В землях заката. Избранники Армагеддона
– У нас считают по‑другому… – Он залпом проглотил виски и продолжал: – Официальная точка зрения довольно сомнительна. Согласно ей, Россия воспользовалась новым оружием, чтобы дезорганизовать НОРАД и нанести упреждающий удар по Штатам. Но я думаю, что произошло нечто более странное. Все было более‑менее спокойно, и вдруг на Америку обрушилась эта напасть – «чёрный свет». Солнечное излучение меркло, люди и компьютеры выходили из строя. Система НОРАД стала выдавать сигналы, что Америка подвергается атаке, и сочла инициатором Россию. Не было времени выяснять, зачем ей это понадобилось: мы могли остаться слепыми и глухими. Тогда и был нанесен удар, с целью обезоружить противника. Ракеты с боеголовками малой мощности по центрам управления, уничтожение спутников и прочее. Всё при минимальных жертвах среди гражданского населения…
Грегори прижал пальцем задергавшееся веко и умолк.
Варламов пожал плечами:
– Прямо как в вестернах, там герой сначала стреляет, а потом думает.
Грегори невесело улыбнулся:
– И у нас не исключают, что компьютеры НОРАД ошиблись. Это могло быть результатом воздействия «чёрного света» или атаки хакеров. Из дата‑центра в Юта поступило предупреждение, что компьютерные сети Пентагона могли быть взломаны, но это тоже приписали русским. А на детальный анализ не было времени, слишком большие массивы информации приходилось обрабатывать…
Грегори потрогал левый висок:
– К счастью, наши системы «Иджис»[1] более‑менее сработали. Над Америкой взорвалось всего несколько ядерных зарядов. Самым страшным оказался подводный ядерный взрыв близ Нью‑Йорка, погибло около двадцати миллионов человек. В ответ вице‑президент отдал приказ нанести удар возмездия ракетами «Трайдент» по нескольким российским городам. После этого стороны то ли решили, что нанесли достаточный ущерб друг другу, то ли всех деморализовал «чёрный свет». Так или иначе, военные действия сошли на нет. Главный кошмар начался потом… Что у вас известно о «чёрном свете»?
Варламов нахмурился:
– Мало. Насколько я знаю, секрет утерян…
Он запнулся: словно тень накрыла комнату, и будто слегка похолодало.
– Нам природа этого излучения тоже неизвестна, – уныло сказал Грегори. – «Чёрный свет» походил на оружие ЭМИ, но влиял не только на электронные чипы, но и на клетки живых организмов. Компьютеры шли в разнос, а люди впадали в сильнейшую эйфорию – как от наркотика или большой дозы виски…
Грегори покосился на бутылку, но больше наливать не стал.
– Вдобавок возникали галлюцинации, как от ЛСД. Воевать в таком состоянии невозможно, так что оружие получилось замечательное… Затем наступал глубокий сон, и все проходило, казалось, без следа. Самое страшное началось потом. В живых клетках происходили злокачественные изменения, и вскоре мутации захватывали весь организм. Развивались молниеносные формы рака или черное бешенство, когда люди грызли друг друга, дерево и даже металл. В конце всегда наступала смерть. От последствий этого излучения за несколько лет умерли миллионы американцев! И не меньше в России. На огромных пространствах возникли Тёмные зоны, где жизнь оказалась чудовищно деформирована. В Америке пытались разгадать природу «чёрного света», но безрезультатно…
На щеках Грегори появились красные пятна, он стал задыхаться и умолк.
Варламов вздохнул:
– Что толку теперь выяснять? Есть русская пословица: «После драки кулаками не машут». Наши политики не доверяли друг другу, ученые разрабатывали новые виды оружия, а теперь сидим в дерьме и разбираемся, кто начал войну и кто победил?
Губы Грегори раздвинулись в безрадостной улыбке.
– Во всяком случае, не мы. Что осталось от Америки? Полтора десятка Территорий, Тёмные зоны и мертвые города.
Варламов пожал плечами: – В России не лучше.
Он поднялся наверх и еще на лестнице перестал думать о войне: дело прошлое, ничего не исправить. Войдя в комнату, огляделся.
Тени ветвей качались по белым стенам. Над комодом висела фотография, с нее улыбалась девушка с красиво уложенными золотистыми волосами. Сердце Варламова забилось чаще: почти так же выглядела его мать, когда приехала в Россию, она показывала свое девичье фото из бережно хранимого альбомчика… Не сразу сообразил, что на фотографии все‑таки другая женщина. Из замешательства его вывел донесшийся снизу телефонный звонок, а потом окрик Грегори:
– Эй, Юджин! Это тебя.
Варламов сбежал по лестнице и взял трубку настенного телефона.
– Привет, – сказал возбужденный голос Сирина. – Ты как? Меня целый час допрашивал какой‑то тип из Колумбуса. С переводчиком, сам в штатском, но чувствуется военная косточка. Все ему выложи – и про базу, и зачем сюда прилетели. Ну, про базу я наплел с три короба, все равно никто не проверит. А зачем полетели?.. Не все же ему рассказывать. Пришлось сказать, что в поисках политического убежища. Тут он прямо просветлел. А потом репортеры налетели, еще час мутузили.
Варламов рассмеялся:
– Успокойся! Эк тебя взвинтили, Миша. Как устроился?
– Ничего. – Сирин заговорил помедленнее. – У двух старых леди. Объясняемся в основном на пальцах, ну и словарь я с собой прихватил. У них масса дел по дому: надо краны чинить, канализацию, еще кое‑что. Предложили комнату и кормежку за эту работу. Я согласился, надо пока осмотреться. А ты как?
– Тоже были репортеры. На каких условиях живу, пока не знаю. Развлекаю старого джентльмена. Есть еще молодая леди, но она уехала.
– Красивая? – осведомился Сирин.
– Да нет. Лицо длинное, челюсть выдается. На меня глядит, будто хочет засунуть в какой‑нибудь моющий агрегат и выстирать хорошенько.
– Ну‑ну, – хихикнул Сирин. – Ладно, пойду краны чинить. Да, номер моего телефона запиши.
Возле аппарата лежал блокнот с ручкой, и Варламов записал номер.
– Мы обычно пользуемся мобильными телефонами, – сказал Грегори. – Но в каждом доме должен быть и стационарный, на случай если заблокируют мобильную связь.
Он вернулся к себе, а Варламов уныло походил по гостиной, поглазел на кухонные приспособления, видеоаппаратуру. Что он‑то будет делать в Америке?.. Подошел к книжным полкам, на видном месте стояла Библия. Он взял книгу и открыл наугад.
«Бытие», глава 39, история Иосифа в Египте.
[1] «Иджис» – от греч. «Aigis», щит Афины. Система противоракетной обороны США, размещаемая в основном на кораблях ВМФ
