Вам не перезвонят

– Возможно, – Камиль вытащил из карманов своих темно‑синих джинс какой‑то предмет, внешне напоминающим обычную флешку, и тут же вручил ее Степану. – Среди моих ребят есть и хорошие компьютерщики – смогли вытащить запись разговора. Егор, ты спрашивал у меня второй номер Киры? Предлагаю уговор. Узнаете второй голос на записи – дам ее второй номер.

– Кира не говорила мне, что у нее есть второй телефон, – удивился Степан, прокручивая в пальцах переданный USB‑носитель голубоватого цвета с металлическим корпусом.

– Не знаю насчет второго телефона, но с этого номера она как‑то звонила мне. Я и сохранил его. Так что, джентльмены, дайте знать, когда прослушаете запись.

Степан почти забыл, что с собой у него была рабочая сумка с экзаменационными карточками будущих кандидатов (в том числе с подписью недотепы Игоря). Вместительность же сумки позволяла переносить с собой еще и рабочий ноутбук, который Степан брал с собой для удобства учета списка и соответствующих «отметок». На нем и можно было проверить запись.

Казначеев достал из сумки не самый свежий ноутбук «Тошиба», переживший, как минимум, два президентских срока – кнопки клавиатуры покрыты слоем высохшего жира, динамики и вентиляционные отверстия обросли въевшейся пылью, а сам корпус был местами с потертостями. «Тошибе» потребовалось чуть меньше минуты, чтобы пробудиться ото сна и позволить воткнуть в себя USB‑носитель. Формат записи оказался не .mp3, и пришлось опробовать пару‑тройку аудио программ, чтобы открыть файл «110612.aac».

– А‑ак? – вопросительно сказал Егор, всматриваясь в имя файла.

– Парнишка говорит, у этого формата звук лучше при сжатии сохраняется.

– Посмотрите на имя файла – будто это дата, – заметил Степан. Кажется, в этот день он как раз был на смене.

Запись разговора длилась около полутора минут. В ней Тихон и Камиль обсуждали время и место встречи, причем главарь «Ночных всадников» максимально давал понять, что заинтересован в сотрудничестве со своим коллегой. На 62‑й секунде раздался какой‑то глухой удар с металлическим эхом, после которого последовал набор неразборчивых звуков – шарканье, приглушенные стоны, учащенное дыхание. Через какое‑то время борьба прекратилась, после чего прозвучали слова, вызвавшие такой интерес у Камиля.

И от которых у Степана прошлись мурашки по коже.

 

XIII

 

В знак признательности Степан и Егор вкратце посвятили Камиля в курс происходящего, но без подробностей – что убийца Тихона некто Альберт Меркулов, и что он был их начальником в эпоху гонок. Казначеев не планировал подключать Камиля в свой замысел, а потому умолчал о той части, в которой Альберт скоропостижно перевелся на должность главного грабителя в первом отделении экзаменационной работы. Версия для Камиля звучала так – командир второго батальона, начальник Альберта, решил перестраховаться, и предложил Меркулову расстаться по‑хорошему. Договорились о переводе на более низкую должность в подразделение пропаганды безопасности дорожного движения.

С тех пор Степан с Альбертом якобы не общался.

Камиль свое слово тоже сдержал, и надиктовал второй номер Киры. Перед тем, как вернуться в отделение, Степан попросил его воздержаться от каких‑либо попыток выйти на Меркулова и, тем более, организовывать заезды в Восточном округе – там по‑прежнему было плотное присутствие патрульных экипажей. Перед этим ему еще нужно было забрать свой «Патриот» с 4‑ого переулка Измайловского зверинца и отвезти экзаменационные документы на базу. У Казначеева практически не осталось сил, чтобы ехать еще и на работу – все равно Альберт будет смотреть их только в понедельник. Но отец мог востребовать свой автомобиль, и тогда придется везти эту кипу в руках, чего ему не хотелось делать еще больше. Потому, переборов чувство усталости, он решил отвезти их сейчас – в конторе всегда был дежурный, который мог открыть ему дверь.

Что же насчет Киры, Егор пообещал связаться с ней, чтобы обсудить возвращение в стольный град. Интересно, как она там? Вспоминала ли Степана?

На следующий день Казначеев проснулся в районе обеда. Алексей Иванович был жаворонком – для него проснуться после восьми утра было все равно, что подростку проснуться после днем. Со стороны кухни шел запах чего‑то мясного, сопровождаемого звуками телевизионных новостей и кипящего масла со сковородки. Но это был уже не тот запах – отец обычно не заморачивался с приготовлением собственного фарша для лепки котлет, и покупал полуфабрикаты. Тем не менее, запах почти мгновенно пробудил аппетит у Степана – он так и не успел отужинать из‑за всей этой секретной операции с «Маздой». Степан не любил бездельничать в кровати после пробуждения, а потому сразу направился на водные процедуры в ванную, а затем на кухню.

Отец поприветствовал сына, не отвлекаясь от переворачивания купатов.

– Сегодня так‑то ты готовишь обед.

– Я приехал вчера около трех часов…

– Поправка – сегодня. Сутки начинаются после полуночи. Я уже понял, что быстрее будет самому сделать, – Алексей Иванович присыпал котлеты какими‑то специями, затем переключился помешивать макароны. – Как экзамены вчера принял?

Меньше всего сыну хотелось обсуждать с отцом рабочие моменты. Тем более под новости о готовящейся военной операции России в Аль‑Махаре, стране на Ближнем Востоке, где террористы пытались свергнуть законно избранного правителя. А потому откупился шаблонным «нормально все».

– Приводи пока себя в порядок, скоро позову.

Обед прошел практически в полном молчании, родственники ограничивались репликами передать какую‑либо специю, соус или напиток. После того, как Степан убрал со стола, отец сообщил, что достал показания.

– Вы про того врача?

– Так точно. Хотел вручить еще вчера, но тебя не было весь вечер, – Алексей Иванович вышел из‑за стола и направился в свою комнату, Степан – вслед за ним. Казначеев‑старший достал из своего портфеля один единственный лист А4 с какой‑то рукописью. Это был почерк его отца – ровный и читабельный, как и полагалось сотрудникам правоохранительных органов. Степан сел на стул между бюро и гардеробом (отец разрешал садиться на кровать только матери) и начал рассматривать документ.

– Если коротко – Ефимцев уверял меня, что был уверен в группе крови твоего напарника. В то время выдачу пакетов с донорской кровью производили без специальной врачебной комиссии, их начальник службы трансфузиологии вел только учетный список емкостей с кровью, за который он отчитывался только перед главврачом больницы. Хранилище с пакетами оборудовано видеонаблюдением, и, если дежурный врач не внесет запись при востребовании мешка – это гарантированное увольнение, а то и статья. У каждого мешка свой уникальный номер, который дежурный врач вносил в некий журнал регистрации переливания, где указывал фамилию пациента и время востребования.

– В хранилище кто‑то наблюдает за этим? – спросил Степан.