Вам не перезвонят
– Нет, не опознал. Стекла передних дверей были затонированы.
Томилин сделал какие‑то пометки на своем исписанном листе и продолжил беседу.
Старший лейтенант продолжил – после неудачной погони он решил прояснить обстоятельства, которые бы пролили свет на возможную причастность Меркулова к исчезновению Тихона и покушение на сестру его сослуживца Киру.
– Коллеги, отмечу, что сейчас проводится фоноскопическая экспертиза[1] записи телефонного разговора Кирилла Попова с неустановленным лицом, во время которой, как утверждает старший лейтенант Казначеев, майор Меркулов мог совершить убийство организатора этих… как их там… «Ночных рыцарей», – добавил Станислав.
– Откуда у Вас эта запись, Степан Алексеевич? – спросил Томилин с приподнятой бровью.
– Носитель с записью нашел в конверте в своем почтовом ящике от анонимного отправителя.
Такое обстоятельство показалось полковнику неубедительным, учитывая, что тело Кирилла Попова так и не было найдено, и уж тем более опознано. Между тем, беседа продолжалась – Чернявин попросил рассказать о Кире. С этой историей было проще – познакомились на гонках, в заездах не участвовала, ухаживала за Лешей, когда тот попал в больницу. Дала согласие Меркулову на перевод Алексея в госпиталь для полицейских, после чего брат скончался. Казначеев сделал акцент на странных обстоятельствах смерти сослуживца, умышленной подмене биоматериала, сделав козлом отпущения одного из дежурных врачей.
– Подменили биоматериал? Степан Алексеевич, Вы осознаете, что это подсудное дело, и во время следственных проверок вся работа персонала больницы может быть парализована. Это за какие услуги врач должен так рисковать, чтобы загубить жизнь…
– Товарищ подполковник, я не знаю цену вопроса. У меня нет неоспоримых фактов, но мотив очевиден! Как только Алексей пришел бы в себя, он бы не смог отнекиваться от Следственного комитета в своей палатной койке. И он бы выложил им все про организаторов гонок и их покровителей.
– В том числе и Вас… Господа, времени у нас немного, предлагаю подвести предварительные итоги. Степан Алексеевич, я правильно пониманию, что в отношении майора Меркулова мы имеем дело с систематическим получением взяток в значительном или крупном размере, организацией противоправной деятельности в виде заездов уличных гонщиков с использованием служебного положения, покушением на жизнь человека, подозрением на убийство, а также сокрытием важным улик?
– А также нанесению среднего вреда здоровью человека и принуждением к получению взятки. Он заставлял меня принимать экзамены на платной основе.
– Прямо целый букет… – усмехнулся Чернявин.
– Подождите, что еще за нанесение вреда? Он бил кого‑то?
– Набросился на Киру Путейко, а после – сбил боковым зеркалом автомобиля.
– Пострадавшая обращалась к врачу? Фиксировала побои?
– Не могу знать, – с глубоким выдохом ответил Казначеев, которого уже начало раздражать присутствие всех этих людей.
Артиллерия Томилина наконец прекратила обстрел – подполковник поблагодарил Степана за уделенное время и отключил диктофон.
– А пока наши коллеги из отделов дознания будут опрашивать свидетелей из Вашего рассказа, а Альберт Сергеевич находится под стражей, я назначаю Вас исполняющим обязанности вместо Меркулова. Я Вам наберу, когда сделаем приказ,. Ваш послужной список не настолько испорчен, как у бывшего начальника, правда же?
Последняя издевательская реплика отбила желание сказать «спасибо» за доверие и такой шанс. С этим Томилиным было явно что‑то не то. Нужно через Стаса капнуть под него чуть глубже – возможно, что они с Альбертом знали друг друга давно, и полковник был явно заинтересован в его освобождении или хотя бы условном сроке.
Станислав словно услышал его – он постучал указательным пальцем правой руки по левому запястью, подав таким образом сигнал «подожди меня». Степан чуть кивнул в знак принятия. Начальника восьмого отдела пришлось ждать аж двадцать минут. Времени было не так много, но, судя по отсутствию звонков, Егор и девочки в окошке пока справлялись с наплывом граждан и поручений. А потому беседе с УСБшником еще можно было уделить время.
Станислав сел рядом и достал из кармана джинс пачку сигарилл неизвестной марки. Предложил Степану, тот ожидаемо отказался.
– Ты, конечно, крупную рыбу поймал. Но с таким покровителем будет непросто ему срок дать, – говорил Станислав про Меркулова и Томилина.
– Что для этого нужно?
– Как минимум, чтобы показания свидетелей сходились. Ты четко рассказал, не мямлил, почти не путался. Ждем протокол записи и беседы с тобой, показания твоей подруги, того паренька‑оператора, как его…
– Егор.
– Да, Гоша, и тот, который с площадки. Миша, вроде… Обговори с ними, что и как… Когда их будут вызывать – не могу сказать.
– Понятно. Как думаешь, они поверили в нашу легенду, что «Мазда» принадлежала Меркулову?
– Кто знает… Да и какая разница, если Егор на тот момент уже продал ее? На реальных покупателей они не должны выйти. К слову о твоей легенде с надзирателем, – Станислав выдохнул дым и повернулся к Степану, выдавив из себя искривленную улыбку. – По чесноку скажи – сам гонял, а?
Степан чуть улыбнулся, посмотрел в асфальт и кивнул. Чего уж тут было скрывать от своего подельника.
– Как понял? – спросил он.
– Ты ему про колодки и диски что‑то там затирал так профессионально. Прямо как автомеханик.
– Машины я люблю, это правда… Раз уж мы заговорили на чистоту, скажи мне честно, Стас.
Кириленко вопросительно поднял правую бровь, затягиваясь сигариллой.
– Это ты снял и разослал то видео с последней гонки? Где Алексей столкнулся со скорой?
– Мне нравится, что ты такой сообразительный. Мы с ребятами только‑только закончили одну служебную проверку в отделении, на Измайловском бульваре дело было. Только я хотел машину отогнать в наш главк, как тут ваши проносятся, – Станислав показал ладонью прямо и изобразил свистящий звук. – Я еще узнал одну коричневую «Тойоту» без номеров. Видел, как она гоняла до этого. И потом эта авария… Я и разослал потом вашим командирам. Ибо нечего беспредел у нас в городе устраивать.
Станислав посмотрел на свои наручные часы.
– Ладно, Степ, погнал я, руководство ждет. На связи!
Казначеев попрощался с ним и поблагодарил за помощь.
***
[1] Экспертиза, направленная на установление обстоятельств (фактов) путем исследования голоса и звучащей речи, звуковой среды, условий, средств, материалов и следов звукозаписей
