал, вы меня разыгрываете. Или накурились. У нас по границам Тёмных зон в рост пошло такое, что куда там прежней травке. Ник чуть не ошалел, когда увидел ваш самолет. Минут пять ощупывал, словно бабу. Теперь сидит, ждет военных из Колумбуса.

Когда закончили одеваться, шериф махнул в сторону выхода. Сели в ту же машину, но перегородку шериф опустил. Один в сером костюме сел рядом с шерифом, а другой сзади, толкнув Варламова локтем и обдав запахом хорошего одеколона. Приезжие из Колумбуса неприязненно молчали.

– Закуривайте, – шериф протянул назад пачку сигарет.

Сирин выхватил одну. Варламов отказался.

Они поехали, быстро проскочив несколько улиц. На приборной панели замигал зеленый огонек, и приятный женский голос сказал:

– Боб, явись ко мне. Вместе с задержанными.

– Есть, мэм. – Шериф повернул голову к человеку в сером костюме и ухмыльнулся. – Слышали? Вертолету придется подождать.

– У нас приказ губернатора, – раздраженно отозвался тот.

– А у меня моего начальства, – пожал плечами шериф. – Начихать мне на губернатора, я не от него жалованье получаю.

Он свернул, и вскоре машина остановилась перед белым зданием с колоннами. Над колоннами свисал американский флаг со звездами и полосами, а по фронтону шла надпись золотыми буквами: CITY HALL.

– Мэрия, – шериф выключил двигатель. – Пошли, ребята, я вас представлю.

Сначала из машины выбрались серые костюмы, потом Сирин с Варламовым. Поднялись по лестнице, удивил простор, обилие мрамора и безлюдье. В приемной шериф кивнул девушке за компьютером, а та вежливо улыбнулась приезжим из Колумбуса:

– Джентльмены, вас просят подождать. Боб, тоже останься.

Шериф пожал плечами и плюхнулся в кресло. Двое в сером недовольно сели у входа. Девушка с любопытством глядела, как Варламов топчется у двери – та просто отодвинулась, когда подошел ближе. Из‑за стола поднялась женщина средних лет в бежевом костюме. Голубые глаза внимательно оглядели Варламова и Сирина, она первой подала руку:

– Хелен Роузвотер, мэр Другого дола.

Имя Евгений она выговорила с трудом, так что Варламову пришлось назваться на американский манер – Юджином. Сирина из Михаила перекрестил в Майкла.

– Садитесь. – Хелен повела рукой с ухоженными ногтями на кресла. Затем положила подбородок на сплетенные пальцы, улыбнулась, и на миг показалась юной девушкой.

– Ну, рассказывайте! – потребовала она. – Как вы оказались в моем городе?